Бэби балерина что это
Почему «Чёрная жемчужина русского балета» Тамара Туманова всю жизнь выступала вместе с мамой
Получайте на почту один раз в сутки одну самую читаемую статью. Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте.
19 марта 1919 года в поезде, переполненным людьми, недалеко от Тюмени, грузинская аристократка Евгения Дмитриевна Хасидович родила дочь. Будучи потомком гордых князей Туманишвили, женщина пыталась сбежать из пылающей революционной России на восток и встретиться там со своим мужем, которого революция застала в Константинополе. Семья соединилась, когда дочери Тамаре исполнилось уже 1,5 годика. Хасидовичи навсегда покинули родную страну через Владивосток и, как оказалось, увезли с собой настоящее национальное достояние – маленькую Тамару, которую затем будут называть «Черной жемчужиной русского балета». Хотя, останься они в России, вряд ли в те тяжелые годы талант будущей звезды мог бы развиться по-настоящему.
Удивительно, но первое выступление балерины маленькая звезда увидела еще младенцем. Анна Павлова гастролировала как раз на Дальнем Востоке, и семья не пропустила такой возможности, несмотря на всю сложность ситуации. Хасидовичи летели по миру, как листок, оторванный от родной ветки: Шанхай, Каир, затем Париж – прибежище русских эмигрантов. Именно там мама начала водить маленькую Тамару на занятия балетом к знаменитому педагогу Ольге Преображенской. Бывшая прима Мариинского театра, Ольга Осиповна в Париже открыла студию «Мадам Прео». Вскоре сюда начали стекаться русские эмигранты. Евгения начала приводить пятилетнюю Тамару на занятия, и выяснилось, что у девочки невероятный талант: пластика, артистичность и уникальный природный баланс, который в дальнейшем восхитит весь мир и позволит ей делать на сцене просто невероятные вещи.
Но великие мастера сами по себе не появляются – за каждым талантом стоит женщина, которая когда-то водила будущую звезду на занятия, заботилась о ней, поддерживала… Евгения Дмитриевна очень быстро превратилась в настоящую «балетную мамочку». Приходила вместе с дочкой в зал, пока ждала – не теряла времени, шила ей пачки и новые костюмы, на выступлениях всегда стояла за кулисами, жестикулировала, поддерживала ребенка.
Кстати, звучную фамилию Туманова – от измененных Туманишвили, придумала Ольга Преображенская. Ее птенец достаточно быстро вылетел из гнезда – удержать такой талант было сложно. Сначала ее заметил знаменитый хореограф Джордж Баланчин (тоже, кстати, грузинского происхождения). Он создал трио из невероятных девочек-балерин 13-15 лет. Новая антреприза «Русский балет Монте-Карло» стала настоящей сенсацией, юных звезд журналисты прозвали «бэби-балеринами». Никто из зрителей не догадывался в те годы, что хрупкая девочка, блистающая на сцене, фактически кормит свою семью, а для первой гастрольной поездки в Америку у нее даже нет теплой одежды. К счастью, шуба нашлась у знакомых, и «Русский балет Монте-Карло» исколесил за несколько лет пол мира: им аплодировали в Европе, Австралии, Северной и Южной Америке. Матильда Кшесинская писала в мемуарах об этой труппе: «Я думаю, они обеспечат превосходство русского искусства еще на долгие годы».
Ее брак скоро распался, однако карьера после войны, казалось, набирала обороты. В 1952 году Туманова получила «Гран-при Жизели» это означало, что ее признали «величайшей классической балериной Европы». Стареющая балерина продолжала очень успешно сниматься в Голливуде. Последним ее фильмом стала «Частная жизнь Шерлока Холмса» 1969 года. Хотя звезде было уже к 50-ти, Туманова продолжает собирать, даже не залы, а стадионы – именно так, – шумно и с оглушительным успехом, проходили ее гастроли в Латинской Америке.
Конец XX века принес маленькой семье, которая все это время держалась вместе, тяжелые испытания: отец Тамары умер, а мама в 80-х годах начала болеть и не могла уже, как раньше, постоянно сопровождать свою звезду. Поэтому следующие годы знаменитая балерина посвятила тому человеку, который отдал ей всю свою жизнь. Дом на Беверли Хиллз, множество домашних питомцев и две пожилые женщины – так мать и дочь встретили старость, которая у них тоже оказалась общей. Туманова смогла прожить без матери всего 7 лет. Она тяжело болела, у нее отказывали почки и постоянно требовался диализ. В 1996 году, когда из-за маленькой ранки на ноге началась гангрена, она отказалась делать операцию и ушла из жизни. Все знакомые, вспоминая эту женщину, почему-то говорят об одном – какой красивой она была, даже в последние дни.
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:
Тамара Туманова: как русская жемчужина стала звездой американского балета
«Это папа?»
Холодным мартом девятнадцатого года, в поезде, следующем от Екатеринбурга в Тюмень — часть маршрута с запада на восток, до Шанхая — у госпожи Хасидович начались схватки. Варианта «высадиться на ближайшей станции, заранее вызвав скорую» в то время не было. Пришлось рожать прямо в поезде. Крохотный комочек, весь в крови и слизи, каким впервые увидела свою дочь Евгения Дмитриевна, ничего не обещал. По новорождённым никогда невозможно предсказать, где, когда и в чём они прославятся — и прославятся ли вообще.
Девочка развивалась очень быстро, в полтора года уже лепетала. Эти полтора года Евгения Дмитриевна пыталась добраться до мужа, ветерана Японской и Мировой войны, Владимира Хасидовича — они должны были встретиться во Владивостоке, куда он ехал из Константинополя. Удивительно: сам Хасидович был родом из-под Киева, по некоторым данным — польским сиротой, усыновлённым крещёной еврейской семьёй. Евгения родилась в Тифлисе (так на российских картах значился Тбилиси), в относительно обрусевшей грузинской семье, переписавшейся из Туманишвили в Тумановых. Но их дочь всему миру будет известна как «русская балерина». Впрочем, как и Анна Павлова, и Майя Плисецкая.
«Папа придёт, и всё будет хорошо», твердила Евгения Дмитриевна, успокаивая крохотную дочку. Дочка напряжённо, встревоженно вертела головой. Кругом сновали люди с бумагами: было не слишком шумно, но суетно, и долго сидеть на руках у мамы было скучно и утомительно. Но мама всё обещала и обещала, что придёт какой-то папа. Когда, наконец, к Хасидовичам подошёл какой-то служащий организации, японец, девочка спросила: «Это папа?»
Но увы, папа не успел приехать. Путь охваченной гражданской войной стране отнимал всё больше времени. Владимир Дмитриевич прибыл во Владивосток только через четыре месяца после жены. Он почти потерял голос из-за ранения. «Володя!» плакала на его груди Евгения. «Володя», повторяла Тамара. Она пока не соединила для себя, что Володя и папа — это одно и то же. И когда соединила, ещё долго звала его Володей, удивляя всех русских знакомых семьи. Отец и не думал одёргивать: если ребёнку так удобнее, зачем?
Потом семья сменила Шанхай на Каир, на английский лагерь для беженцев — среди пустыни, под палящим солнцем, с привозной водой, с мужчинами, которые тут и там напивались пьяны, меняя на бутылку последнее. Из Каира Хасидович вывез семью в Париж. Тамаре было шесть лет. Самое время начать заниматься балетом. Если русскую беженку не могут прокормить руки, то это сделают ноги, считали многие иммигранты во Франции. Девочка пошла в школу Ольги Преображенской.
Бэби-балерина
Вообще с балетом Тамара познакомилась ещё в Шанхае, увидев выступление Анны Павловой. Тогда же его полюбила. Чудо — дебют Тамары тоже прошёл в присутствии Анны Павловой! Да ещё и был ею одобрен! Аплодировал маленькой балерине и зал — было удивительно осознавать, что чудо-девочка на сцене занимается только несколько месяцев, настолько артистично она подавала себя, так чисто делала пусть и не самые сложные па.
Через два года Тамару уже смогли перевести во французскую школу — она освоила язык.
Чтобы учителям и зрителям было легче выговаривать фамилию, её сменили на девичью фамилию матери — Туманова. А ещё через год эмигрантский журнал с радостью сообщал, что маленькую Тамару пригласили исполнять несколько номеров в Гран Опера. За успехами юных русских балерин русские иммигранты Парижа следили напряжённо. Дело было не только в гордости. Их успехи были символами того, что русские справятся, смогут найти своё место, вжиться в чужую страну. Потому что поначалу многим казалось, что это почти невозможно.
Невозможно найти работу, или справиться с той работой, что находится — и к которой жизнь до того не готовила. Невозможно наладить жизнь так, чтобы она стала хоть сколько-нибудь «обычной», а не привычной, но — не той. Даже знаменитая художница Серебрякова, для которой Франция была вообще-то родиной предков, ютилась по чердакам и жила на копейки, не в силах влиться в местную профессиональную сферу.
Тамару тем временем пригласили участвовать в большой проект — «Русский балет Монте-Карло». Девочек для него отобрали только три, двух тринадцати лет, включая Тамару, и пятнадцатилетнюю воспитанницу Кшесинской. Они танцевали трио. Проект стартовал в Лондоне, так что девочки получили от прессы прозвище — «бэби-балерины». Девочки порхали по сцене беззаботными феями, и никто не представлял, что они фактически кормят свои семьи — отец Тамары, например, был тяжело болен. Тамара почти не оставляла себе денег, ведь очень много средств шло на лекарства. Сама готовила вечерами в комнатке на мансарде; еду покупала на рынке — так выходило дешевле, чем в магазине.
Зимой предстояло ехать в Америку.
У балерины Тумановой не было ни одной тёплой вещи. В слякотном Лондоне она выходила на улицу ненадолго, бегом. Америка же была большая, и в одних городах была такая же «ненастоящая» зима, а в других на улицах лежал снег. Что делать? Где взять хотя бы тёплый свитер? Выручили русские иммигранты Лондона. Добыли где-то в своих кругах настоящую меховую шубу. В такой и тепло — даже без свитера — и не стыдно перед журналистами из театра выходить.
В общем, в Америку Тамара въехала с шиком. Осмотрелась, и. Поняла, что не прочь тут жить. Когда ей исполнилось восемнадцать, вся семья Хасидовичей-Тумановых переплыла океан. Въехала в Мексику и пересекла границу со штатом Калифорния. А дальше. выкрутились. Не привыкать было выкручиваться.
Мама довольна
В прессе и в афишах Туманову представляли как «чёрную жемчужину русского балета» — обыгрывали внешность. Она была красива типичной грузинской красотой: черноволосая, с матовой светлой кожей, с большими тёмными глазами, правильными чертами лицы. Ко времени жизни в Америке Тамара уже сделала себе имя, и в Новом Свете, и в Старом, так что выгодные контракты на неё буквально посыпались, а прессу не приходилось слишком подталкивать, чтобы о ней писали побольше.
Чистейший классический стиль танца, огромный драматический талант, редкой красоты внешность, безупречные манеры — Туманову хвалили за всё.
И никто представить не мог, насколько она порой не уверена в себе. Везде и всюду её чуть не за руку сопровождала мама. От лондонской самостоятельности скоро и следа не осталось. Мама говорила за Тамару, чего та хочет или не хочет. Мама сообщала, готова ли Тамара сегодня репетировать. Мама поправляла причёску и придирчиво осматривала костюм. К ногам Тамары падали мужчины — а Тамара оглядывалась на маму.
Ничего не изменилось даже когда Тамара вышла замуж. Всё равно с ней всегда была мама; Евгения и о свадьбе дочери объявила знакомым так: «Мы вышли замуж». И за кулисами, и возле съёмочной площадки была мама — когда Тамара как следует освоила английский, она начала сниматься в кино. Там-то крутились настоящие деньги, а отцу Тамары по-прежнему требовались лекарства.
Конечно, первым её фильмом был фильм-балет. Да и в последующих лентах — военной ли драме, детективе ли, мюзикле — она играла балерин. Для режиссёров это было идеальным вариантом — Тумановой-актрисе не требовалась дублёрша крутить пируэты, Туманова-балерина вполне справлялась с актёрской игрой. Иногда балерина была просто балериной, иногда — у Хичкока — ещё и шпионкой, иногда — в годы войны — отважной партизанкой.
Правда, последнюю роль на сцене она получила в тридцать семь, в кино — в сорок, последнее сольное выступление состоялось в сорок два. Но для себя, для друзей она танцевала, пока вообще могла стоять на ногах. Без танца жизни не видела, и это её погубило. На стопе была ранка, которая сильно воспалилась. Прежде обходилось, но на этот раз воспаление перешло в гангрену. Спешно привезённой в больницу Тумановой врачи сказали: если хотите жить, ногу надо ампутировать. Нет, сказала Тамара, без ноги нельзя. Без ноги никак нельзя. Давайте я лучше умру. И умерла. Советский Союз она пережила на пять лет.
LiveInternetLiveInternet
—Ссылки
—Музыка
—Видео
—Фотоальбом
—Цитатник
Базилика де Валери: уникальная церковь на холме в горах Швейцарии Базилика де Валери, также на.
Песчаный кот, или барханная кошка (лат. Felis margarita) Барханный кот, или песчаный кот, или бар.
Верхне-Волжская набережная. Часть 1. Сегодня наша прогулка будет по Верхне-Волжской набережной.
Волшебные натюрморты Юрия Арсенюка Юрий Михайлович Арсенюк – известный и талантливый художник, на.
Самые красивые достопримечательности Москвы Москва многолика и грандиозна, каждый раз она пово.
—Поиск по дневнику
—Подписка по e-mail
—Интересы
—Друзья
—Постоянные читатели
—Сообщества
—Статистика
Тамара Туманова: как русская жемчужина стала звездой американского балета
«Это папа?»
Холодным мартом девятнадцатого года, в поезде, следующем от Екатеринбурга в Тюмень — часть маршрута с запада на восток, до Шанхая — у госпожи Хасидович начались схватки. Варианта «высадиться на ближайшей станции, заранее вызвав скорую» в то время не было. Пришлось рожать прямо в поезде. Крохотный комочек, весь в крови и слизи, каким впервые увидела свою дочь Евгения Дмитриевна, ничего не обещал. По новорождённым никогда невозможно предсказать, где, когда и в чём они прославятся — и прославятся ли вообще.
Девочка развивалась очень быстро, в полтора года уже лепетала. Эти полтора года Евгения Дмитриевна пыталась добраться до мужа, ветерана Японской и Мировой войны, Владимира Хасидовича — они должны были встретиться во Владивостоке, куда он ехал из Константинополя. Удивительно: сам Хасидович был родом из-под Киева, по некоторым данным — польским сиротой, усыновлённым крещёной еврейской семьёй. Евгения родилась в Тифлисе (так на российских картах значился Тбилиси), в относительно обрусевшей грузинской семье, переписавшейся из Туманишвили в Тумановых. Но их дочь всему миру будет известна как «русская балерина». Впрочем, как и Анна Павлова, и Майя Плисецкая.
«Папа придёт, и всё будет хорошо», твердила Евгения Дмитриевна, успокаивая крохотную дочку. Дочка напряжённо, встревоженно вертела головой. Кругом сновали люди с бумагами: было не слишком шумно, но суетно, и долго сидеть на руках у мамы было скучно и утомительно. Но мама всё обещала и обещала, что придёт какой-то папа. Когда, наконец, к Хасидовичам подошёл какой-то служащий организации, японец, девочка спросила: «Это папа?»
Но увы, папа не успел приехать. Путь охваченной гражданской войной стране отнимал всё больше времени. Владимир Дмитриевич прибыл во Владивосток только через четыре месяца после жены. Он почти потерял голос из-за ранения. «Володя!» плакала на его груди Евгения. «Володя», повторяла Тамара. Она пока не соединила для себя, что Володя и папа — это одно и то же. И когда соединила, ещё долго звала его Володей, удивляя всех русских знакомых семьи. Отец и не думал одёргивать: если ребёнку так удобнее, зачем?
Потом семья сменила Шанхай на Каир, на английский лагерь для беженцев — среди пустыни, под палящим солнцем, с привозной водой, с мужчинами, которые тут и там напивались пьяны, меняя на бутылку последнее. Из Каира Хасидович вывез семью в Париж. Тамаре было шесть лет. Самое время начать заниматься балетом. Если русскую беженку не могут прокормить руки, то это сделают ноги, считали многие иммигранты во Франции. Девочка пошла в школу Ольги Преображенской.
Бэби-балерина
Вообще с балетом Тамара познакомилась ещё в Шанхае, увидев выступление Анны Павловой. Тогда же его полюбила. Чудо — дебют Тамары тоже прошёл в присутствии Анны Павловой! Да ещё и был ею одобрен! Аплодировал маленькой балерине и зал — было удивительно осознавать, что чудо-девочка на сцене занимается только несколько месяцев, настолько артистично она подавала себя, так чисто делала пусть и не самые сложные па.
Через два года Тамару уже смогли перевести во французскую школу — она освоила язык.
Чтобы учителям и зрителям было легче выговаривать фамилию, её сменили на девичью фамилию матери — Туманова. А ещё через год эмигрантский журнал с радостью сообщал, что маленькую Тамару пригласили исполнять несколько номеров в Гран Опера. За успехами юных русских балерин русские иммигранты Парижа следили напряжённо. Дело было не только в гордости. Их успехи были символами того, что русские справятся, смогут найти своё место, вжиться в чужую страну. Потому что поначалу многим казалось, что это почти невозможно.
Невозможно найти работу, или справиться с той работой, что находится — и к которой жизнь до того не готовила. Невозможно наладить жизнь так, чтобы она стала хоть сколько-нибудь «обычной», а не привычной, но — не той. Даже знаменитая художница Серебрякова, для которой Франция была вообще-то родиной предков, ютилась по чердакам и жила на копейки, не в силах влиться в местную профессиональную сферу.
Тамару тем временем пригласили участвовать в большой проект — «Русский балет Монте-Карло». Девочек для него отобрали только три, двух тринадцати лет, включая Тамару, и пятнадцатилетнюю воспитанницу Кшесинской. Они танцевали трио. Проект стартовал в Лондоне, так что девочки получили от прессы прозвище — «бэби-балерины». Девочки порхали по сцене беззаботными феями, и никто не представлял, что они фактически кормят свои семьи — отец Тамары, например, был тяжело болен. Тамара почти не оставляла себе денег, ведь очень много средств шло на лекарства. Сама готовила вечерами в комнатке на мансарде; еду покупала на рынке — так выходило дешевле, чем в магазине.
Зимой предстояло ехать в Америку.
У балерины Тумановой не было ни одной тёплой вещи. В слякотном Лондоне она выходила на улицу ненадолго, бегом. Америка же была большая, и в одних городах была такая же «ненастоящая» зима, а в других на улицах лежал снег. Что делать? Где взять хотя бы тёплый свитер? Выручили русские иммигранты Лондона. Добыли где-то в своих кругах настоящую меховую шубу. В такой и тепло — даже без свитера — и не стыдно перед журналистами из театра выходить.
В общем, в Америку Тамара въехала с шиком. Осмотрелась, и. Поняла, что не прочь тут жить. Когда ей исполнилось восемнадцать, вся семья Хасидовичей-Тумановых переплыла океан. Въехала в Мексику и пересекла границу со штатом Калифорния. А дальше. выкрутились. Не привыкать было выкручиваться.
Мама довольна
В прессе и в афишах Туманову представляли как «чёрную жемчужину русского балета» — обыгрывали внешность. Она была красива типичной грузинской красотой: черноволосая, с матовой светлой кожей, с большими тёмными глазами, правильными чертами лицы. Ко времени жизни в Америке Тамара уже сделала себе имя, и в Новом Свете, и в Старом, так что выгодные контракты на неё буквально посыпались, а прессу не приходилось слишком подталкивать, чтобы о ней писали побольше.
Чистейший классический стиль танца, огромный драматический талант, редкой красоты внешность, безупречные манеры — Туманову хвалили за всё.
И никто представить не мог, насколько она порой не уверена в себе. Везде и всюду её чуть не за руку сопровождала мама. От лондонской самостоятельности скоро и следа не осталось. Мама говорила за Тамару, чего та хочет или не хочет. Мама сообщала, готова ли Тамара сегодня репетировать. Мама поправляла причёску и придирчиво осматривала костюм. К ногам Тамары падали мужчины — а Тамара оглядывалась на маму.
Ничего не изменилось даже когда Тамара вышла замуж. Всё равно с ней всегда была мама; Евгения и о свадьбе дочери объявила знакомым так: «Мы вышли замуж». И за кулисами, и возле съёмочной площадки была мама — когда Тамара как следует освоила английский, она начала сниматься в кино. Там-то крутились настоящие деньги, а отцу Тамары по-прежнему требовались лекарства.
Конечно, первым её фильмом был фильм-балет. Да и в последующих лентах — военной ли драме, детективе ли, мюзикле — она играла балерин. Для режиссёров это было идеальным вариантом — Тумановой-актрисе не требовалась дублёрша крутить пируэты, Туманова-балерина вполне справлялась с актёрской игрой. Иногда балерина была просто балериной, иногда — у Хичкока — ещё и шпионкой, иногда — в годы войны — отважной партизанкой.
Правда, последнюю роль на сцене она получила в тридцать семь, в кино — в сорок, последнее сольное выступление состоялось в сорок два. Но для себя, для друзей она танцевала, пока вообще могла стоять на ногах. Без танца жизни не видела, и это её погубило. На стопе была ранка, которая сильно воспалилась. Прежде обходилось, но на этот раз воспаление перешло в гангрену. Спешно привезённой в больницу Тумановой врачи сказали: если хотите жить, ногу надо ампутировать. Нет, сказала Тамара, без ноги нельзя. Без ноги никак нельзя. Давайте я лучше умру. И умерла. Советский Союз она пережила на пять лет.
Выдающаяся русская балерина, обаявшая Хичкока
Выдающаяся русская балерина Тамара Туманова была человеком мира. Даже место ее рождения в разных биографиях трактуется по-разному. Дело в том, что она появилась на свет в товарном вагоне поезда, следовавшего в марте 1919 года из Тифлиса (ныне — Тбилиси) в Тюмень. Хотя некоторые источники и вовсе указывают на то, что будущая икона балета родилась неподалеку от Шанхая.
Настоящая фамилия Тамары — Хасидович. Ее мать, если верить семейной легенде, происходила из древнего грузинского княжеского рода. В 1919 году ей, жене белого офицера, пришлось уехать из родного Тифлиса, когда там установилась советская власть. В поисках мужа она отправилась в Тюмень, а по дороге родилась дочка. Воссоединившись, семья перебралась сначала в Китай, потом в Египет и, наконец, во Францию. Получается, Тамара оказалась в эмиграции еще до того, как узнала, что такое родина.
Трио «бэби-балерин» буквально оглушило театральную сцену.
Фамилию ее отца европейцы выговаривали с большими проблемами, поэтому Тамара выбрала для себя звучный псевдоним Туманова. В каком-то смысле даже говорящий: она была весьма непроницаемой женщиной.Впрочем, не одной красотой завоевала Туманова ведущие балетные сцены Европы и Америки и мировые экраны. Она была великой труженицей, требовательной к себе и до щепетильности ответственной. Не позволяла себе ни капризов, ни выходок, присущих дивам. Обладательница неординарных данных, Туманова с самого своего необычного рождения была отмечена Творцом, была избранной.
Начиная с 1930-х годов перед ней открываются двери ведущих театров мира: Парижская Опера, Ла-Скала, Ковент-Гарден. Джордж Баланчин, Серж Лифарь, Леонид Мясин специально для нее ставят спектакли. Михаил Фокин передает ей секреты балетного искусства. Ее жизнь заполнена творчеством. Она знакомится с крупнейшими деятелями искусства того времени: Александром Глазуновым, Сергеем Прокофьевым, Пабло Пикассо, Марком Шагалом и другими.Другое прозвище — Трагическая артистка — появилось как дань прекрасному артистизму. Злопыхатели даже обвиняли балерину в излишней игре на публику.Танцор Юрий Зорич говорил: «Тамара всегда была гордостью балета! У нее фантастическая техника; мы шутили: когда она делает арабеск, то можно выйти пообедать, вернуться, а она все еще будет стоять в арабеске».Туманишвили стала первой в мире танцовщицей, которой удалось покорить Голливуд. В 1940-х годах Туманова увлеклась кино. В 1944 году Тамара дебютирует в фильме «Дни славы» Жака Тёрнера. Ее первой киноработой стала роль цыганской гадалки, исполнявшей испанские танцы. А первая полновесная драматическая роль ей досталась в фильме «Дни славы». Тамара Туманова с Грегори Пеком в фильме «Дни славы»
Её партнёром в фильме был Грегори Пек. Для него эта роль тоже дебютная, она принесла актёру, по его собственному признанию, первую любовь. Несмотря на то, что Пек и Туманова были пылко влюблены друг в друга, это не помешало Тамаре выйти в том же 1944 году замуж за американского сценариста, продюсера и режиссёра-постановщика «Дней славы» Кейси Робинсона. Брак Тумановой и Робинсона продлился чуть более 10 лет. За год до развода супруг снял Тамару в роли легендарной Анны Павловой и ещё в двух музыкальных лентах — «Глубоко в сердце» (1954) и «Приглашение к танцу» (1955) и вернулся к оставленной когда-то ради Тумановой первой семье. После долгого перерыва Туманова вновь появилась на экране в 1966 году в детективе Альфреда Хичкока «Разорванный занавес», где сыграла роль увядающей звезды, которая никак не хотела поверить в то, что её слава закатилась. В 1966 году сам Альфред Хичкок пригласил Туманову в свою картину «Разорванный занавес». Говорят, знаменитый режиссер был без ума от глаз бывшей танцовщицы.Последней киноработой Тумановой стала картина Билли Уайлдера «Частная жизнь Шерлока Холмса» (1970).Туманова славилась сценическими костюмами, гримом и прическами. Созданный для неё Каринской (урожденная Жмудская) Варварой Андреевной (Karinska, Barbara) костюм Лебедя стал классикой художественной интерпретации этой миниатюры. Об этом пишет её коллега по балету Юрий Зорич:
Тамара обладала безукоризненной красотой в жизни и на сцене. Её техника была бесподобной, динамичной и всегда оставляла незабываемое впечатление своим магнетизмом.
Уйдя со сцены, Тамара Туманова жила тихо — не давала интервью, не принимала гостей и поздравлений, так же тихо она ушла 29 мая 1996 года в Санта-Монике.Туманова, до последних дней сохраняя необычайный шарм, ушла в возрасте 77 лет в городе Санта-Моника, штат Калифорния. Незадолго до смерти она передала в дар Академии русского балета в Санкт-Петербурге свои сценические костюмы. В истории европейского и американского балета ей отводят роль звезды первой величины, а у нас вспоминают лишь от случая к случаю.
Сегодня эта брошь находится у прославленной грузинской балерины Нины Ананиашвили. Ее сама Тамара Туманова подарила балерине.