бедность не порок малый театр актеры
Спектакль «Бедность не порок»
Все дни В выходные
Описание
Продолжительность: 2 часа 40 минут
Спектакль «Бедность не порок» в Малом театре
Комедия в трех действиях
Первоначальное название пьесы – «Гордым Бог противится». Это фраза из Священного Писания, и продолжение у нее такое: «А смиренным дает благодать». Комедия написана А. Н. Островским именно о таких «смиренных» добрых людях и веселых русских святках.
Впервые спектакль «Бедность не порок» был поставлен в Малом театре более 150 лет тому назад. И надо же такому случиться – именно в это время шли в Москве гастроли знаменитой Рашели!
«Трудно было удержаться от сопоставления этих зрелищ – слишком нагляден был контраст, и публика Малого театра разбилась на две враждующие партии» – пишет Владимир Лакшин. Часть зрителей роптала против представления на сцене «грубых» русских нравов: «Соединяя «высокое с комическим», в «Бедности не порок» автор перенес на сцену изрядно подзабытый к середине века, особенно в богатых московских домах, мир народного святочного веселья – песен, плясок, обрядов «русского карнавала».
Наверное, в его память эти сцены вернулись как эхо воспоминаний замоскворецкого детства. Там было и это до замирания сердца сладкое ожидание праздника, когда на святках появлялись чьи-то румяные лица за морозными окнами, слышались веселые голоса, топот ног и смех в сенях, а потом возникал хоровод масок, коза и медведь с бубном, будто сошедшие с лубочной картинки, бренчанье балалайки или гитары, и старинные песни, гаданья, прибаутки».
Сегодня эти обычаи никому не кажутся грубыми, а восхищают своей поэтичностью и красотой. Спектакль «Бедность не порок» – участник многих всероссийских фестивалей, да и московским зрителем любим не только на Святки.
Видео
Новости
«БЕДНОСТЬ НЕ ПОРОК» В МАЛОМ ТЕАТРЕ
Дорогие друзья!
Как вы знаете, в околотеатральном информационном поле существуют не только критики и репортеры, но и так называемые блогеры, которые публикуют на своих ресурсах отзывы о спектаклях. Сегодня мы знакомим вас с одним из них: Марсель Македонский и его рассказ о комедии «Бедность не порок».
Хорошо тому на свете жить, у кого нету стыда в глазах.
К слову, работа режиссера с артистами и литературным материалом чувствуется даже невооруженным глазом. Во время просмотра несколько раз создается ощущение, что постановщик лично общался с Островским и от него получил рекомендации по подаче каждого героя, каждой мизансцены. У Коршунова ничего не происходит просто так. Даже когда на сцене двадцать человек молчса слушают одного, они именно слушают, а не просто стоят молча. Режиссер ни на секунду не дает зрителю расслабиться и отвлечься. Диалоги он перемежает с монологами, монологи с действием. Не отступая от авторского текста, он использует на полную всю ту свободу, которая у него есть вне этих строк.
Коли ты честный — не водись с бесчестным, не трись подле сажи — сам замараешься.
Итог
С одной стороны, отправляясь в тот самый Малый театр, изначально готов, что уровень будет высоким. Но с другой, никогда не знаешь, насколько он будет высок. И спектакль «Бедность не порок» в очередной раз подтверждает ту планку, которую театр удерживает на протяжении поколений.
П.С. Отдельно было приятно увидеть полный зал и большое количество молодежи. Пожалуй, это лучшее доказательство того, что искусство вечно.
Дорогие друзья!
Как вы знаете, в околотеатральном информационном поле существуют не только критики и репортеры, но и так называемые блогеры, которые публикуют на своих ресурсах отзывы о спектаклях. Сегодня мы знакомим вас с одним из них: Марсель Македонский и его рассказ о комедии «Бедность не порок».
Хорошо тому на свете жить, у кого нету стыда в глазах.
К слову, работа режиссера с артистами и литературным материалом чувствуется даже невооруженным глазом. Во время просмотра несколько раз создается ощущение, что постановщик лично общался с Островским и от него получил рекомендации по подаче каждого героя, каждой мизансцены. У Коршунова ничего не происходит просто так. Даже когда на сцене двадцать человек молчса слушают одного, они именно слушают, а не просто стоят молча. Режиссер ни на секунду не дает зрителю расслабиться и отвлечься. Диалоги он перемежает с монологами, монологи с действием. Не отступая от авторского текста, он использует на полную всю ту свободу, которая у него есть вне этих строк.
Коли ты честный — не водись с бесчестным, не трись подле сажи — сам замараешься.
Итог
С одной стороны, отправляясь в тот самый Малый театр, изначально готов, что уровень будет высоким. Но с другой, никогда не знаешь, насколько он будет высок. И спектакль «Бедность не порок» в очередной раз подтверждает ту планку, которую театр удерживает на протяжении поколений.
П.С. Отдельно было приятно увидеть полный зал и большое количество молодежи. Пожалуй, это лучшее доказательство того, что искусство вечно.
Новости
«БЕДНОСТЬ НЕ ПОРОК» А.Н.ОСТРОВСКОГО НА СЦЕНЕ МАЛОГО ТЕАТРА
«БЕДНОСТЬ НЕ ПОРОК» А.Н.ОСТРОВСКОГО НА СЦЕНЕ МАЛОГО ТЕАТРА
Постановки на сцене Малого театра:
1. 25 января 1854 года.
2. 28 декабря 1897 года. Постановка А.П.Ленского. 23 спектакля. В Малом театре в сезон 1897-98 гг. было дано шесть спектаклей. В дальнейшем пьеса шла в Новом театре (возобновлена на его сцене 11 декабря 1898 года) и дважды на утренниках в Малом театре вплоть до сезона 1905-06 гг.
3. 6 сентября 1908 года. Постановка И.С.Платона. 15 спектаклей.
4. 11 мая 1924 года. Постановка И. С. Платона и Л.М. Прозоровского. Художник Д.Н. Кардовский.
5. 6 июня 1946 года. Постановка Б. И. Никольского. Художник Д.Н. Кардовский. Композитор П.А. Ипполитов. Балетмейстер А.М. Шаломытова.
6. 18 октября 2006 года. Постановка А.В.Коршунова. Художник – О.С.Коршунова. Балетмейстер – А.Лещинский.
Из книг Ю.А.Дмитриева «Академический Малый театр. 1917-1941 и 1941-1995»
В спектакле «Бедность не порок», поставленном И. Платоном и оформленном Д. Кардовским (премьера 11 мая 1924 года), в роли Пелагеи Егоровны выступала Е. Лешковская. Это была ее последняя роль в театре. Артистка все больше слабела, почти ослепла. Перед зрителями представал образ безропотной и безвольной купеческой жены. Игра актрисы, особенно в сценах с Митей, волновала до слез. Лешковская отказывалась от нарочитого обытовления, чувствовалось, что такие переживания могут быть свойственны не только купчихе, но и каждой матери, страдавшей за свое дитя и не имеющей прав.
Шестого июня 1946 года состоялась премьера спектакля «Бедность не порок» (режиссер Б.И.Никольский, художник Д.Н.Кардовский). Этот спектакль как бы воплощал вышеприведенное высказывание Ильинского.
Роль Любима Торцова исполнял Н.К.Яковлев, один из старейших и талантливейших актеров театра. У его Любима была сутулая спина, опухшее от пьянства, заросшее щетиной лицо и добрые глаза, в которых время от времени вспыхивал огонь негодования. В речах Любима, в самых звуках его голоса слышалась боль исстрадавшегося сердца. На коленях умолял он: «Брат, отдай Любушку за Митю, он мне угол даст». И весь зрительный зал вместе с ним переживал его трудную и несчастную жизнь.
Новаторским было исполнение артистом К.Назаровым роли Мити. В его персонаже отсутствовала робость, наоборот, он отличался уверенностью в себе, и это сочеталось с поэтичностью натуры и добротой. Митя почтительно выслушивал замечания хозяев, но, судя по его глазам, он оставался уверен в своей правоте. Чувство собственного достоинства не покидало его.
В послевоенные годы очень важным было говорить о добре, об умении человека отстаивать свое достоинство. Это имело особенное значение в условиях того политического произвола, жестокости, которые были присущи сталинизму, особенно в последние годы его существования.
Пелагея Егоровна у В.Рыжовой была не только забитая женщина, но прежде всего горячо любящая мать, «страдающая за свое дитя, переживающая в связи с его судьбой глубокую душевную драму. Она горячо радовалась на вечеринке, глядя на танцующую молодежь, и сама молодела душой.
У А.Ф.Синельниковой молодая вдова Анна Ивановна «освещала своей умной и веселой улыбкой, блеском лукаво-задорных глаз весь ход пьесы, весь ее внутренний строй, выдвигала эту небольшую роль на передний план» (Загорский М. Бедность не порок. — «Сов. Искусство», 1946, 5 июня, с. 3.).
В спектакле встретились старейшие мастера Малого театра и молодежь. Конечно, по мастерству первенствовали старики. Заметим, что в соответствии с режиссерским замыслом, отрицательные персонажи, и прежде всего Африкан Коршунов (П.Леонтьев), отодвигались на второй план: Торжествовало добро, а те, кто ему противостоял, — посрамлялись.
Как отмечала Е.Д.Турчанинова, «Любим Торцов — Яковлев на протяжении многих лет рос и совершенствовался, пока не достиг предела выразительности и правды. Яковлев уже больным, на склоне лет играл Любима Торцова — свою лебединую песнь. В сцене разоблачения Коршунова он достигал невероятной силы сарказма и глубокого чувства страдающего человека. Зрители плакали и все время прерывали речь Любима аплодисментами».
Из статьи Б.И.Никольского «Е.Д.Турчанинова в пьесах русской и западной классической драматургии»
На протяжении своей творческой жизни сама Евдокия Дмитриевна Турчанинова играла в «Бедности не порок» две роли: Анну Ивановну (это было до революции) и Пелагею Егоровну в двух вариантах.
Роль Анны Ивановны, так же как и роль Варвары в «Грозе», сыграна была Евдокией Дмитриевной вместе с ее любимым партнером Яковлевым, который играл в спектакле «Бедность не порок» роль купчика Разлюляева.
Анна Ивановна, молодая вдова, живет в доме у Торцовых после смерти мужа, потому что осталась без средств. Несмотря на тяжелую обстановку в семье, где законом является не только слово, но и взгляд «самого», Анна Ивановна всегда сохраняет бодрость духа, теплую приветливую улыбку и умение в песне и лихой пляске забыть о своей тягостной жизни.
Евдокия Дмитриевна долго не расставалась с любимым образом Анны Ивановны, и даже после Октября еще долго радовали зрителей ее веселый смех, прекрасное пение и пляска второго акта.
Позднее, при пересмотре постановки «Бедность не порок», Евдокия Дмитриевна выступает в роли Пелагеи Егоровны. Здесь с особенной настойчивостью она пытается найти подход к более глубокому и правдивому решению образа русской женщины.
Пелагея Егоровна в старой трактовке была скромной хозяйкой дома, воспитанной на домостроевских традициях «Жена да убоится мужа своего». Ее роль в пьесе не занимала ведущего места: она рассказывала, сочувствовала, вздыхала и плакала. Но действенная часть ее роли как-то уходила от исполнителя.
Во второй редакции Евдокия Дмитриевна постаралась глубже осветить положение Пелагеи Егоровны. В доме, где царит старый купеческий быт, женщина во всех отношениях подчинена мужу. Для того чтобы опротестовать то или иное распоряжение мужа и выйти из невыносимого положения, нужно было приложить много изворотливости, женской хитрости и умело расставить семейные силы.
Пелагея Егоровна — Турчанинова, соблюдая внешнюю форму подчинения мужу, все время ищет путей для того, чтобы помочь дочери стать ближе к избраннику ее сердца — Мите. Какой-то безмолвный контакт существует между ней, Анной Ивановной, нянькой, дочерью и Митей и, в конце концов, даже Любимом Карпычем. Ее безмолвный протест, холодность по отношению к Коршунову, желание отодвинуть срок окончательного решения вопроса о замужестве дочери и. наконец, открытый протест против мужа, в третьем акте ярко выявили действенную линию роли. Пелагея Егоровна — Турчанинова с ее великолепной русской, московской речью, добрым и на этот раз не испуганным лицом, с ее бесконечной любовью к дочери и радостью при благополучном исходе делает предельно обаятельным этот классический образ русской женщины в драматургии Островского.
Говоря о «Бедности не порок», нельзя не остановиться на том замечательном ансамбле исполнителей, который участвовал в двух вариантах постановки этой пьесы и вместе с Евдокией Дмитриевной удерживал его в течение многих-многих лет в активном репертуаре Малого театра. Это Яковлев — Разлюляев и Любим Торцов; Давыдов и Костромской — Коршунов и Гордей Карпыч — Шамин.
«БЕДНОСТЬ НЕ ПОРОК» А.Н.ОСТРОВСКОГО НА СЦЕНЕ МАЛОГО ТЕАТРА
Постановки на сцене Малого театра:
1. 25 января 1854 года.
2. 28 декабря 1897 года. Постановка А.П.Ленского. 23 спектакля. В Малом театре в сезон 1897-98 гг. было дано шесть спектаклей. В дальнейшем пьеса шла в Новом театре (возобновлена на его сцене 11 декабря 1898 года) и дважды на утренниках в Малом театре вплоть до сезона 1905-06 гг.
3. 6 сентября 1908 года. Постановка И.С.Платона. 15 спектаклей.
4. 11 мая 1924 года. Постановка И. С. Платона и Л.М. Прозоровского. Художник Д.Н. Кардовский.
5. 6 июня 1946 года. Постановка Б. И. Никольского. Художник Д.Н. Кардовский. Композитор П.А. Ипполитов. Балетмейстер А.М. Шаломытова.
6. 18 октября 2006 года. Постановка А.В.Коршунова. Художник – О.С.Коршунова. Балетмейстер – А.Лещинский.
Из книг Ю.А.Дмитриева «Академический Малый театр. 1917-1941 и 1941-1995»
В спектакле «Бедность не порок», поставленном И. Платоном и оформленном Д. Кардовским (премьера 11 мая 1924 года), в роли Пелагеи Егоровны выступала Е. Лешковская. Это была ее последняя роль в театре. Артистка все больше слабела, почти ослепла. Перед зрителями представал образ безропотной и безвольной купеческой жены. Игра актрисы, особенно в сценах с Митей, волновала до слез. Лешковская отказывалась от нарочитого обытовления, чувствовалось, что такие переживания могут быть свойственны не только купчихе, но и каждой матери, страдавшей за свое дитя и не имеющей прав.
Шестого июня 1946 года состоялась премьера спектакля «Бедность не порок» (режиссер Б.И.Никольский, художник Д.Н.Кардовский). Этот спектакль как бы воплощал вышеприведенное высказывание Ильинского.
Роль Любима Торцова исполнял Н.К.Яковлев, один из старейших и талантливейших актеров театра. У его Любима была сутулая спина, опухшее от пьянства, заросшее щетиной лицо и добрые глаза, в которых время от времени вспыхивал огонь негодования. В речах Любима, в самых звуках его голоса слышалась боль исстрадавшегося сердца. На коленях умолял он: «Брат, отдай Любушку за Митю, он мне угол даст». И весь зрительный зал вместе с ним переживал его трудную и несчастную жизнь.
Новаторским было исполнение артистом К.Назаровым роли Мити. В его персонаже отсутствовала робость, наоборот, он отличался уверенностью в себе, и это сочеталось с поэтичностью натуры и добротой. Митя почтительно выслушивал замечания хозяев, но, судя по его глазам, он оставался уверен в своей правоте. Чувство собственного достоинства не покидало его.
В послевоенные годы очень важным было говорить о добре, об умении человека отстаивать свое достоинство. Это имело особенное значение в условиях того политического произвола, жестокости, которые были присущи сталинизму, особенно в последние годы его существования.
Пелагея Егоровна у В.Рыжовой была не только забитая женщина, но прежде всего горячо любящая мать, «страдающая за свое дитя, переживающая в связи с его судьбой глубокую душевную драму. Она горячо радовалась на вечеринке, глядя на танцующую молодежь, и сама молодела душой.
У А.Ф.Синельниковой молодая вдова Анна Ивановна «освещала своей умной и веселой улыбкой, блеском лукаво-задорных глаз весь ход пьесы, весь ее внутренний строй, выдвигала эту небольшую роль на передний план» (Загорский М. Бедность не порок. — «Сов. Искусство», 1946, 5 июня, с. 3.).
В спектакле встретились старейшие мастера Малого театра и молодежь. Конечно, по мастерству первенствовали старики. Заметим, что в соответствии с режиссерским замыслом, отрицательные персонажи, и прежде всего Африкан Коршунов (П.Леонтьев), отодвигались на второй план: Торжествовало добро, а те, кто ему противостоял, — посрамлялись.
Как отмечала Е.Д.Турчанинова, «Любим Торцов — Яковлев на протяжении многих лет рос и совершенствовался, пока не достиг предела выразительности и правды. Яковлев уже больным, на склоне лет играл Любима Торцова — свою лебединую песнь. В сцене разоблачения Коршунова он достигал невероятной силы сарказма и глубокого чувства страдающего человека. Зрители плакали и все время прерывали речь Любима аплодисментами».
Из статьи Б.И.Никольского «Е.Д.Турчанинова в пьесах русской и западной классической драматургии»
На протяжении своей творческой жизни сама Евдокия Дмитриевна Турчанинова играла в «Бедности не порок» две роли: Анну Ивановну (это было до революции) и Пелагею Егоровну в двух вариантах.
Роль Анны Ивановны, так же как и роль Варвары в «Грозе», сыграна была Евдокией Дмитриевной вместе с ее любимым партнером Яковлевым, который играл в спектакле «Бедность не порок» роль купчика Разлюляева.
Анна Ивановна, молодая вдова, живет в доме у Торцовых после смерти мужа, потому что осталась без средств. Несмотря на тяжелую обстановку в семье, где законом является не только слово, но и взгляд «самого», Анна Ивановна всегда сохраняет бодрость духа, теплую приветливую улыбку и умение в песне и лихой пляске забыть о своей тягостной жизни.
Евдокия Дмитриевна долго не расставалась с любимым образом Анны Ивановны, и даже после Октября еще долго радовали зрителей ее веселый смех, прекрасное пение и пляска второго акта.
Позднее, при пересмотре постановки «Бедность не порок», Евдокия Дмитриевна выступает в роли Пелагеи Егоровны. Здесь с особенной настойчивостью она пытается найти подход к более глубокому и правдивому решению образа русской женщины.
Пелагея Егоровна в старой трактовке была скромной хозяйкой дома, воспитанной на домостроевских традициях «Жена да убоится мужа своего». Ее роль в пьесе не занимала ведущего места: она рассказывала, сочувствовала, вздыхала и плакала. Но действенная часть ее роли как-то уходила от исполнителя.
Во второй редакции Евдокия Дмитриевна постаралась глубже осветить положение Пелагеи Егоровны. В доме, где царит старый купеческий быт, женщина во всех отношениях подчинена мужу. Для того чтобы опротестовать то или иное распоряжение мужа и выйти из невыносимого положения, нужно было приложить много изворотливости, женской хитрости и умело расставить семейные силы.
Пелагея Егоровна — Турчанинова, соблюдая внешнюю форму подчинения мужу, все время ищет путей для того, чтобы помочь дочери стать ближе к избраннику ее сердца — Мите. Какой-то безмолвный контакт существует между ней, Анной Ивановной, нянькой, дочерью и Митей и, в конце концов, даже Любимом Карпычем. Ее безмолвный протест, холодность по отношению к Коршунову, желание отодвинуть срок окончательного решения вопроса о замужестве дочери и. наконец, открытый протест против мужа, в третьем акте ярко выявили действенную линию роли. Пелагея Егоровна — Турчанинова с ее великолепной русской, московской речью, добрым и на этот раз не испуганным лицом, с ее бесконечной любовью к дочери и радостью при благополучном исходе делает предельно обаятельным этот классический образ русской женщины в драматургии Островского.
Говоря о «Бедности не порок», нельзя не остановиться на том замечательном ансамбле исполнителей, который участвовал в двух вариантах постановки этой пьесы и вместе с Евдокией Дмитриевной удерживал его в течение многих-многих лет в активном репертуаре Малого театра. Это Яковлев — Разлюляев и Любим Торцов; Давыдов и Костромской — Коршунов и Гордей Карпыч — Шамин.
БЕДНОСТЬ НЕ ПОРОК
Мария-Беатриса
Елена
monikamanelidou
Ольга
Ирина
julietta0707
Как и на многих других спектаклях Малого в зале много школьных групп. На мой взгляд, раньше 14-ти лет наверное не стоит идти, но если вы считаете, что ваш ребенок оценит и поймет классику Островского и в более раннем возрасте, то можно и пораньше немного. В начале спектакля есть несколько сцен с длинными монологами и диалогами, все-таки, не все подряд дети-школьники готовы к внимательному восприятию.
А в общем спектакль чудесный, 100%-ая классика, в самых добрых традициях Малого. Наверное, это один из лучших спектаклей текущего репертуара, хотя там почти все спектакли очень хорошие. Эту постановку отличает какая-то необыкновенная душевность, теплота, спектакль очень уютный. Декорации, костюмы на 5+, от некоторых девушек-актрис глаз не оторвать, до чего хороши в своих нарядных платьях.
Спектакль яркий, красивый и очень добрый. Искренне рекомендую и взрослым и детям-подросткам.
Татьяна
Светлана
Спектакль «Бедность не порок» режиссёра А.В. Коршунова наполнен искренностью, любовью и добрым юмором. Его можно пересматривать и наслаждаться!
Спектакль раскрывает новые грани, находятся новые краски и штрихи к знакомой пьесе А.Н. Островского. Тема пьесы вечная – что победит любовь или деньги. Спектакль трогательный, лиричный и весёлый. Действие происходит в святочные дни. Задор, радость, счастливые мгновения праздника создают особое настроение на сцене. Прекрасная постановка, отличные декорации, дивная музыка, великолепные танцы и пение русских песен, колядки и святочные игры молодёжи. Артисты не играют, а проживают настоящую жизнь своих героев – со всеми печалями и радостями. А эти очень разные герои незримой нитью связаны в единое целое.
Богатый купец Гордей Карпыч Торцов отлично представлен артистом Дмитрием Козновым. Торцов гордый, немного самодур, держит домашних в страхе, пытается насильно выдать дочь замуж за непорядочного, но богатого жениха. Артист ярко показывает человека, у которого высокомерность, желание «всякой моде подражать» и внешний лоск преобладали над разумом и душой. Но в финале Гордей Карпыч преображается в чуткого и доброго человека.
Его дочь Любу очаровательно играет актриса Лидия Милюзина. Люба послушная, нежная, простая и скромная. Она искренне любит бедного приказчика Митю. Его играет Григорий Скряпкин. Артист замечательно показывает внутренний мир своего героя: любовь к поэзии, искренность чувств и уважение к людям. Митя работящий, честный и «сердцем мягкий». Молодые люди относятся друг к другу с уважением, трепетно и нежно.
Пелагея Егоровна, жена Гордея Карпыча – замечательная мама. Её отлично сыграла актриса Татьяна Лебедева. Пелагея Егоровна добрая, ласковая женщина, покорная и кроткая супруга. Она очень любит свою дочь Любушку и хорошо относится к Мите. Её переживания понятны и близки каждой матери. Искренняя игра актрисы трогает так, что сердце замирает.
Великолепен Александр Коршунов в образе Любима Торцова. Любим Карпыч великодушен, добр, умеет прощать, а пьёт «от глупости». В его уста Островский вложил главную мысль пьесы: «БЕДНОСТЬ НЕ ПОРОК». Любим Торцов объединяет всех участников действия. Артист точно показывает характер своего героя, его не сложившуюся жизнь. И мы понимаем, что порок, не бедность, а чёрствость и безнравственность.
А как прекрасна Анна Ивановна, молодая вдова, подруга Любови Торцовой (актриса Ирина Жерякова)! Весёлая, смелая, искренняя, очень энергичная и, в то же время, нежная. Хорошо иметь такую подругу!
Ну, и конечно, замечателен Гриша Разлюляев (актёр Сергей Потапов): разухабистый балагур и отличный человек. Ирина Жерякова и Сергей Потапов замечательно танцуют и поют. Они украшают спектакль.
И даже отрицательный герой – Африкан Савич Коршунов (артист Сергей Тезов) – жадный и нечестный – не оставляет неприятного чувства. И он, наконец, поймёт, что в жизни деньги не главное!
Финал спектакля чудесен. Звучит дивная музыка Георгия Свиридова, падает снег и завораживает красотой. Герои пьесы счастливы. И зрителям передаётся волшебная энергия добра, любви и света.
Скоро Новый Год и Рождество – время чудес, время предвкушения счастья. Этот волшебный спектакль, яркий, душевный и искренний, даёт радость и надежду. СПАСИБО, милые друзья, за такое театральное чудо!
Новости
«БЕДНОСТЬ НЕ ПОРОК» А.Н.ОСТРОВСКОГО НА СЦЕНЕ МАЛОГО ТЕАТРА
«БЕДНОСТЬ НЕ ПОРОК» А.Н.ОСТРОВСКОГО НА СЦЕНЕ МАЛОГО ТЕАТРА
Е.К.Лешковская в роли Пелагеи Егоровны….
Из статьи В.Филиппова «Е.К.Лешковская»
Последний созданный Лешковской образ, завершивший ее славный творческий путь, — Пелагея Егоровна в «Бедности не порок» Островского.
Если Турусина и тем более Гурмыжская могли быть показаны на сцене без акцента на бытовых чертах, присущих им, то образ старухи Торцовой — образ чисто бытовой. Вне быта вряд ли он может быть даже понятен и, конечно, не будет трогать зрителей своими страданиями, являвшимися результатом домостроевского уклада жизни. Каждый, кто ценил Лешковскую, с нетерпением ожидал увидеть ее в роли, еще так недавно игранной Ольгой Осиповной, и невольно сомневался в успешном решении столь сложной задачи.
Премьера была дана в юбилейный бенефис Н. К. Яковлева, когда-то заразительно весело игравшего Разлюляева и создававшего образ, конечно, навсегда запомнившийся тем, кто его видел, а теперь выступавшего в роли Любима Торцова (его он играл до конца своей жизни, постепенно совершенствуя и доводя его до высокого драматизма, заражавшего зрительный зал).
Еще до премьеры много было разговоров и споров по поводу неожиданного распределения ролей. В самом деле: роль Любови Гордеевны была поручена Н. А. Белевцевой, — такой подлинно сказочной Снегурочке, изящной и стильной Софье в «Горе от ума» и столь же прелестной Софье в «Недоросле» Фонвизина. Роль Мити исполнял, — трудно было представить его в этом образе, — А. А. Остужев — наследный принц в «Железной стене» Рынды-Алексеева, Освальд в «Привидениях» Ибсена, Чацкий, Дмитрий Самозванец. Наконец, безвольную и безропотную купеческую жену должна была играть. Лешковская! Трудно было представить себе этих прекрасных и тонких мастеров, в игре которых не было быта, в столь бытовой пьесе Островского, как «Бедность не порок». Недаром московские театралы заранее зубоскалили по поводу предстоящей постановки, называя ее даже не маскарадом, а «маскерадом», говорили, что им придется смотреть «водевиль с переодеванием».
После первого же акта стало ясно, насколько прав был постановщик Иван Степанович Платон, назначивший именно этим трем названные роли, — ведь нельзя же было дать роли молодой пары «бытовым» актерам при Лешковской — Торцовой, именно с ними двумя и ведущей основные сцены.
В этом трио совсем не убеждал Остужев; его мелодичный голос, в котором нет ни бытовых, ни народных звуков, манера его речеведения, всегда романтически приподнятая, да и вся его фигура и изящные манеры никак не подходили к образу скромного приказчика. Но именно благодаря ему, его горячности, искренности и силе переживаний, его сцена (сцена прощания в III д.) с Пелагеей Егоровной — Лешковской не могла не произвести необычайно сильного впечатления. Это, конечно, была не сцена «Бедности не порок», но она с огромным волнением воспринималась публикой.
Придираясь, быть может, следовало бы сказать, что Лешковская давала Пелагею Егоровну выше той среды, какую вывел в своей пьесе Островский, что в ее игре не ощущался тот купеческий быт, такой ядреный и кондовый, так всегда восхищавший в исполнении Ольгой Осиповной Садовской любой пьесы Островского и, в частности, в «Бедности не порок», тот быт, который на советской сцене так художественно и убедительно воссоздает Е. Д. Турчанинова.
Хорошо знакомые из зрительного зала с Лешковской и помнившие ее в прежних ролях, быть может, и могли заметить, что некая «интеллигентность» или «барственность» где-то словно просачивалась в ее Пелагее Егоровне. Видевшие же ее впервые, конечно, не могли ничего подобного заметить и были убеждены в полном соответствии созданного ею образа с бытовой жизненной правдой.
Для меня же этот образ Лешковской открыл нечто очень значительное в произведениях Островского. Даже его ранние, купеческие, чисто бытовые пьесы могут быть, оказывается (а может, и должны быть), воплощаемы на сцене — конечно, без малейшего нарушения бытовой правды, — как произведения, поднимающиеся над временным и местным до общечеловеческого и интернационального.
Когда я видел одну из замечательных советских актрис Фатьму Кадри, игравшую в Баку на азербайджанском языке Катерину в «Грозе» и Ларису в «Бесприданнице», я вспомнил Пелагею Егоровну Лешковской. И я понял, как она была права, что, выступая в этой роли, она не пыталась подделаться под «бытовой тон» и не стремилась насытить образ бытовыми деталями или жанровыми черточками, а сумела найти в образе и передать зрителям те слагающие образ типические черты, которые полностью доступны пониманию людей другой эпохи, другого быта и других нравов.
Из книги Н.Слоновой «Елена Константиновна Лешковская»
В начале 1924 года Н.К. Яковлев обратился к Елене Константиновне с просьбой сыграть Пелагею Егоровну Торцову в его юбилейном спектакле «Бедность не порок». Миронов приводит ответ Лешковской: «Сыграть-то я сыграю, но боюсь, быта не будет». Приписать ли фразу Лешковской ее обычной скромности? Или слова о «быте» носили горький иронический оттенок — она напоминала своему старому сослуживцу Яковлеву о временах, когда на нее нападали «бытовики»? В статье «Романтизм и Островский» Южин писал, что в свое время многочисленные и малоодаренные актеры, прикрываясь «школой» Островского, яростно отстаивали копировку старых образцов, ценные же опыты немногих, стремившихся идти путем действительного реализма, тонули в море «бытовой фотографии». Мертвенный бытовизм вызывал лишь вражду к Малому театру. Возможно, поэтому образ Торцовой, созданный Лешковской, которую некогда упрекали в отсутствии «быта», после Октября был принят советскими зрителями безоговорочно. Миронов приводит свое впечатление после спектакля: «Сыграла так, что все ахнули». Южин пишет: «Ее Гурмыжская, Турусина, Торцова фейерверком неожиданных огней осыпали зал».
Сумбатова, несчетное количество раз видевшая «Бедность не порок» в Малом театре, вспоминая на вечере памяти Южина Лешковскую в роли Пелагеи Егоровны, говорила: «Для меня вся пьеса обновилась и сцена за сценой с интересом смотрелась до конца». Особенно Лешковская была хороша в последнем действии. Сцену, когда Пелагея Егоровна «оплакивает дочь, нельзя было смотреть равнодушно»,— записано в стенограмме выступления Сумбатовой. Пелагея Егоровна у Лешковской была хороша и когда бунтовала, когда, набравшись духу, вставала во весь свой невеликий рост: «Погубил бы дочь-то из-за своей из глупости». Осмелев, она и за Любима вступалась, а как все добром кончилось, давала команду: «Ну-ка, девушки, веселенькую, да веселенькую. » Огонек радости человеческой пробивался у Лешковской сквозь слезы, сквозь горе на протяжении всей роли; от любви, от доброты не затухал он в забитой женщине, а в финале разгорался ярким светом.
«БЕДНОСТЬ НЕ ПОРОК» А.Н.ОСТРОВСКОГО НА СЦЕНЕ МАЛОГО ТЕАТРА
Е.К.Лешковская в роли Пелагеи Егоровны….
Из статьи В.Филиппова «Е.К.Лешковская»
Последний созданный Лешковской образ, завершивший ее славный творческий путь, — Пелагея Егоровна в «Бедности не порок» Островского.
Если Турусина и тем более Гурмыжская могли быть показаны на сцене без акцента на бытовых чертах, присущих им, то образ старухи Торцовой — образ чисто бытовой. Вне быта вряд ли он может быть даже понятен и, конечно, не будет трогать зрителей своими страданиями, являвшимися результатом домостроевского уклада жизни. Каждый, кто ценил Лешковскую, с нетерпением ожидал увидеть ее в роли, еще так недавно игранной Ольгой Осиповной, и невольно сомневался в успешном решении столь сложной задачи.
Премьера была дана в юбилейный бенефис Н. К. Яковлева, когда-то заразительно весело игравшего Разлюляева и создававшего образ, конечно, навсегда запомнившийся тем, кто его видел, а теперь выступавшего в роли Любима Торцова (его он играл до конца своей жизни, постепенно совершенствуя и доводя его до высокого драматизма, заражавшего зрительный зал).
Еще до премьеры много было разговоров и споров по поводу неожиданного распределения ролей. В самом деле: роль Любови Гордеевны была поручена Н. А. Белевцевой, — такой подлинно сказочной Снегурочке, изящной и стильной Софье в «Горе от ума» и столь же прелестной Софье в «Недоросле» Фонвизина. Роль Мити исполнял, — трудно было представить его в этом образе, — А. А. Остужев — наследный принц в «Железной стене» Рынды-Алексеева, Освальд в «Привидениях» Ибсена, Чацкий, Дмитрий Самозванец. Наконец, безвольную и безропотную купеческую жену должна была играть. Лешковская! Трудно было представить себе этих прекрасных и тонких мастеров, в игре которых не было быта, в столь бытовой пьесе Островского, как «Бедность не порок». Недаром московские театралы заранее зубоскалили по поводу предстоящей постановки, называя ее даже не маскарадом, а «маскерадом», говорили, что им придется смотреть «водевиль с переодеванием».
После первого же акта стало ясно, насколько прав был постановщик Иван Степанович Платон, назначивший именно этим трем названные роли, — ведь нельзя же было дать роли молодой пары «бытовым» актерам при Лешковской — Торцовой, именно с ними двумя и ведущей основные сцены.
В этом трио совсем не убеждал Остужев; его мелодичный голос, в котором нет ни бытовых, ни народных звуков, манера его речеведения, всегда романтически приподнятая, да и вся его фигура и изящные манеры никак не подходили к образу скромного приказчика. Но именно благодаря ему, его горячности, искренности и силе переживаний, его сцена (сцена прощания в III д.) с Пелагеей Егоровной — Лешковской не могла не произвести необычайно сильного впечатления. Это, конечно, была не сцена «Бедности не порок», но она с огромным волнением воспринималась публикой.
Придираясь, быть может, следовало бы сказать, что Лешковская давала Пелагею Егоровну выше той среды, какую вывел в своей пьесе Островский, что в ее игре не ощущался тот купеческий быт, такой ядреный и кондовый, так всегда восхищавший в исполнении Ольгой Осиповной Садовской любой пьесы Островского и, в частности, в «Бедности не порок», тот быт, который на советской сцене так художественно и убедительно воссоздает Е. Д. Турчанинова.
Хорошо знакомые из зрительного зала с Лешковской и помнившие ее в прежних ролях, быть может, и могли заметить, что некая «интеллигентность» или «барственность» где-то словно просачивалась в ее Пелагее Егоровне. Видевшие же ее впервые, конечно, не могли ничего подобного заметить и были убеждены в полном соответствии созданного ею образа с бытовой жизненной правдой.
Для меня же этот образ Лешковской открыл нечто очень значительное в произведениях Островского. Даже его ранние, купеческие, чисто бытовые пьесы могут быть, оказывается (а может, и должны быть), воплощаемы на сцене — конечно, без малейшего нарушения бытовой правды, — как произведения, поднимающиеся над временным и местным до общечеловеческого и интернационального.
Когда я видел одну из замечательных советских актрис Фатьму Кадри, игравшую в Баку на азербайджанском языке Катерину в «Грозе» и Ларису в «Бесприданнице», я вспомнил Пелагею Егоровну Лешковской. И я понял, как она была права, что, выступая в этой роли, она не пыталась подделаться под «бытовой тон» и не стремилась насытить образ бытовыми деталями или жанровыми черточками, а сумела найти в образе и передать зрителям те слагающие образ типические черты, которые полностью доступны пониманию людей другой эпохи, другого быта и других нравов.
Из книги Н.Слоновой «Елена Константиновна Лешковская»
В начале 1924 года Н.К. Яковлев обратился к Елене Константиновне с просьбой сыграть Пелагею Егоровну Торцову в его юбилейном спектакле «Бедность не порок». Миронов приводит ответ Лешковской: «Сыграть-то я сыграю, но боюсь, быта не будет». Приписать ли фразу Лешковской ее обычной скромности? Или слова о «быте» носили горький иронический оттенок — она напоминала своему старому сослуживцу Яковлеву о временах, когда на нее нападали «бытовики»? В статье «Романтизм и Островский» Южин писал, что в свое время многочисленные и малоодаренные актеры, прикрываясь «школой» Островского, яростно отстаивали копировку старых образцов, ценные же опыты немногих, стремившихся идти путем действительного реализма, тонули в море «бытовой фотографии». Мертвенный бытовизм вызывал лишь вражду к Малому театру. Возможно, поэтому образ Торцовой, созданный Лешковской, которую некогда упрекали в отсутствии «быта», после Октября был принят советскими зрителями безоговорочно. Миронов приводит свое впечатление после спектакля: «Сыграла так, что все ахнули». Южин пишет: «Ее Гурмыжская, Турусина, Торцова фейерверком неожиданных огней осыпали зал».
Сумбатова, несчетное количество раз видевшая «Бедность не порок» в Малом театре, вспоминая на вечере памяти Южина Лешковскую в роли Пелагеи Егоровны, говорила: «Для меня вся пьеса обновилась и сцена за сценой с интересом смотрелась до конца». Особенно Лешковская была хороша в последнем действии. Сцену, когда Пелагея Егоровна «оплакивает дочь, нельзя было смотреть равнодушно»,— записано в стенограмме выступления Сумбатовой. Пелагея Егоровна у Лешковской была хороша и когда бунтовала, когда, набравшись духу, вставала во весь свой невеликий рост: «Погубил бы дочь-то из-за своей из глупости». Осмелев, она и за Любима вступалась, а как все добром кончилось, давала команду: «Ну-ка, девушки, веселенькую, да веселенькую. » Огонек радости человеческой пробивался у Лешковской сквозь слезы, сквозь горе на протяжении всей роли; от любви, от доброты не затухал он в забитой женщине, а в финале разгорался ярким светом.