биография министра обороны таджикистана
Шерали Мирзо кадровый офицер перед лицом проблем
Министерство обороны Таджикистана после 18 лет нахождения под руководством Шерали Хайруллоева, рекордсмена по нахождению на посту министра в кабинете Эмомали Рахмона, перешло в подчинение 46-летнего Шерали Мирзо.
Шерали Мирзо до сих пор возглавлял Главное управление пограничных войск ГКНБ РТ. Эксперты, называя этот выбор Эмомали Рахмона неожиданным, по-разному комментируют вопрос «почему из числа множества генералов, именно его выбрали на этот пост?»
Председатель комитета по обороне и правопорядку парламента Таджикистана, бывший Секретарь Совета безопасности Амиркул Азимов приветствовал решение Эмомали Рахмона, отметив, что Шерали Мирзо известен как кадровый офицер, воспитанник министерства обороны.
«Человек, который сформировался в этой отрасли, ученик Шерали Хайруллоевича и знакомый с его методами ведения работы. Должен выполнять поставленные перед ним задачи во благо нации и родине».
Шералӣ Мирзо родился в 1967 году в районе Хамадони Хатлонской области. Выпускник Пермского высшего командно-инженерное училище ракетных войск имени Маршала Советского Союза Василия Ивановича Чуйкова (ПВВКИУ). В рядах вооруженных сил Таджикистана с 1994 года. Работал в аппарате министерства обороны, затем на командных должностях в воинской части в районе Восе.
Шерали Мирзо четыре года был слушателем Академии Генерального Штаба Вооруженных сил России. В 2005 – 2006 года работал заместителем министра обороны, а с декабря 2006 года по сей день заместителем председателя ГКНБ, начальником главного управления пограничных войск Таджикистана.
Эксперт Махди Собиров, который в 1994 – 2000 годах работал с Шерали Мирзо в министерстве обороны, говорит, что новый министр по сравнению с рядом кадровых офицеров периода независимости имеет преимущества, и поэтому руководство государства учло это при назначении на этот пост:
«Во-первых, он человек доброго нрава, не агрессивен, грамотен. Служил в период гражданской войны, потому его воинская часть находилась вблизи места боестолкновений в Тавильдаре и Шугнове, одна из его рот воевала против оппозиционных групп. Кадровый высокопрофессиональный офицер. Как говорится, и его география и его биография подходят для этой должности».
Онако, по мнению экспертов, период министерства Шерали Мирзо не станет простым, так ему в наследство достается армия полная проблем. Он должен изменить имидж «рабоче-крестьянской армии», которая в основном формируется путем «облав».
Махди Собиров говорит, первым делом, которое должен сделать новый министр – убедить парламент и руководство страны к переходу к профессиональной армии. Так как, по его словам, Таджикистан перешел к демократической и капиталистической форме правления.
5 достижений таджикской армии за 5 лет работы министра обороны Шерали Мирзо
Министр обороны Таджикистана Шерали Мирзо Фото: Asia-Plus
Первые учения с Узбекистаном
Таджикские танки Т-72, узбекские бронированные автомобили, совместные минометные группировки нанесли по «террористам» наземные удары.
Спецназовцы оборонных ведомств Таджикистана и Узбекистана окружили местность скопления «боевиков» и окончательно ликвидировали их вместе с базой.
В учениях использовались таджикские танки Т-72 и узбекские бронированные автомобили. Всего в совместных учениях приняли участие около 600 военнослужащих двух государств.
Центр управления всеми Вооруженными силами
Он оснащен современнейшей системой закрытой видеоконференции, посредством которой будет передаваться информация в электронном формате.
Деятельность Центра управления позволяет управлять и контролировать важные военные мероприятия, проходящие единовременно во всех военных гарнизонах страны.
На втором этапе планируется создать центр автоматизированной системы управления противовоздушной обороны, пункты управления в Управлении военно-воздушных сил и противовоздушной обороны, управления сухопутными войсками, и еще около 10 центров управления в других воинских подразделениях Вооруженных сил страны.
Кроме того, будут созданы передвижные пункты управления, работа которых будет систематизирована с деятельностью Центра управления Вооруженными силами.
Укрепление госграницы
На границе в Хатлонском направлении были размещены дополнительные сила и средства, отдельные войсковые части и соединения, военная техника.
Новое подразделение
Биография министра обороны таджикистана
Иллюстрация: Мария Толстова / Медиазона
«Народный фронт Таджикистана»
Гражданскую войну Сафаров встретил в возрасте 63 лет. Он пользовался авторитетом всех полевых командиров и, несмотря на отсутствие официальной должности во власти, считался одним из главных лиц в стране.
Как писал бывший министр безопасности Таджикистана Саиданвар Комолов в своих публицистических заметках, до прихода Бобои Сангака к руководству полевыми командирами Народного фронта борьба с оппозицией не имела особого успеха: «приехав в Курган-Тюбе, Сафаров сразу взялся за объединение всех мелких вооруженных групп, которые действовали в Вахшском, Бохтарском районах и в городе Курган-Тюбе», что позволило переломить ход гражданской войны.
Гражданская война в Таджикистане закончилась 27 июня 1997 года, когда при посредничестве ООН было подписано окончательное мирное соглашение между Народным фронтом и Объединенной таджикской оппозицией. Главой страны остался Эмомали Рахмон, а представители оппозиции получили места в парламенте, административные должности, директорские посты на различных крупных предприятиях. Бойцы сил оппозиции вошли в состав таджикистанской армии.
По официальным данным, война привела к гибели более 60 тысяч человек, около 100 тысяч пропали без вести, 26 тысяч женщин овдовели и 55 тысяч детей стали сиротами. Еще более 100 тысяч человек бежали из Таджикистана, опасаясь гибели и репрессий. При этом оценки независимых СМИ в разы выше официальных: по их подсчетам, за пять лет войны погибли от 100 до 150 тысяч человек, почти миллион таджикистанцев остались без крова.
За годы войны было разрушено и разграблено более 35 000 зданий и предприятий, а также свыше 60 медицинских учреждений, десятки школ, других учебных заведений и объектов культуры. Согласно официальной позиции, гражданская война нанесла ущерб экономике республики на 10 млрд долларов, отбросив на много лет назад промышленность и сельское хозяйство.
Сафаров участвовал в вооруженных боях в Кулябе и пытался развить наступление на Душанбе, в котором на тот момент закрепились силы оппозиции. Ему также приписывается убийство бывшего лидера Таджикистана Кадриддина Аслонова в ноябре 1992 года и председателя Кулябского областного исполкома Джиенхона Ризоева.
29 марта 1993 года Сафаров был застрелен охраной другого полевого командира, Файзали Саидова, в Бохтарском районе республики. В связи с гибелью «дедушки» 31 марта в Таджикистане было объявлено днем траура. Похоронили Сангака Сафарова в Кулябе. На церемонии прощания присутствовали тогда еще председатель Верховного совета Эмомали Рахмон и премьер-министр Абдумалик Абдулладжанов.
Еще одним близким соратником Сангака Сафарова был полевой командир Якуб Салимов. До гражданской войны он имел несколько судимостей за похищение двух девушек с целью выкупа и за организацию беспорядков в феврале 1990 года в Душанбе против первого секретаря ЦК Таджикистана Каххора Махкамова. После полугода участия в боевых действиях на стороне Народного фронта был назначен министром внутренних дел Таджикистана.
В декабре 1992 Салимову вместе со специальным батальоном МВД удалось освободить Душанбе от оппозиционных сил.
Осенью 1997 года между людьми Якуба Салимова и Сухроба Касымова произошли вооруженные столкновения. Власти посчитали его действия попыткой госпереворота, из-за чего ему пришлось покинуть страну. Но уже в 2004 году его задержали в Москве и выслали в Таджикистан, где он был осужден на 15 лет заключения за измену родине, бандитизм и злоупотребление служебным положением. В августе 2011 года срок Салимова сократили на 2 года. В 2016 году он вышел на свободу.
Один из самых известных полевых командиров, Махмуд Худойбердыев, кадровый военный и «афганец», принял участие в гражданской войне уже в 28-летнем возрасте. К началу боевых действий он стал командиром спецгруппы в составе российской 201-й мотострелковой дивизии в городе Курган-Тюбе.
Худойбердыев хорошо известен тем, что в сентябре 1992 года помог Сангаку Сафарову бронетехникой из состава 201-й мотострелковой дивизии во время наступления оппозиции на Курган-Тюбе. Это позволило отбить город у противника и переломить ход гражданской войны.
Однако в итоге Худойбердыев не признал победу Народного фронта и президентство Рахмона, устроив три антиправительственных мятежа: в 1996, 1997 и 1998 годах. Он неоднократно атаковал и занимал Душанбе, Худжанд и Курган-Тюбе. После неудачной попытки мятежа в 1998 году Худойбердыев бежал в Узбекистан.
Худойбердыев был награжден орденом Красной Звезды, орденом «За личное мужество» и медалью «За отвагу».
Ибодулло Бойматов до войны был водителем междугороднего автобуса, сидел в колонии за хулиганство, занимался рэкетом и контрабандой. Как рассказывали знакомые Бойматова, он выступал против митингующих и оппозиции не из-за политических идей, а из-за того, что «ему просто мешали митингующие, так как в связи с перестановкой кадров в правительстве могли уйти со сцены должностные лица, крышующие его нелегальный бизнес».
Во время гражданской войны в Таджикистане была развернута миссия ООН и миротворческие силы СНГ из России, Казахстана, Узбекистана и Киргизии. Потери российской 201-й мотострелковой дивизии и погранвойск составили более 300 человек только убитыми. Казахстанские военные в основном занимались поддержкой российских блокпостов в районе села Калаихум в Горном Бадахшане. 7 апреля 1995 года в Пшихаврском ущелье Памир рота казахстанских военнослужащих внутренних войск попала в засаду и потеряла 17 человек погибшими и 33 ранеными. Всего за время миротворческой миссии контингент Казахстана потерял убитыми 54 бойца.
Во время гражданской войны группировка Бойматова устраивала чистки в населенных пунктах Турсунзадевского района и массовые расстрелы выходцев из Гарма и Горно-Бадахшанской автономной области.
В 1993-1994 годах Бойматову удалось занять пост мэра города Турсунзаде и стать депутатом парламента. Из-за соперничества с новой властью за контроль над местным алюминиевым заводом бежал в Узбекистан, где вступил в группировку Махмуда Худойбердыева и погиб после очередной попытки прорваться на территорию Таджикистана и устроить мятеж.
Гаффор Мирзоев по прозвищу «Седой» родился 8 марта 1956 года в Кулябе и до начала гражданской войны работал водителем-дальнобойщиком.
После 16-й сессии Верховного совета Таджикистана Гаффор Мирзоев, как близкий соратник Эмомали Рахмона, был назначен заместителем руководителя первой спецбригады МВД. А уже в декабре 1992 года возглавил ее. До января 1995 года его бригада входила в состав МВД, а затем была переформирована в президентскую гвардию — также во главе с Мирзоевым. Кроме того, он принимал участие в подавлении первого мятежа Махмуда Худойбердыева.
По словам очевидцев, в годы гражданской войны Худжа Каримов отличался среди других полевых командиров особой жестокостью.
В 1995 года Каримов был избран депутатом парламента, а спустя несколько лет назначен главой федерации футбола Таджикистана. Тогда же он создал собственную футбольную команду. После обвинений в убийстве двух депутатов таджикского парламента — Саидшо Саидова и Тагая Шукурова в 1993 и 1997 годах — Каримов покинул Таджикистан.
Таджикистанские силовики включили Каримова в список разыскиваемых Интерполом. В 2019 году бывшего полевого командира задержали в Дубае, а в феврале 2020 года экстрадировали в Таджикистан. На родине его обвинили в грабежах, бандитизме, взятии заложников и пяти убийствах и покушениях на них, совершенных в 1992-1997 годах. В настоящее время Каримов находится под стражей, следствие по его делу не окончено.
Абдувосит Самадов отучился на преподавателя русского языка и литературы, но в возрасте 34 лет стал главой отряда Народного фронта в Яванском районе.
«Прославился» Самадов после того, как в ноябре 1992 года расстрелял популярного певца Кароматулло Курбонова вместе с 11 местными жителями и музыкантами, возвращавшимися со свадьбы в поселке Спутник. Как рассказал единственный выживший свидетель, поводом для этого стало возмущение Самадова тем, что он сражается, а певец в это время «поет на свадьбах».
До начала гражданской войны 31-летний Сухроб Касымов отучился на педагога и работал в школе-интернате для детей с нарушениями в интеллектуальном развитии. Чуть позже открыл первую школу каратэ в Душанбе.
По словам самого Касымова, он решил принять участие в гражданской войне после того, как у одного из учеников его школы убили отца. Позже Касымов рассказывал, как его «отряд каратистов помогал наводить порядок». За это Касымову присвоили звание старшины милиции, а потом и вовсе назначили руководить специальным отрядом спецназа, который состоял преимущественно из его учеников.
После освобождения Душанбе от сил оппозиции Касымов занялся развитием подразделений таджикистанского спецназа и пробыл на руководящих должностях вплоть до 2007 года.
В ноябре 1998 года Сухроб Касымов вместе с группой спецназа участвовал в спецоперации против полевого командира Махмуда Худойбердыева, который предпринял очередную попытку антиправительственного мятежа. В 2014 году бывший командир спецназа умер после продолжительной болезни.
Основное противостояние в гражданской войне развернулось между бывшей коммунистической элитой («юрчики» — по имени Юрия Андропова ) и национально-демократическими и исламскими силами («вовчики» — производное от ваххабитов), а после перешло из политической сферы в этническо-клановую.
В советское время доминирующую роль в политической жизни играли выходцы из Ленинабадской области («ленинабадцы»), занимавшие высокие административные посты. С ними активно сотрудничали выходцы из Куляба — «кулябцы», занимавшие высшие посты в силовых структурах (МВД), именно они и стали основой Народного фронта.
После провозглашения независимости Таджикистана в оппозиции оказались «бадахшанцы», «гиссарцы», «гармцы» и «памирцы», которые хотели изменить распределение ролей в управлении страной.
Иллюстрация: Мария Толстова / Медиазона
Объединенная таджикская оппозиция
В 1992 году Рахимов вместе со своими сторонниками примкнул к Объединенной таджикской оппозиции и участвовал в боях против проправительственных сил. В 1997 году Мулло Абдулло не принял условий мирного соглашения, подписанного между оппозицией и властями Таджикистана, и продолжил боевые действия.
Власти Таджикистана смогли обнаружить Мулло Абдулло только в 2011 году. Он был убит в горах Нуробадского района, где прятался в течение 14 лет вместе с 16 соратниками-исламистами.
В 1996 году Содиров захватил двух сотрудников миссии ООН в заложники, а спустя год к нему в плен попали четыре российских журналиста, пять сотрудников ООН и два медика Международного Красного креста.
В 1997 году Содиров также, как и Мулло Абдулло, отказался признать примирение оппозиции и официальных властей Таджикистана. В ноябре 1997 года он захватил в заложники двух граждан Франции, требуя освобождения брата Бахрома. При освобождении погибла журналистка Карин Манэ. 2 декабря 1997 года Содирова убили в ходе спецоперации. Поскольку родственники не опознали труп, слухи о том, что Содиров жив, ходят до сих пор.
Отряд Зиеева периодически базировался на территории Афганистана, откуда нападал на правительственные войска в Тавилдаринском районе Таджикистана. Позже Зиеев перехватил у Ризвона Содирова звание командующего всеми вооруженными силами Объединенной таджикской оппозиции.
В 1999 году Зиеев стал министром по чрезвычайным ситуациям Таджикистана и проработал на этой должности до 2006 года, получив звание генерал-лейтенанта. Указом президента Зиеев был снят с должности и вернулся в Тавилдаринский район.
11 июля 2009 года Зиеев погиб во время перестрелки с группой сотрудников органов внутренних дел и национальной безопасности. Вместе с ним был убит еще один полевой командир, Негмат Азизов.
Махмадрузи Искандаров — бывший лидер Демократической партии Таджикистана. В войне он принимал участие как один из командиров Объединенной таджикской оппозиции. После подписания мирного соглашения в 1997 году Искандаров возглавил государственное предприятие «ТаджикГаз».
В 2003 году Искандаров выступил против продления срока президентства Эмомали Рахмона, а в ноябре 2004 года генеральная прокуратура Таджикистана обвинила его в терроризме, но в тот момент он уже бежал в Россию.
После неудачных попыток добиться официальной выдачи, 17 апреля 2005 года Искандарова похитили в России и доставили в здание ГКНБ в Душанбе. В октябре 2005 года Верховный суд Таджикистана приговорил его к 23 годам колонии.
Еще один полевой командир со стороны оппозиции ― Рахмон Сангинов, он же Рахмон-Гитлер, который получил свое прозвище после исполнения роли Адольфа Гитлера в школьном спектакле.
Во время гражданской войны группировка Рахмона-Гитлера совершила несколько громких убийств представителей таджикской интеллектуальной элиты, в том числе ректора и проректора Таджикского медицинского университета Юсуфа Исхаки и Минходжи Гулямова. Также Сангинова считают организатором нападений на российских военнослужащих в Душанбе.
По данным МВД Таджикистана, Сангинов и его бойцы совершили около 400 тяжких преступлений, в том числе 270 убийств, а за два месяца до убийства Гитлер, требуя освободить из тюрем соратников, захватил в заложники семерых милиционеров.
Раз в неделю наши авторы делятся своими впечатлениями от главных событий и текстов
Моя война: Александр Чубаров. Сто десять боевых выходов.Ч.2.
На кого мы опирались в работе? Разные были там люди… Знаете, есть такое высказывание — жизнь не черная и не белая. Она «серая». И люди в ней тоже в основном «серые».
Нам не приходилось особенно выбирать. Так что не удивительно, что главной нашей опорой в Таджикистане стал бывший уголовный авторитет Сангак Сафаров.
Этот пожилой, мудрый, хитрый и здорово битый жизнью человек пользовался непререкаемым авторитетом в преступной среде. Нас, что называется, свела сама судьба. Сангаку удалось аккумулировать некоторое количество финансов и как-то вооружить людей. Мы тоже, разумеется, в стороне не остались, но первый толчок к началу системного противостояния ваххабитам был дан Сафаровым. Он не был ангелом, нет. О нем разное говорили, и мы сами знали, что Сангак мог вести себя жестоко, но… на гражданской войне жестокость была рутиной. Судите сами, разве можно было ожидать соблюдения каких-то прав и законов от человека, который в общей сложности провел на зоне двадцать три года? Да и не только Сангак был таким «серым».
Про самого Файзали-Махно я знаю такую историю. Заняли они какую-то часть какого-то населенного пункта. Разумеется, решили это дело отпраздновать. Нужно сказать, по части устройства празднеств Файзали был выдумщиком.
Он приказал отыскать и привести старика, который когда-то был поваром у Василия Иосифовича Сталина, а после смерти вождя стал директором треста столовых и ресторанов Душанбе… Вот стоит этот бывший сталинский повар перед Файзали, трясется весь, а Саидов ему приказания раздает:
— Ты самому Сталину готовил? Сейчас я хочу, чтобы ты мне и моим людям также приготовил! Сроку тебе столько-то…
А теперь представьте себе: республика разорена. Продукты купить иногда было просто негде! Люди голодали. Все, что было, добывалось или за безумные деньги, а чаще грабежами, мародеркой, или покупалось у военных на продскладах. «Гуманитарка» перепадала измученному населению крайне редко. Старик-повар очень сильно боится, но говорит Файзали:
— Я не смогу в такой срок ваше приказание выполнить. Негде взять продукты.
Файзали приказал привести к нему трех помощников повара. Каждого поставили на колени. Потом на глазах у всех Саидов выстрелил из «Стечкина» в лоб крайнему и прокричал:
— Теперь мое приказание возможно выполнить? Этот батальон должен быть накормлен в 15.00! Я буду расстреливать по одному в час за задержку! А через три с половиной часа будут твои похороны!
Белый как мел, несчастный повар поклялся найти продукты для всей «бригады». Конечно, он их вынужден был покупать на свои деньги, но это мало кого волновало…
Я расскажу, как состоялось мое назначение на пост заместителя министра обороны Таджикистана. Это примечательная история. Меня срочно вызвал в Ташкент Рустам Урманович Ахмедов, министр обороны Узбекистана. Я прибыл. Ахмедов принял меня в расстегнутой рубашке и галстуке, болтавшемся на заколке. Мы даже двух слов друг другу не сказали, как неожиданно из комнаты отдыха вышел Павел Грачев, министр обороны России. Он был одет в гражданку.
— Ну как, понравилось в Таджикистане? — спросил меня Павел Сергеевич.
Я не успел рта открыть, как Грачев, обращаясь к Ахмедову, сказал:
— Рустам, вот этот офицер — моя надежда и опора в регионе!
На это Ахмедов спросил меня:
— Готов послужить Таджикистану? Смотри! Убудешь туда немедленно! Задача — сформировать в течение полутора месяцев там бригаду спецназа. Такую, как в Чирчике.
Это был шок. Это была невыполнимая задача ни при каких обстоятельствах. Я решил промолчать пока и уточнил:
— Справишься — там скажем!
Тогда я понял, что вызывал меня не Ахмедов, а Грачев. На следующий день меня снова принял Рустам Урманович.
— Ну что, готов к Таджикистану? Вот твой будущий министр обороны! — и показывает на маленького полковника, скромно сидевшего в углу. Это был Александр Владимирович Шишлянников. — Мы его назначаем!
Я кивнул и обменялся с Шишлянниковым рукопожатиями. Я спросил у Ахмедова:
— Какая моя должность?
— Там разберешься и все узнаешь! Никаких прощаний с бригадой. Знамя будут выносить только на твоих похоронах!
На прощание Ахмедов задал мне вопрос:
— Чубаров, ты знаешь, кто в Средней Азии заказывает музыку?
— Не могу знать, товарищ министр обороны! — отвечал я.
— Чубаров, в Средней Азии музыку заказывают узбеки! И запомни — так было и так будет всегда!
Много позже мне стало известно, что указание о моем откомандировании в Таджикистан давал сам Каримов. Ему показали съемки последствий ужасов, творимых исламистами, и фотографии убитых в республике узбеков и других людей.
Каримов понял, что нужно действовать и перехватить инициативу у ваххабитов, пока не поздно. 13 января 1993 года я вылетел в Душанбе.
Задача, которую мне поставил Ахмедов, была весом в сто пятьдесят килотонн. Я не мог четко поставить задачу по развертыванию частей. У меня не было ничего. Реально для развертывания бригады спецназа требуется масса времени. Кроме этого нужно было развертывать бригаду радиотехнической разведки. Одновременно организовывать работу ПУНР — пункт управления начальника разведки.
А это значит, что нужно затягивать все коммуникации и создавать разведывательное управление. На все мои доводы мне сказали следующее:
— Не занимайся хреновиной! Нет разведки! Забудь! На окраине Душанбе бои идут! Тебе дадут двенадцать единиц бронетехники из 201-й бригады. Вот их возьмешь и вместе с коллегами из внутренних войск, сохранивших свою структуру, будешь выполнять задачу.
И гнали мы этими силами ваххабитов с января по май. Загнали на Памир. Перед тем как был с боем взят Ромитский укрепрайон, к концу зимы 1993-го, успешно высадив десант на господствующих высотах в Каратегинской долине, отряды Народного фронта взяли ее под контроль. И та и другая операции были спланированы русскими «узбекскими» спецназовцами 15-й бригады. Первые десанты были неудачными.
Сначала мы забрасывали по 18–20 человек. Их долбили либо брали в плен. Тогда мы стали высаживать по 400–500. Основой, ядром десанта были наши офицеры. Их было около тридцати. Все были с афганским опытом. Ярко себя проявили офицеры Володя Квачков, Саня Мусиенко, Олег Галыбин… Вот эти мужики и командовали отрядами таджикского Народного фронта.
Был у меня в группе управления капитан Саша Матросов. Он нас прикрывал хорошо. С его помощью мы ворвались на территорию больницы в Гарме. Госпиталь находился на холме, и его нужно было обязательно взять. Бой был жаркий, так что пришлось даже пострелять самому немного. Мой командный пункт был в зубоврачебном кабинете. Там меня и ранило.
Мне пуля 7,62 попала в автомат, а потом в ногу. Под конец боя принесли моего связиста. Ему пуля вошла в почку, развернулась и вышла в районе копчика. Обкололись мы с ним промедолом. Он плакал. Я ему говорил: «Мы спасемся». Выжили…
Взяли мы Гарм. Паника была жуткая. «Духи» убегали от нас на чем попало, но награбленные ковры и холодильники не бросали…
Пролечился я в госпитале. Там мне занесли инфекцию в руку, когда ставили капельницу. Рука надулась, как химперчатка. Меня снова на стол…
Смотрел меня Володя Сидельников, замначальника кафедры полевой хирургии в академии имени Кирова. Мужик он был чудной. Ходил тогда, как сейчас помню, в американском зеленом берете. Сейчас он доктор медицинских наук. В Афганистане он был начмедом ДШБ. Он выгнал всю бригаду из операционной, взял в руку… щуп и полез мне в рану. Я ору, конечно… Уберите, мол, этого ненормального со щупом! Он мне — так положено, руку потеряешь! Я все равно от операции отказался! Сбежал. Поехал на «уазике» в Гарм обратно. Ездил я обычно так: вдвоем с водителем садился в «уазик», справа сзади. Автомат со сдвоенным магазином стволом вправо. Конечно, «тарились», как могли, и — обороты… Газу до отказу…
Не любил я брать с собой большую охрану, чтобы, если что, не было больших похорон. В тот день мне там поручили обеспечить проведение джирги — городского народного собрания, которое власть в городе выберет. Поехали поэтому втроем. Подъезжаем к Гарму — а там стрельба. И выходит прямо на нас тело с ручным пулеметом. Очередь. Я прыгаю в арык и падаю аккурат на распухшую руку. Чувствую теплое. Гной потек… Вдруг стрельба смолкла и раздаются какие-то неясные звуки и матюги. Вылезаю, руку кое-как придерживаю. Смотрю — сцена. Лупит по морде этого стрелка с пулеметом наш начальник разведки Саша Татарников. Я подхожу:
— Радуемся, — отвечает пулеметчик — Захватили цех в Гарме. Винный!
В городе пошла разнузданная мародерка. Пришлось нам наводить порядок. Били морды каждому, кто тащил эти проклятые ковры и дурацкие телевизоры. Я тоже бил. Боялись меня, но уважали все-таки. Прекратилось мародерство. Потом Рахмонов прислал «гуманитарку» — муку и рис. Это сильно подняло его авторитет.
Когда все уже заканчивалось, мне сделали предложение:
— Пойдешь в группу советников в президентском аппарате?
— Мне бы в Академию Генштаба в Москву, — говорю.
— Ты кем хочешь быть?
— Я служить хочу в ВС…
Понятное дело — общий хохот… В результате интриг и давления со стороны нового таджикского руководства, которое активно принялось избавляться от свидетелей той неизвестной войны, я уехал в Россию.
Увольнялся я с должности начальника группы миротворческой и антитеррористической деятельности штаба по координации военного сотрудничества государств – участников СНГ.
Всего у меня было сто десять боевых выходов.