биография николая лебедева актера
Николай Лебедев: биография, личная жизнь, фильмы с актером
Только авторизированные пользователи могут добавлять фотографии.
Авторизация/Регистрация за 10 секунд
Только авторизированные пользователи могут задавать вопросы.
Авторизация/Регистрация за 10 секунд
Содержание (быстрый переход)
Старый душевный фильм «Евдокия» знают и помнят многие. Одну из главных ролей в этой картине сыграл советский актёр Николай Лебедев. Ему удалось полностью перевоплотиться в своего персонажа: надёжного, мужественного Евдокима. Благодаря этому Николай Сергеевич стал известен и популярен.
В 2020 году легендарному актёру исполнится 99 лет. Глядя на него сегодня, тяжело поверить, что этот жизнерадостный и подвижный человек живёт на земле уже практически целый век.
Биография Лебедева очень насыщенная, он пережил много событий, прошёл войну. Среди друзей актёра много выдающихся людей.
Детские годы и начало войны
Николай Сергеевич – коренной москвич, он появился на свет 15 декабря 1921 года. Его мама работала в Театре Моссовета кассиром. Женщина часто брала маленького Колю с собой. Поэтому большую часть детства мальчик провёл в театре. У родителей не было возможности много времени уделять воспитанию сына. Периодически мальчик был предоставлен сам себе. Из-за этого Коля рос непослушным ребёнком, плохо учился, часто прогуливал школу.
Легендарный советский актёр Николай Лебедев
В 9 классе Лебедева выгнали из школы. К счастью, юноша не растерялся. Он сразу пошёл подавать документы в театральную студию. Николай понимал, что среднее образование получить необходимо, а потому записался на курсы. В 1940 году он окончил студию и решил продолжать осваивать актёрскую карьеру. Лебедев поступил в труппу МТЮЗ. Однако в 1941 году его призвали на фронт.
«На прощание одна знакомая дала мне ладанку с изображением Николая Чудотворца со словами, что он – покровитель военных и выводит из плена. Но мама сказала: «Зачем тебе это? Смешно чего-то бояться, когда советская армия самая сильная в мире». И я оставил ладанку дома, уверенный, что войны не будет».
Часть, где служил Николай, отправили на Украину. В августе молодой солдат попал в плен, откуда ему посчастливилось сбежать. Потом Лебедев несколько раз попадался немцам, но каждый раз ему удавалось бежать.
Когда солдата поймали на линии фронта, его отправили в концлагерь. Биография актёра насчитывает несколько лагерей, в числе которых даже Освенцим. После окончания войны Лебедев вернулся в Москву.
Начало творческого пути
Оказавшись на родине, Лебедев вернулся в МТЮЗ. Через время его взяли в Школу-студию МХАТ. Там Николай работал с таланливыми педагогами, как Блинникова, Станицына, Кедрова, которые сразу заметили в юноше актёрские задатки. Он мог бы стать студентом МХАТ, однако пребывание в немецких концлагерях отразилось на жизни молодого человека.
«Меня допрашивали 33 раза! А потом ещё следили за мной много лет» – вспоминает Николай Сергеевич.
Солдат, бывших в плену, после войны сторонились. Благодаря Юрию Александровичу Завадскому Лебедев всё же продолжил строить актёрскую карьеру. Режиссёр взял его в труппу Театра им. Моссовета. Первые годы ему доставались второстепенные роли. Зато он близко познакомился с известными артистами Ростиславом Пляттом, Николаем Мордвиновым, Верой Марецкой и прочими. Настоящий успех Лебедеву принёс советский кинематограф.
Николай Лебедев в фильме «Евдокия»
В конце 1950-х годов молодой актёр стал частым гостем «Мосфильма». Он надеялся, что его заметят и предложат какую-нибудь роль. Лебедев мог дебютировать в кино в романтической драме «Неотправленное письмо». Актёр практически прошёл, но на его место утвердили Евгения Урбанского. После этого Николая пригласили сыграть главного героя в героической картине «Нормандия-Неман».
Кадр из фильма «Нормандия-Неман»
С этого фильма начался путь Лебедева в кино. Актёра заметили, на него посыпались приглашения от режиссёров. Следующей в фильмографии Николая Сергеевича стала киноповесть «Ровесник века». Однако по-настоящему известным актёр стал после съёмок в мелодраме «Евдокия». Роль Евдокима Чернышева стала для него самой успешной.
Николай Лебедев в фильме «Ровесник века»
Главную женскую роль в картине исполнила Людмила Хитяева. Сюжет фильма разворачивается вокруг семейной пары, Евдокии и Евдокима. В личной жизни супругов начался кризис, с которым они пытаются бороться.
Хитяева и Николай Лебедев из фильма «Евдокия» так хорошо сыграли влюблённых, что многие зрители не сомневались, что актёры встречаются и в реальной жизни. Но актёр признался, что между ними были только дружеские и профессиональные отношения.
Кадр из фильма «Евдокия»
Очередной виток в карьере Лебедева пришёлся на 1970-е годы. После длительного перерыва Николая Сергеевича снова стали звать в кино, однако роли ему доставались преимущественно второстепенные. Актёр снялся в дилогии «Инспектор уголовного розыска» и «Будни уголовного розыска». В 1980-х годах Лебедев стал реже появляться на телеэкранах. Если он и снимался, то играл незаметных персонажей. К примеру, актёра можно увидеть в картине «Отпуск за свой счёт».
В целом фильмография Лебедева насчитывает порядка 70 ролей. Николай Сергеевич давно перестал сниматься в кино – годы дают о себе знать. Последний раз он появился на телеэкранах в 2006 году в спектакле «Король Лир». Но он всё ещё является участником труппы Театра им. Моссовета.
Личная жизнь
Первой женой Лебедева была актриса. Николай Сергеевич однажды уличил супругу в измене и не смог ей этого простить. Он выгнал изменщицу из дома, выставив её вещи за дверь. Только во втором браке актёр смог ощутить любовь и заботу любимой женщины.
Николай Сергеевич прожил больше 50 счастливых лет с актрисой Анной Георгиевной Касенкиной. Познакомились они в театре. На момент знакомства оба состояли в браке, поэтому особо не обращали друг на друга внимания.
В 2008 году Анны Георгиевны не стало. Общих детей у Николая с женой не было. Зато он воспитывал как родного сына Касенкиной от первого брака.
Сегодня легендарный советский актёр живёт с пасынком и его женой. Внуков у Николая Сергеевича нет. По его словам, он не вмешивается в личные дела сына.
«По-настоящему счастливый человек»
Актёр признаётся, что доволен своей жизнью и называет себя по-настоящему счастливым человеком.
«Я столько увидел, со столькими интересными людьми свела судьба. Главное, чему я рад – это то, что у меня сохранился ясный ум и я ничего не забыл. Это самое важное в моём возрасте».
На сегодняшний день Лебедев получает дивиденды за то, что в молодости побывал в концлагерях. Один немецкий фонд выплачивает деньги советским солдатам, оказавшимся в плену во время войны. Таких военнопленных с каждым годом становится всё меньше. А поскольку Николай Сергеевич ещё и известный актёр, интерес со стороны фонда к нему повышенный.
«Они меня попросили подробно описать все зверства, издевательства, которые были в лагере. Но я от подробного рассказа отказался, не хочу возвращаться в прошлое».
Фронтовик и узник концлагеря Николай Лебедев продолжает играть в 98 лет
В декабре 2019 года актёру Николаю Лебедеву исполнилось 98 лет. Переживший концлагерь артист и по сей день продолжает выходить на театральную сцену.
Война
Лебедев появился на свет 15 декабря 1921 года в Москве. Его отец работал кассиром в театре «Эрмитаж» — благодаря ему Коля с детских лет приобщался к искусству, знал фамилии всех актёров и сам мечтал выступать на сцене. В апреле 1941 года юноша был призван в ряды РККА.
На фронт Лебедев шёл с лёгким сердцем, уверенный, что Красная Армия всех сильней.
— Боялся, что кончится война, а я не успею повоевать. Ведь мировой пролетариат, разумеется, поднимет восстание, остановятся заводы, и фашистам ничего не останется, как извиниться перед СССР. А я вернусь домой и нечего будет рассказать, — рассказывал Николай Сергеевич.
В ходе сражения под Винницей Лебедев был контужен и ранен осколком снаряда. Во время эвакуации в Умань госпиталь, в котором он находился, был захвачен немцами. Николая вместе с остальными ранеными привели в окружённое колючей проволокой здание бывшего сельского клуба. Спастись молодому бойцу помогли смекалка и актёрские способности. Притворившись сильно раненным, он дождался, пока немцы отвлекутся, а затем сиганул через колючую проволоку. Добежав до ближайшего дома, будущий актёр попросил тряпьё, чтобы переодеться, и, изображая из себя крестьянина, спокойно покинул село.
Окольными путями Лебедев следовал в Киев, где жила его знакомая. За несколько километров до города его остановили местные жители.
— Ребята сказали, что служат фашистам, и стали предлагать перейти на их сторону. Я решил, что это провокация, что, дескать, они просто-напросто меня проверяют, а следом, убедившись в моём искреннем служении советской армии, скажут, что они партизаны, и пригласят в свои ряды, — вспоминал Николай Сергеевич.
На его беду, молодые украинцы оказались не партизанами, а настоящими коллаборационистами. Они сдали беглого солдата немцам, и Лебедева должны были расстрелять, но его снова выручили актёрские способности. На немецком, который он помнил со школьной скамьи, Николай сказал решавшему его судьбу пожилому майору: «Вы похожи на моего отца». Тот замешкался, отошёл куда-то на пару минут, а затем вернулся и сообщил, что расстрел будет заменён на каторжные работы.
Лебедева отправили в Австрию, где он попался на краже обрезка кожи из мастерской (пленный солдат хотел починить свою прохудившуюся обувь). На его удачу, комендант фабрики до войны был актёром и даже выступал в русских театрах. Смекалистый Николай наплёл, что знаком с Леонидом Утёсовым и многими другими московскими артистами, и немец пожалел его. После долгих мытарств и нескольких неудачных попыток побега Лебедев оказался в концлагере Ламсдорф, где выжил лишь благодаря помощи охранника из числа власовцев.
Театр и кино
После победы Николай был освобождён и, как многие другие бывшие военнопленные, подвергнут допросу СМЕРШа. Молодой солдат был уверен, что не совершил ничего предосудительного, и легко мог отчитаться за каждый день, проведённый в плену, так что следователи не нашли, к чему придраться. Тем не менее, позорное клеймо «был в плену» мешало ему и в армии, где Лебедев дослуживал несколько месяцев после окончания войны, и в мирной жизни.
В конце сороковых годов Николай Сергеевич совмещал работу в московском ТЮЗе с обучением актёрскому мастерству.
Память
Журналисты часто проявляют интерес к Лебедеву, ведь он не только артист, но и живой свидетель исторических событий. Побеседовать с ним приезжают даже из Германии.
— Они меня попросили подробно описать все зверства, издевательства, которые были в лагере, — вспоминает о таком визите Николай Сергеевич. — Представляете, я должен рассказывать немцам про зверства их предков! Нужно им это было, чтобы воспитывать на таких рассказах молодёжь. Чтобы такое никогда не повторилось.
О советском прошлом у артиста остались смешанные воспоминания.
Николай Лебедев: «До сих пор жду, когда мне перезвонит Людмила Хитяева»
На съемках фильма «Евдокия» я с Людмилой Хитяевой сразу нашел общий профессиональный и человеческий язык, поэтому возникла взаимная симпатия. Она — волжанка, задорная, немножко лукавая, натура у нее широкая, нараспашку. И красавица редкая — в ней сочетается все то, что мне всегда нравилось в женщинах. Конечно, я влюбился, но наше общение не выходило за рамки рабочих отношений. Первое время держался осторожно, соблюдал дистанцию, понимая, что она знаменитая актриса — кинозвезда. Не знаю, были ли у нее ко мне чувства как к мужчине, но мою симпатию она явно замечала. Это очень помогло мне в построении роли. Одно дело — играть влюбленность, и совсем другое — смотреть на партнершу по-настоящему влюбленными глазами. Тем более когда вы играете супругов.
После съемок мы с Людмилой встречались довольно редко. Спустя много лет Хитяева мне позвонила: «Давай встретимся, вспомним наши съемки, Татьяну Михайловну Лиознову. Кстати, у меня есть бутылка коньяка, мне казаки подарили». Я согласился. Она говорит: «Я тебе перезвоню по поводу времени». Вот до сих пор жду, когда перезвонит… Нам уже немало лет, успеем ли теперь?
От женитьбы спас Добронравов
Другим моим институтским товарищем был Николай Добронравов. Автор советских песен-шлягеров учился с нами на актерском факультете Школы-студии МХАТ. После выпуска Колю распределили в детский театр. Я тогда и представить не мог, что он станет таким знаменитым поэтом. Правда, еще в Школе-студии они с Лешей Баталовым писали стишки и эпиграммы, в том числе и про меня, в институтскую стенгазету. Поэзия стала настоящим призванием Николая. Он женился на прекрасном композиторе Александре Пахмутовой, и они всю жизнь работают в соавторстве.
Отомстить Раневской хотели многие
Дипломы нам вручала сама Книппер-Чехова, она пожала мне руку и торжественно отдала документ об окончании Школы-студии МХАТ. К диплому прилагался вкладыш с оценками, у меня по всем предметам было «отлично», кроме одного — научный коммунизм (оценка была «удовлетворительно»). Из-за этого я был очень расстроен. Но мама меня утешила: «Эти отметки никому не нужны, на них никто смотреть не будет, главный документ — это диплом». И я по своей дурости и категоричности сразу порвал этот вкладыш. Сейчас об этом очень жалею, мог бы хвастаться такими оценками.
Пришла пора распределения, и ректор Школы-студии МХАТ Радомысленский сказал: «Коля, мы бы с удовольствием взяли тебя во МХАТ, но ни в один театр, где есть правительственная ложа, с твоей биографией не примут — ты был в плену». Домой я пришел сам не свой. Тогда моя мать, работавшая кассиром в Театре Моссовета, сказала: «Значит, иди к нам». Она была уважаемым человеком в театре, поскольку не только билетами занималась, но еще и зарплаты выдавала, у нее всегда можно было попросить аванс до получки. Ни маме, ни мне не хотелось, чтобы я работал в Театре Моссовета, но судьба распорядилась так, что я служу в нем без малого 70 лет.
При всей своей популярности Любовь Петровна в театре отнюдь не чувствовала себя уютно. Статус хозяйки был у Веры Петровны Марецкой, она на правах бывшей жены главного режиссера, Юрия Завадского, и матери его сына всем заправляла. Иной раз и Орловой приходилось поплакать из-за Марецкой, уж не говоря обо всех остальных. Помню, однажды я застал Любовь Петровну в минуту слабости. Накануне спектакля «Странная миссис Сэвидж» я увидел ее заплаканной, сидящей в коридоре на диване. Я спросил: «Что с вами случилось?» Оказалось, она пригласила своих врачей на спектакль, сама выкупила для них билеты на хорошие места, и вдруг ей говорят: «Любовь Петровна, а вы следующий спектакль не играете». Незадолго до этого Марецкая потребовала, чтобы и ее ввели на эту роль, и стала играть миссис Сэвидж в очередь с Орловой. И именно в тот день Вере Петровне вдруг захотелось играть самой, хотя очередь была не ее.
Была у Раневской такая привычка провинциальной актрисы: перед спектаклем искусственно заводить себя, выплескивая негатив на людей. С ней зачастую отказывались работать гримеры, костюмеры, потому что им доставалось больше всех. Но главным сообщником я выбрал не кого-то из них, а своего приятеля — актера Сережу Цейца. Мы все точно рассчитали. Во время спектакля «Шторм» сцена с участием Раневской длилась примерно 35 минут, в кулису она приходила за десять минут до выхода, где ее одевали в тулуп, а отыграв свою роль, еще минут десять отдыхала за кулисами, прежде чем идти в гримерку, где ее ждала собака. Таким образом, в нашем распоряжении было минут пятьдесят. Мы купили сосиски, чтобы задобрить Мальчика, развели черную краску горячей водой (пакетик краски для волос я украл у своей жены) и уже шли к «месту преступления»… Как вдруг путь нам преградила Сережина жена: «Только через мой труп!» Оказалось, он дома проболтался о наших планах. И жена, опасаясь, что мужа выгонят с работы, решила нам помешать. Потом я был ей очень благодарен за это, потому что для эмоциональной Раневской этот розыгрыш мог закончиться фатально. А нас просто могли уволить из театра. По молодости я не подумал о последствиях.
Как Валентина Серова для Бунина пела
Еще одной замечательной женщиной нашего театра была Валентина Серова. Помню свое самое первое впечатление от нее. Наш театр поехал в Киев на гастроли. Поселили нас не в гостинице, а на частных квартирах. В той, что досталась нам, в одной комнате жил я, а в соседней — моя будущая жена Аня Касенкина (тоже актриса «Моссовета»), с которой у нас только начинался роман. Неожиданно вечером приходит Валентина Серова с компанией и хозяином квартиры. Они расположились и пригласили нас к столу. Мы все вместе немножко посидели, и вдруг Валентина Васильевна, подперев голову рукой, начала петь «Враги сожгли родную хату. ». По-настоящему, по-бабьи, без какого-либо аккомпанемента. Эта песня тогда не рекомендовалась к исполнению, хотя и не запрещалась. Пели ее немногие. Исполнение Серовой было поразительно проникновенным, мы слушали затаив дыхание.
Валентина Серова и моя супруга Аня внешне были похожи. Может быть, поэтому они сразу подружились. От жены я слышал какие-то подробности о жизни Валентины Васильевны. Например, она как-то призналась Ане: «По-настоящему я полюбила Симонова, только когда мы разошлись». Еще рассказывала про первого мужа — знаменитого летчика-испытателя Анатолия Серова: «Когда он разбился, я не плакала на похоронах. Но войдя в ванную, увидела помазок, которым он брился, и со мной случилась истерика». Серова играла в спектакле «История одной любви», а моя жена должна была играть эту же роль во втором составе. Аня, конечно, понимала, что играть ей вряд ли придется, так как звезда — Серова и она будет «делать кассу» театру.
Но перед гастролями в Риге случилась чрезвычайная ситуация: Серова заболела, у нее пропал голос. А все билеты «на Серову» проданы. Тогда мою жену вызвали в дирекцию: «Поедете вы, и играть будете вы, но «под Серову». Валентина Васильевна тоже поедет, чтобы не было никаких слухов (тогда уже ходили разговоры о ее пристрастии к спиртному). Отменять спектакль нельзя». Так и сделали. Моя жена сыграла спектакль, а Валентина все это время, на всякий случай, сидела в гримерке. Не поверите, но зрители не заметили подмены! Жену встретили шквалом аплодисментов, еще больший успех был в финале. Потом ей на сцену стали тянуть программки и фотографии для автографа. Аня их собрала и отнесла в гримерку, где сидела Серова. Валентина расписалась, и автографы вынесли зрителям. Конечно, организаторы гастролей знали о подмене, но молчали. Главное, что публика была довольна.
А однажды заболел партнер Серовой. И мне пришлось его заменять. Я спектакля даже не видел, потому что в то время много снимался. Роль огромная, выучить текст за один день было нереально. Тогда я попросил вызвать хорошего суфлера, мы с ней договорились, на каком монологе в каком месте сцены я буду стоять, чтобы она знала, из какой кулисы подавать мне текст. После чего я пошел домой и лег спать, чтобы голова была легкой. Вечером все прошло хорошо, зрители ничего не заметили, но когда опустился финальный занавес, меня стало трясти от напряжения и дикого стресса. Серова подошла и сказала: «Поехали ко мне». У нее была своя собственная машина и личный шофер. В машине Валентина тут же откуда-то достала коньячок, налила, я немного выпил, и мне стало легче. Доехали, поднялись на второй этаж. Квартира показалась мне неуютной, даже неухоженной: огромный старинный шкаф, стол, но чего-то не хватает. Валентина достала полбутылки коньяка. Но подходящей закуски не нашлось. Выпили так.
Серова рассказала мне, как они с Симоновым, когда еще были женаты, ездили во Францию. И по заданию Сталина встречались с Буниным, чтобы предложить ему вернуться в СССР. Бунин очень хорошо их принял, сказал, что сильно тоскует по России. Валентина рассказала, что пела ему ту самую песню, которую я услышал от нее на гастролях, — «Враги сожгли родную хату», а Бунин слушал, вытирая слезы. Видно было, как он хочет на родину. И все же писатель отказался, сославшись на преклонный возраст и на то, что в СССР у него уже никого не осталось. Серова много интересного рассказывала. Например, что за самые известные стихи Симонова «Жди меня» на него очень обиделась его мать, потому что там есть строки «…Пусть поверят сын и мать в то, что нет меня…». Но время было позднее, и, несмотря на очень интересный разговор, я засобирался домой. Валентина пошла проводить меня в прихожую. И тут мне захотелось ее как-то поблагодарить за то, что она после такого сложного спектакля поддержала меня, одна из всех артистов проявила дружеское участие. И я ее на прощание обнял и, наверное, поцеловал бы в щеку, но в этот момент возле нас открылась дверь, и из комнаты вышел ее сын. Я увидел его полные ненависти глаза. А сын у нее был очень неблагополучным, не нашел себя в жизни. Увидев его, Валентина испугалась и мгновенно «потухла». Кажется, она даже не подозревала, что он дома. Я подчеркнуто вежливо распрощался и быстро ушел. После, встречаясь с Серовой в театре, мы к этому случаю никогда не возвращались. Позднее она исчезла из нашего театра, с чем это было связано — не знаю.
Не так страшен Стриженов…
Параллельно шла моя другая жизнь — кинематографическая. О некоторых фильмах я уже упоминал. До сих пор жалею, что обидел в какой-то момент Татьяну Лиознову — режиссера «Евдокии». У нас были очень хорошие, доверительные отношения. После «Евдокии» Лиознова приступила к съемкам фильма «Им покоряется небо». Предложила мне роль второго плана. Приехал я сниматься на авиабазу в Монино, и меня плохо встретил директор картины. Я обиделся, отработал одну смену, а на другую не вышел. Это была подлость с моей стороны, но в тот момент у меня, видимо, голова закружилась от успеха «Евдокии». И Лиознова взяла на мою роль другого актера — Льва Золотухина. Я, конечно, потом извинился перед ней. Не знаю, простила ли она меня полностью. Но факт остается фактом: в свою киноэпопею «Семнадцать мгновений весны» Татьяна Михайловна меня не пригласила.
Получается, что у Виктора Авдюшко я два раза «увел» роль, но однажды вышло наоборот. Речь о фильме Юрия Чулюкина «И на Тихом океане. » — о революционерах. Как-то мы с Чулюкиным встретились в Доме кино, и он сказал: «Завтра я вас вызову на пробы, готовьтесь играть роль Вершинина». А это одна из главных ролей в фильме. Но на пробы вызова так и не пришло, а Вершинина, как потом выяснилось, сыграл Авдюшко. В этой картине были очень тяжелые натурные съемки, Виктору пришлось заходить в холодную воду. В результате Авдюшко заболел воспалением легких и вскоре умер. После его кончины вдова, дружившая с одной из актрис нашего театра, принесла на продажу практически новую добротную дубленку супруга. И я ее купил. Как талисман, что ли…
Мне уже 97 лет, а я очень ярко и отчетливо помню события тех далеких лет, особенно годы войны, ранения, плен. И конечно, с благодарностью вспоминаю о тех выдающихся людях, с которыми мне посчастливилось встречаться и работать в театре и кино.