биография отца юрия гагарина
Юрий Гагарин и его родители
На перроне железнодорожной станции города Гжатска Смоленской области стояла пожилая женщина. Прохожие оглядывали её с удивлением: старая телогрейка, наброшенная поверх лёгкого цветастого халата, на ногах — домашние тапочки. Загудела электричка на Москву. Женщина не по возрасту бойко, как будто спеша, запрыгнула на подножку и исчезла в дверях поезда. Звали эту женщину Анна Тимофеевна Гагарина. И она действительно очень спешила. По радио передали, что её сын, Юрий Гагарин, полетел в космос! Бросив домашние дела, как была — в халате и тапках, Анна Тимофеевна помчалась на вокзал — в Москву, где жил Юра. Отец Юрия, Алексей Иванович, в тот день с раннего утра плотничал в колхозе. Когда кто-то из знакомых спросил, не его ли сын полетел сегодня в космос, он ответил: «Мало ли на свете Юрок Гагариных?» А когда узнал, что это действительно «его» Юрка — то пешком, не дожидаясь попутной машины, по грязи прошёл 12 километров до города. Такую реакцию родителей нетрудно понять: вот так неожиданно узнать, что сын отправился в неизведанное космическое пространство, где прежде ещё никогда не бывал человек!
Родители любили Юрия горячей, трепетной любовью. И сын отвечал им тем же. Именно из-за любви к отцу и матери Гагарин решил не сообщать им о том, что 12 апреля 1961 года он станет первым в истории человечества космонавтом. Юрию Алексеевичу не хотелось их заранее волновать. Через несколько лет, в своих воспоминаниях Гагарин напишет, что всем, чего достиг в жизни, обязан матери. А отца назовёт своим непререкаемым авторитетом, мудрым человеком, научившим его жить честно и помогать другим, как бы тяжело ни было тебе самому.
Анна Тимофеевна тоже оставила воспоминания о сыне. В её мемуарах много трогательных, очень личных моментов. Например, она пишет о том, как любила целовать маленькие пальцы на ножках новорождённого сына. Или о том, как по вечерам отец рассказывал Юре сказки. Особенно нравилась мальчику история про чудесный корабль, который мог подниматься в небо.
Любовь к сыну у Анны Тимофеевны и Алексея Ивановича проявлялась по-разному. Мать была ласковой, мягкой, а отец — строгим и требовательным. Но никогда не ругался, и даже в строгости его всегда сквозила доброта. Например, когда Юра прислал родителям свою первую зарплату, Алексей Иванович ворчал: «Ишь, чего выдумал! Лучше бы себе, что необходимо, купил!» Но поступком сына остался доволен. А однажды Юрий приехал в отпуск из лётного училища в небрежно расстёгнутой гимнастёрке. Отец молча взглянул на него, и сын всё понял без слов — мгновенно застегнул пуговицы, как полагается военному.
Для миллионов людей во всём мире Юрий Гагарин был недосягаемой легендой. А для Анны Тимофеевны и Алексея Ивановича он всегда оставался сыном, который нуждался в их заботе, любви, наставлениях. Когда Юрий решил вступить в брак, они дали ему мудрое родительское напутствие: женись крепко, на всю жизнь, как мы.
Родители Юрия Гагарина прожили вместе 50 лет. Они научили сына упорно трудиться, но не кичиться достижениями, быть скромным, честным и отзывчивым. Именно таким первого космонавта Земли навсегда запомнили миллионы людей.
Смотрите наши программы на Youtube канале Радио ВЕРА.
Скачайте приложение для мобильного устройства и Радио ВЕРА будет всегда у вас под рукой, где бы вы ни были, дома или в дороге.
Валентин и Зоя Гагарины: Как сложилась судьба старших брата и сестры Юрия Гагарина, которых немцы угнали во время войны
Получайте на почту один раз в сутки одну самую читаемую статью. Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте.
Когда приходит беда
Алексей Иванович Гагарин принёс в дом весть о начале войны и в тот же день свалился от сыпного тифа. Жена Анна Тимофеевна и старший сын Валентин отвезли отца в больницу, а когда он, ослабевший, вернулся домой, немцы были уже на подступах к селу Клушино, где жила семья.
Горя хлебнули все жители оккупированной смоленской деревни: жителей беспощадно выгоняли из домов, а на их места селились немецкие солдаты. Валентину досталось с самого первого дня: он присматривал за домом родного дяди, Павла Ивановича, однако немцы заперли его в курятнике и измывались над 17-летним подростком: били, заставляли ловить кур, а в пьяном кураже даже стреляли по бутылкам, которые Валентин держал в руках.
Удалось освободиться ему благодаря жалости немецкого переводчика, поддавшегося на просьбы младшего брата Юрия повидаться со старшим. Так они и ушли. Первое время Валентин прятался в землянке, где поселилась вся семья, после, когда первая часть ушла, а её место заняла новая, стал помогать родным по хозяйству.
Отца заставили работать на мельнице, мать выбивалась из сил, пытаясь накормить детей и мужа. Но самое страшное случилось уже в 1942 году, когда в землянку Гагариных пришёл полицай из местных и велел Валентину прийти на следующее утро на площадь: якобы всех парней его возраста отправляют чистить снежные заносы в Гжатск.
Уже там, во дворе комендатуры выяснилось, что отправляют их в составе специальной части сопровождать какой-то обоз, направляющийся в Германию. Сразу предупредили: при попытке бегства семья, оставшаяся в Клушино, будет немедленно расстреляна. Через день после Валентина угнали в колонне девушек и 15-летнюю Зою.
Никогда не сдаваться
Колонна, в которой был Валентин, дошла до Гжатска, а там молодых людей посадили на повозки, приставив к каждому подростку конвоира. Валентина охранял пожилой и очень полный Иоганн, который съедал даже тот кусок хлеба, что полагался его подопечному.
В пути даже до угоняемых дошли слухи об освобождении их родной деревни. Красная армия зашла в Клушино в тот день, когда Юре Гагарину исполнилось 9 лет, 9 марта 1943 года.
Именно тогда Валя принял решение бежать. Однажды ночью юноша воспользовался тем, что его конвоир уснул после вкусного ужина и, прихватив винтовку, бежал в лес. Спустя несколько дней юноша наткнулся на советскую танковую часть, где и остался в результате служить, ведь к тому времени ему уже исполнилось 18 лет.
А в первом же письме, полученном Валентином из отчего дома, он узнал, что сестрёнке его Зое тоже удалось бежать и теперь она служит ветеринаром в кавалерийской части. Отец с гордостью писал, что ему самому оказана честь служить в Красной армии, правда, из-за инвалидности он оставлен был при госпитале в Гжатске.
После освобождения Юрий и Борис Гагарины учились в школе, а Зоя и Валентин вернулись в Клушино уже после окончания Великой Отечественной войны.
После войны
После воссоединения семьи время было трудное, но для всех счастливое. Гагарины переехали из Клушино в Гжатск, где Алексей Иванович возвёл новый дом. Зоя вышла замуж, а в 1947 году родила дочь Тамару.
Зоя Алексеевна после замужества носила фамилию Бруевич и всю жизнь работала медицинской сестрой в больнице Гжатска. А вот её дочь, Тамара Дмитриевна, стала заведующей отделом музея Юрия Гагарина. Кстати, город Гжатск в 1968 году был переименован и теперь носит имя Гагарин, в честь первого космонавта.
Валентин Алексеевич в послевоенные годы брался за любую работу. Был плотником и автомехаником, служил шофёром и слесарем. Женился и растил трёх дочерей, после обосновался с семьёй в Рязани, где был мастером и слесарем-сборщиком на Рязанском радиозаводе. Решение далось Валентину Гагарину непросто, однако привлекли его открывающиеся перспективы: нужно было думать об образовании дочерей, да и самому уже здоровье не позволяло работать шофером.
В 1985 году в издательстве «Молодой рабочий» вышла книга Валентина Гагарина «Мой брат Юрий», в которой очень подробно была описала жизнь семьи Гагариных до того самого момента, как случилась трагедия и Юрий Гагарин Погиб в марте 1968 года. А спустя год после выхода книги старший брат первого космонавта был награждён орденом Отечественной войны II степени.
Они могли бы отметить в 2017 году шестидесятилетие совместной жизни. Первый космонавт и его жена, Юрий и Валентина Гагарины. Счастье их было ярким, но очень коротким. Неполных 10 лет были они мужем и женой. Но вот уже почти полвека она продолжает любить, верить и ждать. Точно зная, что его нет.
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:
Всё о родственниках Юрия Гагарина
![]()
В этом году вдова Юрия Гагарина – Валентина Ивановна Гагарина будет отмечать 80-летний юбилей. Видимо поэтому популярный журнал Андрея Малахова «СтарХит» опубликовал небольшую статью, посвященную родственникам первого космонавта.
Как известно, Валентина Ивановна окончила Оренбургское медицинское училище. Затем работала медсестрой и лаборантом-биохимиком в лаборатории Медицинского управления Центра управления полётами. Замуж за летчика Юрия Гагарина вышла в 1957 году. Живёт она в Звёздном городке в Щёлковском районе Московской области.
Валентина Ивановна живет одна, окна ее квартиры в Звездном городке выходят прямо на памятник Гагарину – каждый день перед глазами любимый муж. А рядом только верный друг – попугай ара по кличке Лора, его подарили космонавту незадолго до смерти.
Юрий Гагарин с женой, дочками Галей и Леной переехали в эту квартиру в феврале 1968 года. Они только начали наслаждаться семейным счастьем, как в марте месяце космонавта не стало – разбился во время тренировочного полета, но до сих пор Валентина Ивановна отказывается верить, что он погиб.
Вдова космонавта живет скромно и тихо – почти ни с кем не общается, кроме самых близких, не дает интервью. «На стенах висят семейные снимки, она бережно хранит все фотографии и статьи из газет, – рассказывает «СтарХиту» племянница космонавта Тамара Филатова. – В квартире Валентины Ивановны практически ничего не поменялось с тех пор, как не стало ее Юры. Она очень любит попугая Лору, много времени тратит на то, чтобы за ним ухаживать, регулярно показывает птицу ветеринару… В остальное время может погулять по городку, но зимой выходила редко – холодно и скользко, а так обычно выбирается за продуктами, ухаживает за цветами, много читает. Она следит за тем, что пишут в газетах и в Интернете про их семью – мы часто обсуждаем статьи по телефону. Любит готовить, особенно когда приходят в гости ее близкие подруги – жены космонавтов, которые живут по соседству. Несколько раз тетя ездила отдыхать в санаторий им. Пржевальского в Смоленской области – поправляла здоровье, в ее возрасте от этого никуда не деться».
12 апреля в доме Валентины Ивановны обычно собирается вся семья: дочери Елена и Галина, внуки – Екатерина и Юрий. Она часто готовит любимый овощной суп Гагарина. «Внучка Екатерина прилетит из Лондона – она уехала туда в прошлом году вслед за мужем-дипломатом Павлом Внуковым, как жена декабриста практически, – продолжает Филатова. – Внук Юра закончил МГУ в 2013-м, интересуется экономикой, пишет научные статьи для журналов, в том числе и для «Вестника» РЭУ им. Плеханова, где работает его мама Галина Гагарина. В наследство ему, кстати, досталась коллекция монет деда из разных стран – он ее пополняет. Правнуков у Валентины Ивановны нет, но она их очень ждет».
Ольга Плетенёва, журнал «СтарХит»
На нижнем фото из семейного архива: внучка Гагарина Екатерина с мужем. 2011 г.
Биография отца юрия гагарина
Как известно, первый советский космонавт родился в деревне Клушино Смоленской области. В годы Великой Отечественной войны этот населенный пункт был оккупирован немецкими захватчиками. Однако этот период жизни Юрия Гагарина, по мнению автора книги о космонавте, Николая Надеждина, биографы всегда обходили стороной. Возможно, это связано с тем, что отец Гагарина, как пишет журналист Антон Первушин, сотрудничал с оккупантами.
Жизнь в оккупации
Юрий Гагарин родился в 1934 году в деревне Клушино Смоленской области. Гагарину едва исполнилось 7 лет, когда началась Великая Отечественная война. Если верить авторам книги «Из воспоминаний Юрия Гагарина», Сергею Березовскому и Ольге Рякиной, уже в начале октября 1941 года Смоленщина оказалась в немецкой оккупации. Как пишет Владимир Губарев в своей книге «Тайны Гагарина» зимой того же года оккупанты выгнали семью из дома. Отцу Гагарина Алексею Ивановичу пришлось вырыть в огороде землянку, в которой он вместе с женой и детьми жил до прихода Советских войск, то есть 3 с лишним года.
Все это время Гагарин-старший, не призванный на фронт по состоянию здоровья, трудился на местной мельнице. Именно в этом, по мнению Антона Первушина, автора биографического издания «Юрий Гагарин: один полет и вся жизнь», и заключалось сотрудничество Алексея Ивановича с немцами. Как сообщает Первушин, отец космонавта, по крайней мере, официально, не был признан участником партизанского движения, поэтому советским властям ничего не оставалось, как рассказывать об отчаянном сопротивлении Алексея Гагарина оккупантам.
Издевательства и вредительство
Немцы и в самом деле определили Алексея Гагарина, который большую часть своей жизни проработал в колхозе, на мельницу. Однако, если верить Станиславу Аверкову, автору книги «Секретные золотые первопроходцы из донской земли», фашисты не раз истязали Гагарина-старшего, заставляя его работать на них. Но отец космонавта всякий раз находил способ для того, чтобы не попасть во вражескую кабалу. К примеру, Николай Надеждин в своей книге «Юрий Гагарин» описывает случай, когда оккупанты избили Алексея Ивановича за то, что тот отказался смолоть зерно женщине, посланной комендатурой, вне очереди.
Подвергались всевозможным издевательствам со стороны фашистов и другие члены семьи Гагариных. Анна Тимофеевна Гагарина, мать космонавта, в своих мемуарах вспоминала, что однажды немец по имени Альберт, занявший их дом, забавы ради повесил на шарфе ее младшего сына Бориса. Юрий спас брата, позвав на помощь родителей. Впоследствии в отместку за Бориса Юрий Гагарин напихал в выхлопную трубу мотоцикла Альберта мусор. Завести технику немец так и не смог. Вообще будущий космонавт всячески вредил оккупантам. Вместе с друзьями он разбрасывал по дорогам гвозди и битое стекло. Юрий Алексеевич утверждал, что делали они это по примеру взрослых.
Больной отец
Если под взрослыми Юрий Гагарин понимал своих родителей, то возникает вопрос: «Так противодействовал или все-таки помогал немецким захватчикам глава семейства?» Скорее всего, Алексей Иванович просто работал, как и все остальные, пусть и во вражеском тылу. Николай Надеждин, который изучал биографию космонавта, спрашивает: «В чем повинен семилетний мальчик и его семья? В том, что не ушли вместе с отступающими войсками? В том что «не бросились на амбразуру»? Дети? Многодетная мать? Больной отец?»
Кстати, о состоянии здоровья Алексея Ивановича Гагарина. Одна нога у Гагарина-старшего была короче другой. Именно по этой причине его и не призвали на фронт. Его супруга Анна Тимофеевна утверждала, что тот факт, что ее муж не стал красноармейцем, очень его огорчил. Как писала Гагарина, узнав о своей непригодности, Алексей Иванович стал мрачным и угрюмым. Он пролежал в больнице около двух месяцев и вернулся домой изможденным и исхудавшим. Поэтому, как отмечает в своей книге Антон Первушин, ни о какой службе Гагарина даже в тыловых частях не могло быть и речи.
Юрьева тень: неизвестная жизнь Гагарина
Биография и образ первого космонавта не избежали «канонизации». Лайф постарался вспомнить жизнь Гагарина без мифов и легенд.
© РИА Новости/Рисунок художника Д. Кассиля, посвященный 20-летию полета Юрия Гагарина в космос. Репродукция.
О Юрии Гагарине уже давно сложно прочесть что-нибудь новенькое. Примерно после пятого источника — а большинство из них не избежали влияния «канонизации» его образа — появляются навязчивые неоригинальные ассоциации: популярный парень (ещё и сын плотника), исчезнувший при странных обстоятельствах, о котором написаны противоречивые евангелия. Если отсечь советский агитпроп, все их можно разделить на два типа: доказывающие, что Гагарин был необычным человеком, и настаивающие, что человеком он был самым обычным. Аргументацией последних кажутся слова Николая Каманина, руководителя подготовки первых космонавтов, которого отряд называл «дядькой»: «Мне лучше других известно, что Гагарин — это только счастливая случайность, на его месте мог быть и другой». Случайность или нет, но Гагарин действительно мог Гагариным не стать.
Гагарин мог и не дожить
Юрий Гагарин родился 9 марта (есть версия, что прямо в Женский день, просто отец не пожелал такого «позора» для мальчишки) в деревне Клушино Смоленской области — между прочим, в месте историческом. В 1610 году здесь состоялась Клушинская битва, в которой поляки разгромили русско-шведскую армию, и этот момент зафиксирован в истории Польши как одно из величайших сражений.

В войну 1812 года Клушино тоже очень пострадало, и вообще, «благодаря» расположению (180 км до Москвы), оно всегда оказывалось на пути западных интервентов. Так что почти сразу после начала Великой Отечественной войны, в сентябре 1941 года, Клушино оказалось в фашистском тылу. Конкретно в доме Гагариных — просторном и справном, с большим садом — немцы устроили мастерскую. Хозяевам пришлось переселиться в погреб 4х4 метра и голодать.
Младшие — семилетний Юра и пятилетний Боря — «партизанили», стараясь досадить фашистам, особенно квартировавшему в их доме Альберту по прозвищу Чёрт. Случай, когда он повесил на шарфе Бориску, стал семейной легендой Гагариных: ребёнка чудом спасли и выхаживали не меньше месяца. В 1943-м старших брата и сестру — Валентину было 17, а Зое 15 — угнали в плен. Оба выжили и бежали через два года, потом вернулись домой (Валентин — в 1948-м, уже отслужив), но об этом времени Юре впоследствии пришлось умалчивать в анкетах.
А в это послеоккупационное время ему пришлось стать фактическим главой семьи: когда наши взяли Клушино, отца призвали в армию, хотя и недалеко, в райцентр Гжатск (сейчас это город Гагарин), где он служил плотником.

Честные и забористые воспоминания о гжатских школьных годах оставил одноклассник Гагарина Лев Толкалин, который сдружился с Юрой на почве любви к технике и схожей неугомонности натур. Эти рассказы заслуживают цитирования: например, история о том, как в 14 лет мальчишки, прикрывшись заданием по ботанике, зайцами отправились в Москву на поезде — открыли самодельными ключами дверь в туалет, потом перебрались на крышу, а перед Москвой встретили там «блатных».
В Москве парни не только побывали в Политехническом музее и на выставке трофейного вооружения, но и успели обезвредить вора в троллейбусе: «Юркина реакция была на высоте. Гагарин в один приём выполнил подсечку и свалил карманника. Приёмом самбо стал заворачивать руки вора за спину, сидя у него на спине. Видно, старший брат — фронтовик Валентин — научил Юрку драться. Стоявшие рядом мужики опомнились и помогли удержать карманника на полу. Подоспел водитель троллейбуса, а двое мужчин согласились препроводить вора до милиции. «Сами справимся, — сказал Гагарин, — знаем, куда вести».
Звучит как ещё одна сцена из кино, но всё правда: и как Гагара на спор прыгал с моста в реку (отказаться нельзя, на кону честь компании), и как он из тех же соображений лез по отвесной церковной стене, и как состоялось его близкое знакомство с алкоголем — нашли с ребятами на станции цистерну спирта и, пока набирали «гостинцы» для отцов, напробовались сами. Гагарин гоняет на коньках, уцепившись за грузовик, ловит и продаёт раков, спасает приятеля от смерти при взрыве в немецких складах, делает первые фотоработы, подсматривая на пляже за одноклассницей, — и тот же Гагарин играет работника Балду и гайдаровского Тимура в школьных спектаклях, занимается в авиационном кружке, ухаживает за девочками и кричит на всю улицу, встретив гуляющих учителей — влюблённую парочку: «Лев Михайлович, как Олимпиада Петровна? А?!»
«Мы вокруг Юры компоновались», — рассказывает Толкалин в интервью и уточняет, что «группировка» сложилась… в духовом оркестре. Даже в дни, когда репетиций не было, оркестранты носили с собой мундштуки как аналог кастета: при встрече с вражескими шайками очень пригождалось музыкальное образование.

Гагарин мог стать литейщиком
Отправился Юра не куда-нибудь, а в Москву, но в столичные «ремеслухи» с шестью классами не принимали. Помог дядя, брат отца, который в сентябре 1949-го устроил-таки племянника в ремесленное училище — правда, не Московское, а Люберецкое, с условием поступления в школу рабочей молодёжи. И не на понятную специальность вроде токаря или слесаря, а на литейщика.
«В Москве памятники стоят, видели? Так это же формовщики и литейщики их отливали. Огненные специальности, очень нужные, и вы будете ими владеть!» — завлекал абитуриентов директор. Завуч вспоминал: «Юра показался мне поначалу слишком хлипким, тщедушным. А вакансия оставалась единственно в литейную группу, где дым, пыль, огонь, тяжести… Вроде бы ему не по силам».
В Люберцах Гагарин провёл два года, и здесь его имя впервые попало в газету: заметка в «Заводской правде» похвалила учеников седьмого класса — Гагарина, Чугунова, Черножукова, Золотова, Напольскую и других, которые на экзаменах «первыми до установленного времени сдали работы по алгебре».

После голодных лет условия в училище казались райскими: харизматичные преподаватели, красивая форма, общежитие (по 15 душ в комнате), трёхразовое питание, а для литейщиков — ещё и молоко за вредность. В училище Гагарин завёл соперника по спорту, который научил его крутить «солнце» на турнике, а в вечерней школе редакторствовал в стенгазете и нравился девочкам. Друг по училищу вспоминает: «Для девочек он был Юрочкой — настолько он привлекательный был, настолько добрый, никогда никого не обидит; улыбка, сам весь как мяч-попрыгун». Позже преподаватель уже в лётном училище заметит: «У него не было такого сугубо мужского крутого характера… Бывало, ругаешь Гагарина, он опустит голову и хлопает глазами, покраснеет весь. Похвалишь его, он тоже голову опустит, чуть не плачет стоит, то есть какой-то девичий характер был у него в натуре. Было в нём что-то такое милое».
На втором году группа Гагарина практиковалась на заводе; делали не что-нибудь, а архитектурное литьё для новых зданий МГУ: решётки, «ажурные колпаки» — всё вручную. Фактически это уже была профессия, и теоретически вполне можно было вернуться на родину и работать.
Гагарина такой стандартный вариант не привлёк: в следующем кадре мы видим его уже в Саратове, в техникуме, где готовили мастеров-литейщиков, в том числе технологов. Отличника Гагарина приняли без экзаменов, но в качестве теста он снова отливал чугунные ажурные решётки, удивляя мастеров: «маленький, сноровистый и сильный, с отлитыми решётками челноком сновал».
Став «индустриком», Юра воевал, как все, с городскими и продолжал музыкальное образование, начатое в Люберцах: трижды в неделю трубил в оркестре. А ещё он впервые попал в планетарий, где читали лекции и показывали научное кино, и записался в физико-технический кружок, где впервые услышал о Циолковском.
Зарабатывать Юра тоже начал в Саратове: три месяца был физруком в детдомовском лагере, где успел организовать олимпиаду. По ночам «индустрики» разгружали баржи на Волге: стольник за ночь — но чего это стоило!

Там же, в Саратове, Гагарин впервые попытался пробиться в авиацию. Её и сегодня не назовёшь непрестижной специальностью, а в 50-е популярность у неё была бешеная: конкурс в лётные училища достигал 20 человек на место, и пройти его было проще с аэроклубом в анамнезе. Скорее всего, не в одном престиже было дело. После техникума Гагарина с однокашниками ждало назначение на предприятие, затем армия, где воспроизводилась уже знакомая система — казарма, строй, форма…
А вот стать лётчиком-офицером — это был уже другой уровень. В аэроклуб его поначалу не взяли: нельзя было «уводить» кадры из техникумов. В области было ещё лётное училище гражданского воздушного флота, но для него нужно было среднее образование. Однако осенью 1954 года, когда Юра учился на четвёртом курсе, сделали «послабление» в аэроклубе — приём разрешили именно для студентов четвёртых курсов.
Гагарина зачислили в отделение пилотов — пока только на теорию, — где он быстро стал старшим группы. И откуда он чуть не вылетел из-за накладок с техникумом. Преддипломную и педагогическую практику пришлось проходить не в Саратове, а в Москве — на заводе имени Войкова, потом в Ленинграде, в ремесленном училище.
За трёхмесячный пропуск аэрозанятий его практически отчислили, но личное обаяние и связи помогли: условием допуска к полётам стал экзамен по пропущенной теории и красный диплом техникума.
Всё получилось, к полётам допустили, диплом оказался с отличием. Но нависла угроза распределения: Гагарина ожидала должность мастера производственного обучения по литейному делу в Томске. Однако в свете открывшихся возможностей определённость, ради которой он когда-то покинул Гжатск, покидала первый план в системе ценностей.
Гагарин мог остаться лётчиком

Избежать «сибирской ссылки» можно было, выхлопотав «свободный диплом» или добровольно сдавшись в армию: окончить аэроклуб, взять направление от военкомата, поступить в военное лётное училище.
Гагарин не поехал в Томск, а поехал в Дубки, в учебный лагерь аэроклуба.
К августу он уже прилично летал, а в конце сентября получил диплом: налёт 42 с половиной часа, 81 самостоятельный вылет, пятёрки по теории и практике. Можно было рассчитывать на то, что служить его отправят в военно-лётное училище. И в октябре 1955 года 21-летний Юрий Гагарин, призванный в армию, был направлен в Первое Чкаловское (оно же Оренбургское) военно-авиационное училище лётчиков имени Ворошилова, откуда, кстати, и помимо Чкалова выпустилось две сотни асов.

Именно здесь Юра услышит от инструктора Ядкара Акбулатова то самое «Поехали!», которое вскоре станет историческим, и здесь в Гагарине сразу вычисляют перспективного командира, дают ему сержантское звание и делают его помощником командира взвода. Начальство можно понять — но где и когда любили выскочек?
На Гагарине как на помкомвзвода лежало обеспечение внутреннего распорядка, и снисхождений от него ждать было нечего — он принципиально докладывал о любых нарушениях, за что однажды был сильно бит.
На втором году, уже в гарнизоне под Оренбургом, стали осваивать новую технику — реактивный самолет МиГ-15. Именно на нём Гагарин погибнет спустя 11 лет, и именно он никак не хотел слушаться пилота: Юра отставал от однокашников, застряв на одной популярной ошибке — «высоком выравнивании профиля посадки». Замаячило отчисление… Но страстное желание летать всё же победило: отстающего Гагарина не только подтянули, но и даже досрочно перевели со второго курса на выпускной третий. Благодаря этому раннему выпуску он не только раньше стал офицером, но и попал в программу набора космонавтов.

Уже после триумфа Гагарина в 1961-м немало женщин «вспомнили», что встречались с первым космонавтом, пользовались его симпатией и давали отставку. Но женой стала всё-таки Валюта (гагаринское словечко) — телеграфистка Валя Горячёва. Вот как она описывает (в книге «108 минут и вся жизнь». — Прим. ред.) их знакомство: «Первое впечатление от знакомства с Юрой складывалось как-то не в его пользу. Невысокий (162 см. — Авт.), худощавый. Голова большая, короткий ёжик волос, торчащие уши… Сказать о нём «подвижен» — значит ничего не сказать. Кажется, будто он одновременно находится в разных местах… Он проводил меня до выхода (выходить за проходную училища им тогда не разрешали) и, словно мы уже обо всём договорились, сказал: «Итак, до следующего воскресенья. Пойдём на лыжах». Я промолчала: на лыжах так на лыжах. Уже дома подумала: «А почему я должна идти с этим лысым на лыжах?»
Они поженились в большой праздник — День Октябрьской революции, 7 ноября 1957 года, через два дня после получения Гагариным диплома, звания лейтенанта, значка «Военный лётчик 3-го класса» и «штурманских» часов, которые он потом наденет в день полёта в космос.

В коммуналке Горячёвых молодым отгородили уголок, где Гагарины прожили всего неделю. Точнее, прожил Юра. Он ведь снова не согласился на определённость и не остался в Оренбурге, где ему светила должность инструктора и квартира. Почти сразу после выпуска он поехал служить на Север, за полярный круг, в поселок Луостари в 30 км от Финляндии.

Гагарин мог остаться полярником
Что искал Гагарин в Арктике и что там вообще можно было найти, кроме тундры? Современный читатель может предположить, что «северную надбавку». Ну а что — в том числе! Но прежде всего, наверное, всё-таки опыт работы в сложнейших условиях, близких к боевым. Полярный лётчик — это звучало даже не гордо, а фантастически!
Самостоятельно полетать разрешили только через три месяца, весной, а через год Гагарин уже слыл отличным лётчиком, который умел взлетать в пургу, летать в полярную ночь, садиться на обледеневшую полосу и преподать другим пару уроков «истребительской» науки.
Чувство принадлежности к элите, ближе всех подобравшейся к кромке будущего, усиливал Циолковский, которого Гагарин читал почти каждый день. Он пишет брату: «Космос стал в повестку дня, как целина. В космосе царствует гармонический разум. Это, конечно, не мистика, а хорошо организованная функция космоса, работающая на отлаженном механизме физических законов».
Услышав по радио, что третья космическая ракета обогнула Луну и сфотографировала её невидимую часть, Гагарин впервые подаёт рапорт с просьбой о зачислении в группу кандидатов в космонавты.
В августе приехала жена, а в апреле 1959 года у Гагариных родилась первая дочь, Леночка.

Как раз в этот момент в Москве решено было поручить отбор кандидатов в космонавты авиационным врачам и врачебно-лётным комиссиям.
И уже осенью в гагаринскую часть приехали врачи, чтобы «отобрать кандидатов не только по медицинским показаниям, а с учётом профессиональной подготовки, морально-политических качеств, психологических особенностей». Лётчикам, прошедшим отбор по здоровью, задавали три вопроса: «Желаете ли вы летать на более современных типах самолётов? Хотели бы вы работать лётчиком-испытателем? Хотели бы вы полететь на ракетах вокруг Земли?» Ответы выделили из десяти лётчиков троих: Вязовкина, Шонина и Гагарина. В марте 1960 года они с семьями улетели к новому месту службы, в Москву.
Гагарин мог не быть первым

Если до этого момента ещё можно было отследить цепь случайностей, которые привели Гагарина к космическому отбору, то она закончилась в тот момент, когда он оказался в отряде космонавтов. Круг обычных (хорошо: лучших из обычных) парней остался в Луостари, а здесь можно было стать только первым среди равных. Кстати, были ли они равными?
Врач Иван Иванович Касьян вспоминает: «Гагарин не являлся ярко выраженным лидером. Волынов был ведущим парашютистом, Быковский лучше других перенёс испытания в сурдобарокамере, Николаев — на центрифуге, Шонин — в термокамере. Отмечались успехи Комарова в изучении техники, Варламова — в точных науках. Беляев являл собой пример опытного и справедливого командира. Карташов был отличным охотником, Леонов лучше всех рисовал, Попович — пел, Варламов — играл на гитаре, Рафиков — жарил шашлыки. Что делал лучше всех Гагарин? Хорошо играл в баскетбол».
Отсутствие некоего главенствующего преимущества может показаться недостатком, но оно было как раз огромным достоинством Гагарина. Очень точно об этом сказал Алексей Леонов: «Он никогда и никому не бросался в глаза, но не заметить его было нельзя. Лидерство же Гагарина определилось так, как определяется лидерство конькобежца, который может не быть первым ни на одной дистанции, а в итоге стать чемпионом мира».

Кадр из сурдокамеры, где космонавты переносили десятидневное заточение, испытание одиночеством: «Юрий с подтянутыми ногами и склонённой на грудь головой дремал в кресле. У него было лицо спокойного и счастливого человека. Эта его способность к естественному быстрому переключению от активной работы к полному расслаблению всегда поражала врачей».
«Как учили», — добавил бы Гагарин; так он отвечал на любую похвалу.
Возможно, именно спокойствие, близкое к равнодушию, сыграло роль, когда из 20 их осталось двое. «У нас с Германом одинаковая подготовка была, и состояние здоровья отменное, и параметры схожие. Нервы подвели товарища!» — считал Гагарин.
И Титова, и Гагарина могли подвести — при прочих равных — самые разные факты, от имени, биографии и происхождения до внешности (Хрущёву по фото понравился Гагарин). А ещё все, кто принимал решение, думали о будущем: после первого полёта будет второй. Ещё 5 апреля, за неделю до старта, Николай Каманин пишет в своём дневнике: «. в последние дни я всё больше слышу высказываний в пользу Титова, и у меня самого возрастает вера в него. Титов все упражнения и тренировки выполняет более чётко, отточенно и никогда не говорит лишних слов… Единственное, что меня удерживает от решения в пользу Титова, — это необходимость иметь более сильного космонавта на суточный полёт. Второй полёт на шестнадцать витков будет бесспорно труднее первого одновиткового полёта. Но новый полёт и имя первого космонавта человечество не забудет никогда, а второй и последующие забудутся так же легко, как забываются очередные рекорды».

Герман Титов потом рассказывал, как ещё на этапе подготовки врачи ради эксперимента подмешали всему отряду препарат, вызвавший у каждого головную боль. Из страха дисквалификации в этом не признался никто — кроме Гагарина. Это не показная честность и даже не просто честность — это бесхитростность, которая, возможно, и не позволяет сойти с ума тому, кто несёт бремя первого человека.
«Понимаешь, Валюта, — размышлял он, глядя в зеркало после кремлевского приёма по случаю полёта, — я даже не предполагал, что будет такая встреча. Думал, ну, слетаю, ну, вернусь… А чтобы вот так… Не думал».
12 апреля 1961 года — день, когда Гагарин в последний раз ощутил себя мальчишкой, млеющим от маминого поцелуя между лопаток, перестал быть обычным или необычным парнем: он стал брендом, «небесным человеком», как сказала английская королева, страницей, вехой и легендой. С этого момента его открытая улыбка становится олицетворением всего, о чём говорится на советских передовицах. Что было за ней на самом деле?





















