балерина спесивцева биография и личная жизнь
Долгая, но тяжёлая жизнь знаменитой русской балерины Ольги Спесивцевой
Ольга Спесивцева – великая русская балерина, покорившая мир высокого искусства, встав на одну ступень с признанной королевой балета Анной Павловой. Этих российских прим сравнивали все мировые критики, а балетмейстер Энрико Чеккетти и вовсе считал Павлову и Спесивцеву двумя половинками одного яблока, из которых именно вторая была ближе к солнцу.
Родилась Ольга в Ростове-на-Дону, в семье театрального актёра.
Счастливое детство девочки закончилось в шесть лет, когда её отец покинул этот мир от туберкулёза. Потеряв единственного кормильца, мать будущей примы приняла решение перебраться в Санкт-Петербург, где пристроила троих детей, включая Ольгу, в детский дом.
Пластичная девочка с печальными карими глазами выделялась среди других детей своей грацией и артистичностью. Поэтому, выйдя из приюта, Спесивцева поступила в театральное училище, по окончании которого её приняли в Мариинский театр. Первые годы работы Ольги пришлись на начало первой мировой войны. Театр практически не отапливался, и танцовщикам приходилось репетировать в условиях жуткого холода Северной столицы. К постоянным простудам примешивался голод.
Спесивцева зачастую выходила на сцену с температурой, а потом долго отлёживалась в ожидании следующей репетиции.
Резкий поворот в судьбе Ольги произошёл в 1919 году, когда начинающей балерине предложили заменить заболевшую приму Мариинки и станцевать «Жизель». Это был аншлаг. Зрители вскакивали со своих мест, затаив дыхание, и не в силах оторваться от преставления.
«Жизель» сделала Спесивцеву примой Мариинского театра, а следующими её партиями стали не менее знаменитые «Корсар», «Баядерка», «Эсмеральда». На совсем ещё юную девушку обрушилась невиданная слава. Ей посвящали свои произведения молодой Шостакович, Мандельштам, Гумилёв. А первой любовью Ольги стал балетный критик Аким Волынский.
с Акимом Волынским
Но отношения не продлились долго. Волынский был ужасно ревнив, и пара рассталась.
Следующим гражданским мужем примы стал яростный революционер Борис Каплун, ставший при новой власти управляющим делами Петроградского Совета. Каплун обладал огромным авторитетом и пользовался им.
Благодаря ему Мариинку начали топить, а Спесивцева надолго забыла о чувстве голоде. Борис был цедр, дарил Ольге подарки, стараясь выполнить любое желание своей пассии.
Друзья же Ольги намекали ей, что на совести её гражданского мужа десятки жизней. А однажды он решил отвезти свою пассию развлечься в только что открывшийся крематорий. Слабая психика Спесивцевой после этого события пошатнулась. Она начала бредить во сне, изводить мужа постоянными жалобами.
Устав от своей возлюбленной, Каплун выхлопотал для неё и её матери разрешение на выезд во Францию, якобы подлечиться.
Ольга и Борис Каплун
Но домой балерина так и не вернулась. В Париже она подписала контракт с директором Гранд–опера, где сразу стала примой. Но, несмотря на признание французской публики, Ольга и её мать жили очень бедно. Практически все деньги уходили на отель и еду.
Именно во Франции, вдали от родины психика балерина начала давать сбой. Ольге стало казаться, будто её окружают одни враги, а за каждой французской речью, произнесённой с улыбкой, ей чудилась насмешка и неуважение. Спесивцева долго ждала, что Каплун приедет за ней и решит все проблемы. Но он не приезжал, на письма не отвечал.
Далее было расторжение контракта с Парижским театром и долгие изматывающие гастроли по Штатам. Однажды Спесивцева прямо на сцене забыла свою партию, а потом долго рыдала не в силах остановиться.
Предложений от театральных режиссеров становилось всё меньше, а когда ушел в мир иной её агент Джордж Браун, Спесивцева и вовсе осталась одна в чужой стране. Этого пошатнувшаяся психика Ольги уже выдержать не смогла.
Как следствие, великая русская балерина оказалась в психиатриатрической клинике, где провела двадцать один год. Из больницы её забрал бывший партнёр и поклонник Антон Долин. Уставшую от жизни Спесивцеву он поместил в дом престарелых, где она прожила последние тридцать лет своей жизни. Не стало великой балерины в 1991 году в возрасте девяносто шести лет. Спасибо, что дочитали до конца, оставляйте комментарии, а за ❤ вам огромное спасибо! Подписка на канал ЗДЕСЬ
Безымянная пациентка №360446: как закончилась карьера балерины Ольги Спесивцевой
Первое предательство
Родилась Ольга в Ростове-на-Дону летом 1895 года. Ее отец был провинциальным театральным актёром, в семье кроме Ольги было ещё четверо детей. Когда девочке исполнилось шесть лет, мужчина скончался от туберкулёза, и Спесивцевы погрузились в нищету. Мать, собрав нехитрые пожитки, перебралась в Санкт-Петербург. Там троих старших детей — Анатолия, Зинаиду и Ольгу — удалось пристроить на полное содержание в приют для актерских сирот, который содержала Мария Савина.
После приюта Ольга попала в театральное училище, где стало понятно: девочка — одна из самых одаренных учениц. Ольга сторонилась других воспитанников — не участвовала в общих развлечениях и разговорах. Савины продолжили опекать Ольгу: забирали ее на выходные, кормили, покупали игрушки, развлекали. Однако вскоре поползли слухи: муж Савиновой — отец девочки! Узнав о них, Мария отлучила Ольгу от дома. Позже Спесивцева говорила, что это стало первым предательством в ее жизни.
Заметили Ольгу еще на выпускном спектакле. «Наиболее способной из молодых дочерей Терпсихоры считают Спесивцеву», — писали после него в «Петербургской газете». Девушку приняли в Мариинский театр, где она дебютировала в балете «Раймонда» с небольшой партией. После этого Спесивцева стала ученицей Екатерины Вазем и Агриппины Вагановой.
Жила Ольга в то время вдвоем с матерью, и они в буквальном смысле этого слова голодали. Театр не отапливался: Вагановой приходилось отпаивать ученицу горячим молоком и растирать барсучьим жиром, чтобы та могла заниматься. Но Спесивцева не замечала неудобств — она жила танцем. Глядя из окна репетиционного зала на унылый серый двор, она говорила наставнице: «Я вижу голубое озеро с лебедями и замок».
Уже через два года после начала выступлений Спесивцеву позвали на гастроли в США в составе дягилевской труппы. В то время Ольга находилась под влиянием писателя и критика Акима Волынского. 50-летний мужчина, ставший любовником и наставником юной балерины, внушил ей, что классическая школа — единственная правильная и новшества, которые используют в коллективе Дягилева, — надругательство над искусством. В итоге Ольга ответила на приглашение отказом.
Вскоре Спесивцева и Волынский расстались: Ольга не выдержала сцен ревности, которые устраивал Аким. После разрыва, через год после первого отказа и через три года после начала балетной карьеры, Ольга уже гастролировала с «Русским балетом Дягилева» в Америке. Ее партнером стал один из ведущих участников труппы Вацлав Нижинский, и слава о дуэте разнеслась по всему миру.
«Она тоньше и чище Павловой»
Сергей Дягилев любил повторять слова великого итальянского танцовщика, балетмейстера и педагога Энрико Чекетти: «В мире родилось яблоко, его разрезали надвое, одна половина стала Анной Павловой, другая — Ольгой Спесивцевой». От себя Сергей добавлял: «Для меня Спесивцева — та сторона яблока, которая обращена к солнцу. Она тоньше и чище Павловой». После возвращения на родину положение Ольги изменилось — начиная с 1917 года, она стала ведущей балериной Мариинского театра.
Премьера балета «Жизель», который стал легендарным, состоялась в марте 1919 года. Видевшие спектакль говорят, что ничего подобного в Мариинском театре не случалось. В финальной сцене, когда Ольга, худая и полупрозрачная, словно настоящий призрак, медленно продвигалась по сцене, все зрители в зале плакали. Исполнение Спесивцевой стало образцом, и на ее Жизель равнялось впоследствии не одно поколение балерин.
Однако оваций девушка не слышала: за кулисами она буквально упала на руки к наставнице Вагановой. Ольгу с трудом удалось привести в чувство, через силу она сумела выйти на поклоны. «Я не должна танцевать Жизель, я слишком в нее вживаюсь», — говорила потом она. Это не было преувеличением: готовясь к роли, Спесивцева посещала психиатрические больницы и наблюдала за их пациентками, даже не предполагая, что в конце жизни окажется одной из них.
Последовали другие роли: к репертуару Спесивцевой добавились «Лебединое озеро», «Корсар», «Баядерка» и любимая ею Эсмеральда. Хрупкое здоровье Ольги не выдержало нагрузки и условий работы: у девушки открылся туберкулез легких. К работе Спесивцева вернулась лишь в 1921 году.
После разрыва с Волынским из всех поклонников Ольга выбрала, пожалуй, самую неудачную кандидатуру в мужья: ее возлюбленным стал работник Петросовета Борис Каплун — властный черноволосый красавец, которому приглянулась балерина. Жизнь в театре благодаря Борису поменялась: помещения наконец начали отапливать, Каплун выбил для полуголодных артистов увеличение пайка. Ольгу мужчина возил по ресторанам, приносил ей фрукты, сладости и деликатесы.
То ли не отдавая себе отчета, то ли, наоборот, хорошо осознавая хрупкость психики балерины, Каплун привез в ее в петроградский крематорий, открытия которого он добился. Там он предложил ей выбрать тело для первого торжественного сожжения. Всю обратную дорогу Ольга истерически рыдала в машине. До девушки доходили слухи, что Борис причастен к смерти балерины Лидии Ивановой, однако любовник в очередной раз посоветовал ей не обращать внимания на досужие разговоры.
Эмиграция: жизнь во Франции
К 1924 году здоровье Ольги оказалось окончательно подорванным: по ночам ей не давали спать кошмары, она постоянно кашляла из-за промозглого петроградского климата. Каплун, наигравшийся в любовь и охладевший к балерине, добился для нее разрешения выехать из России и уговорил Ольгу отправиться лечиться в сопровождении матери. На родину Спесивцева больше не вернулась.
Во Франции директор Парижской оперы сразу предложил Ольге контракт. Спесивцева стала примой, зрители на ее выступлениях сходили с ума от восторга, но балерина всё глубже погружалась в депрессию. Всё вызывало у нее раздражение и тоску: слишком большая сцена, «деревянные» танцовщицы в кордебалете, коллеги, говорящие на французском языке, которого Ольга не понимала. Девушка продолжала ждать приезда возлюбленного, однако Борис вскоре перестал даже писать.
Душевное состояние Ольги становилось всё хуже. Она могла помыть голову шампанским, услышав, что это отгоняет нечистую силу, или отменить спектакль, если мать за завтраком рассыпала соль. Как-то после завершения очередного выступления в «Жизели» балерина не смогла дойти до кулис — замерла на сцене, повторяя: «Я заблудилась в саду. Где же тропинка?» Во время одной из репетиций она начала добиваться признания в любви от партнера Сержа Лифаря, хотя всем было известно о связи юноши с Дягилевым. Услышав нет, Ольга попыталась выброситься из окна: Лифарь и подоспевший пианист едва успели поймать ее и втянуть обратно в репетиционный зал.
Денег постоянно не хватало: слишком часто балерина болела, слишком редко выступала. «Сегодня Оля танцует, а утром ставили банки. До красоты ли. Со слезами порхала. Знала, что не под ее силу. Всё заработанное уходит на отели и кормежку. Даже не остается на одежду. Ну выкупила кольцо. Да за квартиру. А теперь февраль и март не танцевать», — рассказывала ее мать в письмах. Вскоре Серж стал директором Парижской оперы, и Спесивцева ушла из театра.
Начались бесконечные изматывающие гастроли. Организовывал их американец Леонард Джордж Браун, имевший небольшой антрепренерский бизнес и влюбленный в Спесивцеву. На сцену порой приходилось выходить по восемь раз за сутки, и Ольга не выдержала темпа выступлений. Балерина начала забывать партии прямо во время спектаклей, а потом рыдала на полу. Как-то девушке стало плохо во время прогулки по набережной, но подбежавшим помочь прохожим Спесивцева даже не смогла объяснить, кто она такая. «Кажется, я сегодня Жизель», — бормотала Ольга.
Браун отвез женщину обратно в Париж, но там ее ждал очередной удар: мать Спесивцевой уехала в Россию, даже не сообщив об этом дочери. В отчаянных поисках близости и тепла Ольга вышла замуж за русского танцовщика и педагога Бориса Князева. Вместе они открыли балетную студию, однако на занятиях Спесивцева отчаянно скучала: она хотела танцевать сама, а не учить этому других. Пыталась выступать, но провал следовал за провалом — балерина вновь и вновь забывала партии.
После разрыва с Князевым Браун уговорил Ольгу бросить сцену и уехать с ним в США. Первые недели в Нью-Йорке Ольга безвылазно сидела в отеле — огромный город пугал ее. Однажды в номере раздался звонок: женщине сообщили, что Браун найден мертвым на улице. Мужчина не успел ни оставить завещания, ни официально зарегистрировать отношения с Ольгой. Балерина осталась одна в чужой стране без копейки в кармане и без знания языка. Этого удара она не выдерживала: началась истерика, во время которой Ольга кричала, что она Жизель и ей необходимо найти своего Альберта.
Так Спесивцева попадала в психиатрическую клинику для бедных. Звезда мирового балета на 20 лет стала безымянной пациенткой № 360446, пока ее не нашел американский танцор Дейл Ферн.
Последние годы
На фотографию Спесивцевой в роли «Жизели» Ферн наткнулся случайно. Она произвела на 24-летнего юношу неизгладимое впечатление, и Дейл решил во чтобы то ни было разыскать балерину, запечатленную на снимке. В 1952 году он познакомился с вдовой Вацлава Нижинского — одного из партнеров Ольги, и та рассказала, что Спесивцева находится в сумасшедшем доме.
Ферн нашел больницу и приехал к Ольге. Поначалу пожилая седовласая женщина шарахалась от мужчины — не понимала, что он от нее хочет, зачем вообще приехал и почему сует ей фрукты и сладости. Однако Ферн объяснил персоналу, кем является их пациентка, и Ольгу наконец начали лечить. Память и рассудок женщины полностью восстановились, после чего ее перевезли в пансионат на ферме Толстовского фонда, созданного младшей дочерью писателя Александрой.
Там Спесивцева и прожила последние годы. «Ферма большая, выстроена на пожертвования. Тут есть очаровательная церковь, и я могу молиться и быть близкой Богу», — писала Ольга сестре. Скончалась Спесивцева в 1991 году. Похоронили женщину на русском кладбище в Ново-Дивееве. Так закончилась история одной из самых знаменитых балерин прошлого, в чьей жизни самыми счастливыми моментами были те, что она провела на сцене.
Хочешь узнать больше о балеринах? Тогда почитай, какие танцовщицы изменили историю, как сложилась судьба знаменитой балерины Анны Павловой и почему Сталин называл Ольгу Лепешинскую стрекозой.
Фото: Getty images, East News, Legion media
Хронология предательства в судьбе одной из лучших балерин XX века: Ольга Спесивцева
Получайте на почту один раз в сутки одну самую читаемую статью. Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте.
Первое предательство
Ольга Спесивцева появилась на свет в Ростове-на-Дону в семье провинциального актёра. Ей было всего шесть лет, когда скончался папа, мама же была не в состоянии прокормить пятерых детей, поэтому трое старших, в том числе и Ольга, оказались в приюте для детей актёров.
Ольгу было трудно назвать коммуникабельным ребёнком, но директор приюта Мария Гавриловна Савина выделяла воспитанницу. И даже вместе с мужем иногда забирала девочку на выходные к себе домой. Супруг Марии Гавриловны приобретал игрушки для Оленьки и проводил с ней довольно много времени. Может быть, из-за этого девочка решила, что он её папа?
Однако Марии Гавриловне совершенно не понравились слухи об отцовстве супруга, и Оленька была тут же отлучена от дома. Девочка не понимала, в чём причина изменения отношения к ней и сочла это предательством.
Очарование таланта
Позже Ольга Спесивцева поступила в Петербургское театральное училище, после окончания которого была зачислена в императорскую балетную труппу. Она успешно дебютировала на сцене Мариинского театра в «Раймонде», однако по-настоящему талант её открылся чуть позже.
С 1913 года она жила вместе с матерью, семья отчаянно нуждалась, и Ольга научилась прятаться от бытовых проблем в мире своих балетных фантазий.
Уже в то время Ольга Спесивцева очень сблизилась с Акимом Волынским, критиком и писателем, ставшим для неё покровителем и учителем. Ольга безоговорочно доверяла Волынскому, ведь это он помогал ей переводить танцевальные па в движения чувств.
Она едва ли не боготворила Волынского, который всецело завладел душой юной Ольги. Балерина даже конспектировала высказывания Волынского и безропотно посещала вместе с ним Эрмитаж, пытаясь впитать в себя музыкальность разных видов искусства. Тем не менее, судьбы балерины и критика разошлись после революции 1917 года.
Борис Каплун
В 1919 году Ольга Спесивцева впервые станцевала партию Жизели, разученную под руководством Агриппины Вагановой. Когда опустился занавес, в зрительном зале творилось нечто невообразимое: аплодисменты, восторженные крики. Ольга Спесивцева потрясла всех. Но и сама балерина на какое-то время словно потеряла сознание. Коллегам и педагогам пришлось приводить балерину в чувство, прежде чем она смогла выйти на поклон.
Вокруг Ольги Спесивцевой было множество поклонников, ей посвящали стихи, из-за неё готовы были стреляться, а сама балерина быстро утомлялась повышенным вниманием к своей персоне вне театральной сцены. Но появившегося однажды за кулисами члена Петроградского совета Бориса Каплуна она вдруг приняла за Альберта, возлюбленного Жизели. И полюбила его со всей страстью творческой натуры.
Борис Каплун был полной противоположностью её поклонникам: сильный, властный, мужественный и невероятно красивый. Благодаря ему в Мариинском театре стали топить, и балерины больше не мёрзли во время выступлений. Кроме того, артистам увеличили паёк, а уж сама Ольга, фактически ставшая женой Каплуна, и вовсе перестала испытывать нужду.
Однажды он опрометчиво взял с собой Ольгу на пробный запуск только открывшегося крематория. Впечатлительная артистка ещё долго потом не могла прийти в себя. Она стала просыпаться по ночам от кошмарных видений, а без того слабое здоровье совершенно пошатнулось.
Борис Каплун стал тяготиться связью с ранимой и чувствительной Ольгой, а в 1924 году выхлопотал для неё возможность выехать за границу для лечения. Уезжала балерина вместе с матерью и знала, что не вернётся. Она снова чувствовала себя преданной тем человеком, которого любила. В 1937 году Борис Каплун будет расстрелян.
Вдали от родины
Ей сразу предложили контракт в Гранд-опера, однако ничто не могло примирить её с Парижем. Ей всё было не то и не так, она не говорила по-французски, во всех словах чудилась насмешка, а неустроенный быт тяготил. Она с тоской вспоминала, как решал все её проблемы Каплун, но он даже перестал писать ей. Мать с беспокойством вглядывалась в лицо дочери после каждого спектакля и находила на нём следы безумия. К тому же Ольга была весьма капризна, часто срывалась.
Однажды она пришла совершенно сияющая и рассказала матери о своей новой любви. Предметом обожания балерины стал коллега Серж Лифарь, её новый Альберт, с которым она танцевала в «Жизели».
И каким же горьким оказалось разочарование балерины, когда она узнала, что Серж Лифарь любит вовсе не её. Услышав отказ любимого, она тут же едва не выбросилась из окна. Лифарь вместе с пианистом Леонидом Гончаровым едва успели подхватить Ольгу, которая уже зависла над площадью.
Месяц балерина пребывала в депрессии, затем покинула Гранд-опера и с тех пор уже постоянной сцены у неё не было.
Ускользающее счастье
После у Ольги Спесивцевой появился новый агент, влюблённый в неё Леонард Джордж Браун. Он организовывал гастроли балерины, но при этом ей приходилось работать буквально на износ, по несколько спектаклей еженедельно. Ольга уже не справлялась с нагрузкой, даже были случаи, когда она забывала партию прямо на сцене.
В Сиднее стало понятно, что Ольгу надо лечить, Браун повёз балерину назад во Францию. Она же в горячечном бреду всё время звала маму. Однако в Париже Устиньи Марковны уже не было. Она уехала домой, в Россию, не в силах больше выносить претензии и капризы дочери.
Позже балерина всё же предприняла ещё одну попытку стать счастливой и скоропалительно вышла замуж за Бориса Князева, танцовщика и педагога. Но брак их был недолгим. Поначалу супруг пытался создать нормальную семью, но Ольга Спесивцева буквально изводила его. То приближала, то отталкивала, то рыдала от тоски, то выставляла за дверь. Князев даже открыл балетную школу, надеясь привлечь жену к преподаванию, но ей эта тема быстро наскучила.
Годы забвения
В конце концов она согласилась на уговоры влюблённого агента Брауна уехать в Америку. Так в 1939 году она оказалась в Нью-Йорке. Ольга целиком полагалась на Брауна, но однажды ей позвонили, чтобы сообщить о смерти её агента. Он скончался от сердечного приступа прямо на улице.
А Ольга, совершенно потрясённая, оставшаяся одна в чужой стране, без единого доллара в кармане, натурально потеряла рассудок и память. В 1943 году была госпитализирована в психиатрическую клинику. Больше 20 лет провела выдающаяся балерина в больнице.
Спустя десять лет после госпитализации её нашёл в больнице Дейл Эдвард Ферн, который влюбился в её портрет. Ещё десять лет он навещал балерину, привозил ей нехитрые гостинцы и следил за тем, как продвигается лечение Ольги Александровны.
В 1963 году память и рассудок вернулись к балерине, но на сцену она, конечно, вернуться уже не смогла. Последние 28 лет жизни бывшая прима провела в пансионе, организованном младшей дочерью Льва Толстого для одиноких соотечественников неподалёку от Нью-Йорка, где и скончалась в 96 лет.
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:
Ольга Спесивцева. Проклятие Жизели
Современники называли ее гениальной, но, пожалуй, ни об одной другой русской артистке не ходило столько слухов — о бесчисленных романах, диком нраве, сумасшествии. Ей приписывали шпионаж в пользу России и связь с большевиками, называли даже Красной Жизелью по самой знаменитой, прославившей Спесивцеву роли. Режиссер Алексей Учитель снял об Ольге фильм «Мания Жизели», весьма, впрочем, далекий от настоящих реалий жизни балерины.
«Дорогая Зинуша, вчера меня перевезли сюда из клиники. Ферма большая, выстроена на пожертвования. Тут есть очаровательная церковь, и я могу молиться и быть близкой Богу. Конечно, трудно возвращаться к жизни после двадцати лет пребывания в госпитале, прическа моя устарела, волосы побелели, забыла, как наводить красоту, румянец, пудриться. Ах, Зюка, старость не радость».
В пансионат под Нью-Йорком (сама Ольга называла его фермой), устроенный младшей дочерью Толстого Александрой Львовной для одиноких соотечественников, Спесивцеву, хрупкую, высохшую, пугливую, полуживую, привез ее верный поклонник — писатель Дейл Эдвард Ферн, единственный человек среди сотен почитателей Ольги, кому она была небезразлична.
Эта малоизвестная история началась в тот день, когда двадцатичетырехлетний Дейл Эдвард Ферн наткнулся на фотографию Ольги Спесивцевой в роли «Жизели» и потерял покой: он влюбился в образ великой балерины и во что бы то ни стало решил разыскать ее. В 1952 году случай свел Ферна с вдовой Вацлава Нижинского, который много танцевал со Спесивцевой. Ромола кое-что знала о судьбе давным-давно исчезнувшей с горизонта Ольги: та в психиатрической клинике, дела ее совсем плохи. Ферн кинулся в эту клинику. Картина, которую он застал, потрясла его воображение.