биография салтыкова щедрина детство
Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин
Фото Все
Видео Все
Михаил Салтыков-Щедрин. Передача 10. Современники о Салтыкове-Щедрине
ЛЕКЦИЯ БЫКОВА: Салтыков-Щедрин
«Открытая книга»: Михаил Салтыков-Щедрин
Михаил Салтыков-Щедрин — биография
Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин – русский писатель XIX века, журналист, редактор журнала «Отечественные записки», государственный чиновник.
Михаил Салтыков известен как автор «Губернских очерков», сатирического романа «История одного города» и «Сказок для детей изрядного возраста». Поскольку Михаил Евграфович совмещал литературную деятельность с государственной службой, ему пришлось взять псевдоним «Щедрин». Шестнадцать лет он работал редактором прогрессивного журнала «Отечественные записки».
Детские годы
Михаил Евграфович Салтыков родился 15 (27) января 1826 года в селе Спас-Угол Калязинского уезда Тверской губернии в дворянской семье. Его отец, Евграф Васильевич Салтыков, прежде служивший чиновником Московского архива иностранной коллегии, в 1816 году вышел в отставку и поселился в фамильном имении. Мать будущего писателя, Ольга Михайловна Забелина, дочь мелкопоместного московского дворянина, в пятнадцать лет вышла замуж за Салтыкова, который был старше её на четверть века, и всю жизнь занималась воспитанием детей. Кроме Михаила в семье было ещё пятеро детей – два мальчика и три девочки. Ольга Михайловна отличалась властным характером и жестокосердием. Она одинаково грубо обращалась как с крепостными, так и со своими детьми. В доме практиковалось наказание розгами и часто раздавался детский плач. Несмотря на то, что мать писателя была суровой помещицей, никакого отношения к печально известной Салтычихе она не имела.
Портрет Михаила Салтыкова-Щедрина в детстве
Дети Салтыковых не знали материнской ласки, но все получили достойное образование. Основам грамоты Михаила научил крепостной художник Павел Соколов. Многие предметы ему помогла освоить старшая сестра Надежда, окончившая институт благородных девиц. Закон Божий и латынь он познал благодаря занятиям с приходским священником, имеющим приход в соседнем селе Заозерье. Иностранным языкам Михаила обучали гувернантки. С ранних лет он неплохо владел французским и немецким. Полученного начального образования было вполне достаточно, чтобы Салтыкова-младшего приняли сразу в третий класс Московского дворянского института, одной из самых престижных школ того времени. В этом закрытом учебном заведении учились такие известные литературные деятели как Василий Жуковский, Александр Грибоедов и Михаил Лермонтов. Салтыков проявил прекрасные способности к наукам и отличался образцовым поведением, поэтому через два года обучения в 1838 году его рекомендовали в Императорский Царскосельский Лицей.
Выпускники этого привилегированного учреждения попадали на полное государственное учреждение, а по его окончании получали чины согласно Табели о рангах. Но обстановка в Лицее в 1830-е годы была уже не та, что во времена обучения Александра Пушкина. Не могло быть и речи ни о каком лицейском братстве. Лицей, скорей, напоминал военную казарму со строгим распорядком и общими комнатами. В заведении обучалось много детей военных. Салтыков-Щедрин ни с кем не сдружился и всё больше искал уединения. Его часто сажали в карцер за неопрятность в одежде, сквернословие и курение. Своим диким поведением он заработал прозвище «Сумрачный лицеист».
Михаил Салтыков-Щедрин в молодости
В минуты уединения Салтыков-Щедрин сочинял стихи, переводил иностранных поэтов, читал. Свои сочинения он прятал в сапоги, но их находили и теперь уже за сочинения неодобрительного содержания непокорного лицеиста снова и снова отправляли в карцер. Некоторые из его ранних опусов были опубликованы в 1841 и 1842 году на страницах ежемесячного петербургского журнала «Библиотека для чтения». Позднее сам автор признал их слабыми и подражательными (примерами ему служили романтические стихи Михаила Лермонтова и Владимира Бенедиктова), и после окончания Лицея стихов больше не писал.
Вольнодумство
В аттестате, полученном Салтыковым-Щедриным по окончании Лицея в 1844 году, были отмечены его успехи в учёбе, но из-за неидеального поведения ему было присвоено звание коллежского секретаря, а не титулярного советника как большинству выпускников. Он поступил на внештатную службу в военное ведомство и только через два года получил должность помощника секретаря.
Однако служба мало интересовала недавнего выпускника. Его интересовала литература, театр и тайные собрания социалистов (одним из его однокашников был мыслитель Михаил Петрашевский, который устраивал у себя дома собрания по пятницам). Сферой интересов прогрессивных молодых людей того времени были идеи французских утопистов с их принципами «свободы, равенства и братства». Салтыков-Щедрин много читал Шарля Фурье и Этьена Кабе, увлекался романами Жоржа Санда. Вскоре вместе с публицистом Владимиром Милютиным и литературным критиком Валерианом Майковым он организовал кружок отличный от сборищ «петрашевцев». Друзья полагали, что идеи французских утопистов слишком далеки от русской действительности, а следует здраво и реалистично смотреть на преобразование самодержавно-крепостнического общества. Салтыков-Щедрин начал писать и печататься в «Отечественных записках». Сначала это были небольшие автобиографические заметки. Затем идеи французской революции 1789 года нашли отражение в его повести «Противоречия» (1847 год) и «Запутанное дело» (1848 год). Попытка напечатать повести в журнале «Современник» не удалась. Его редактор Иван Панаев предупредил автора, что такие смелые произведения цензура может запретить и их издание может иметь более серьёзные последствия. Он оказался прав. Опубликованные в «Отечественных записках» вольнодумные повести привлекли внимание надзорных органов. Тем более что в Европе только что прокатилась волна революций 1840-х годов.
Ссылка
Весной 1848 года «в наказание за вольнодумие» Салтыкова-Щедрина сослали в Вятку, определив на небольшую должность в канцелярии губернского управления. Однако уже осенью его повысили по службе, назначив старшим чиновником для особых поручений, а в августе 1850 года сделали советником губернского правления. Теперь он много работал – возглавлял хозяйственное отделение и ездил по следственным делам не только по Вятской губернии, но и Пермской, Казанской и Нижегородской. Он внимательно изучал провинциальную жизнь, общался с людьми разных сословий и, набрав достаточное количество наблюдений, описал их в «Губернских очерках». Когда в 1856 и 1857 году под псевдонимом «Щедрин» их напечатали в «Русском вестнике» о писателе заговорили как о мастере, способном передать типажи русских людей, населяющих необъятные просторы провинций. «Губернские очерки» стали ставить в один ряд с «Мёртвыми душами» Николая Гоголя. По поводу псевдонима есть предположение, что он выбран потому, что в поместье Салтыковых многие крестьяне носили такую фамилию. Есть более романтическая версия: слово «щедрый» в переводе на французский означает – libéral, а либералы – это те, кого изобличал в своих произведениях писатель.
Однообразная жизнь Салтыкова-Щедрина в ссылке подтолкнула его заняться переводами Токвиля, Вивьена, Шерюеля и посещать дома местных вельмож. Для дочерей вятского вице-губернатора Аполлона Болтина, с которым писатель мало-помалу сдружился, он написал «Краткую историю России». В одну из дочерей чиновника – Елизавету, Салтыков-Щедрин влюбился. Была назначена помолвка.
Несколько раз писатель уведомлял императора о своих служебных успехах и просил освободить его от ссылки. За него хлопотали друзья и родные. Но на фоне Крымской войны и смены императора (в феврале 1855 года почившего в Бозе Николая I сменил Александр II), вопрос прощения Салтыкова-Щедрина никак не решался. И только старания Петра Ланского и его двоюродного брата Сергея Ланского, служившего министром внутренних дел, достигли цели. Высочайшей милостью писателю дозволили проживать и служить где угодно.
Возвращение
В конце 1855 года Салтыков-Щедрин, наконец, покинул Вятку. Его путь пролегал через Владимир, где теперь жила его невеста, и Заозерье, в котором его мать купила усадьбу. Лишь в январе 1956 года скиталец добрался до Санкт-Петербурга. Вскоре он получил место в министерстве внутренних дел и обвенчался с Елизаветой Болдиной в Москве.
В 1858 году Салтыкова-Щедрина назначили вице-губернатором Рязани, а в 1860 году он добился перевода в Тверь. Даже загруженный по службе, в этот период он много писал – из-под его пера выходили сатирические рассказы и статьи о крестьянской жизни для журналов «Русский вестник», «Современник» и «Библиотека для чтения». Наученный горьким опытом, писатель овладел в обход цензуры эзоповым языком. Поэтому сегодняшним читателям некоторые места его произведений могут показаться странными.
В 1862 году литератор вышел в отставку и попытался начать издательство собственного журнала. Из этой затеи ничего не вышло, тогда он перебрался в Петербург, где по приглашению Николая Некрасова стал редактором «Современника». Два года на страницах журнала он вёл обозрение «Наша общественная жизнь», состоящее из авторских очерков об общественной жизни, театральных хроник и рецензий на книги, печатал свои художественные произведения. В этот период были изданы два сборника его рассказов – «Сатиры в прозе» и «Невинные рассказы» (1963 год).
Журнал «Современник»
В 1964 году Салтыков-Щедрин из-за стеснения, которое ему доставляла цензура, распрощался с «Современником» и вернулся на государственную службу. В течение трёх лет он попеременно был управляющим казённых палат Пензы, Тулы и Рязани и хорошо изучил закулисную сторону высшей бюрократии. Он ничего не публиковал, но писал памфлеты на чиновников, из-за чего у него постоянно возникали конфликты. После жалобы губернатора Рязани Салтыкова-Щедрина снова отправили в отставку, и он вплотную занялся литературной деятельностью.
На протяжении десяти лет писатель работал над тремя главными книгами своей жизни. Его романы «Помпадуры и помпадурши», «История одного города» и «Господа Головлёвы» были закончены в разное время, но напечатаны и изданы почти одновременно – в начале 1870-х.
В то же время Салтыков-Щедрин занялся редакторской деятельностью, став сотрудником журнала «Отечественные записки». Николай Некрасов, лишившийся своего «Современника», с 1866 года был его главным редактором.
«Отечественные записки»
Время работы в «Отечественных записках» считается самой блестящей порой в литературной жизни писателя.
Салтыков-Щедрин вёл в журнале отдел беллетристики и переводной прозы. За шестнадцать лет редакторской работы именно в «Отечественных записках» он опубликовал почти все свои произведения. В выпусках журнала печатались «Письма из провинции», «Дневник провинциала», «Недоконченные беседы», «Убежище Монрепо». Его знаменитые сказки, написанные не для детей, увидели свет тоже в «Отечественных записках». Первыми были «Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил» и «Дикий помещик». Похожие на басни, сказки имели сатирический подтекст и содержали большое количество иносказаний.
В 1869 году на страницах журнала по частям стал печататься роман «История одного города», который в дальнейшем литературоведы назвали вершиной сатирического жанра. В ироничном тоне автор описал жизнь города с вымышленным названием Глупов при разных градоначальниках. В качестве прототипов правителей он взял российских императоров (Петра I, Петра III, Павла I, Александра I и Николая I) и известных государственных деятелей (Михаила Сперанского и Алексея Аракчеева).
Отдельным изданием роман вышел в 1870 году. Писатель Иван Тургенев высоко оценил глубокий смысл произведения, отметив, что роман пусть иносказательно, но отражает всю историю русского общества второй половины девятнадцатого столетия. Публицист и издатель Алексей Суворин, наоборот, счёл его искажающим исторические факты, издевательским, направленным не только против правителей, но и против русского народа. На страницах «Отечественных записок» Салтыков-Щедрин пояснил для Суворина, что его сочинение направлено в первую очередь против проявлений произвола и дикости, которые должны претить нормальному честному человеку.
После смерти Николая Некрасова в 1878 году руководство журналом «Отечественные записки» взял на себя Михаил Евграфович. Потеря товарища по работе и родственной души по писательской идеологии произвела очень сильное впечатление на литератора. Он был очень огорчён ещё тем, что местом погребения его друга стало кладбище петербургского Новодевичьего монастыря. Всё-таки в Петербурге писателей принято было хоронить на Волковском кладбище. Своё вдохновенное произведение «Пошехонская старина» Салтыков-Щедрин посвятил именно Некрасову.
Журнал всё чаще стал получать предупреждения от цензуры. Поэтому три новые сказки писателя, написанные в 1882 году, с виду похожие на русские народные сказки о животных, – «Премудрый пискарь», «Бедный волк» и «Самоотверженный заяц» автор опубликовал через два года.
Михаил Салтыков-Щедрин в своем кабинете
За «вредное направление» публикаций номера «Отечественных записок» регулярно изымались из печати, а в 1884 году издание закрыли. Свои последние творения Салтыков-Щедрин передавал в другие журналы. Некоторые его рассказы и сказки напечатала «Неделя», что-то опубликовали «Русские ведомости» и «Сборник литературного фонда». Цикл очерков «Мелочи жизни», «Пошехонские рассказы» и роман «Пошехонская старина», намекающий на Заозерье Угличского уезда, автор публиковал в «Вестнике Европы».
Некоторые произведения Салтыкова-Щедрина были выпущены отдельными изданиями или в виде сборников при жизни писателя (остросоциальный роман «Господа Головлёвы» был опубликован в 1880 году, «Пёстрые письма» – в 1886 году, «Мелочи жизни» – в 1887 году), но часть их увидели свет только после его смерти («Сказки» изданы в 1887 году, «Пошехонская старина» – в 1890 году).
Писатель всегда считал литературу делом чрезвычайно важным. Незадолго до смерти в своём навете сыну он написал: «паче всего люби родную литературу и звание литератора предпочитай всякому другому».
Личная жизнь
Единственная супруга Салтыкова-Щедрина Елизавета Болтина или Бетси, как называли её близкие, была младше писателя на четырнадцать лет. Это обстоятельство являлось главной причиной, по которой долгое время отец невесты писателя вятский вице-губернатор Аполлон Болтин откладывал их женитьбу. Кроме того, в 1855 году чиновника перевели во Владимир и у влюблённых практически не было возможности видеться, поскольку Салтыкову-Щедрину не по служебной надобности запрещалось покидать место ссылки. Один раз он нарушил запрет и посетил Владимир, но больше не рисковал, поскольку подобная смелость обернуться для него каторгой.
Михаил Салтыков-Щедрин и его жена Елизавета Болтина
Свадьба и венчание в Крестовоздвиженской церкви города Москвы состоялась 6 июня 1956 года. На церемонии со стороны Михаила Евграфовича присутствовал только его младший брат Илья. Мать не приехала на свадьбу – она не признавала невестку, считая её бесстыдно молодой и не обеспеченной достаточным приданным.
Семейная жизнь пары складывалась трудно. Михаил Евгафович, унаследовавший резкий характер матери, был нетерпелив и вспыльчив, груб со слугами. Все его боялись в доме. Салтыкова-Щедрина очень раздражало кокетство и жеманство его супруги. Но зато его супруга обладала добрым нравом и умела сглаживать углы в непростых отношениях. Привыкшая к красивой жизни в доме родителей, она добилась того же и в доме писателя. Елизавета Аполлоновна не обладала большим умом и знаниями, но с делом переписки рассказов и очерков мужа справлялась вполне сносно. После смерти писателя она довольно ловко разобралась со всеми наследственными делами, включая литературные.
У супругов долгое время не было детей. Лишь спустя семнадцать лет после венчания в семье появились дочь Елизавета и сын Константин. Они не отличались какими-нибудь способностями. Однако Михаил Евгафович по-своему их любил.
Известно, что Салтыков-Щедрин был заядлым игроком в карты. Он часто проигрывал и очень злился на партнёров, называя их шулерами. Анализируя его произведения, можно предположить, что писатель умел играть на фортепиано и неплохо разбирался в винах.
Смерть
Годы, проведённые Салтыковым-Щедриным в Вятке, частые разъезды, запрет на деятельность «Отечественных записок», болезнь сына – всё это сказалось на здоровье писателя.
В 1875 году он тяжело заболел ревматизмом. Своё состояние и мучительную восприимчивость ко всему он описал в сказке «Приключение с Крамольниковым» и в «Пёстрых записках». До последнего дня Михаил Евграфович работал – записывал свои мысли для будущего произведения, которое хотел назвать «Забытые слова».
Последние дни Салтыков-Щедрин лежал в полном одиночестве, не желая никого видеть. Если кто-то приезжал его навестить просил предать, что занят – умирает.
28 апреля (10 мая) 1889 года великий сатирик умер. Причиной смерти врачи назвали осложнения, возникшие после простуды.
По воле литератора его похоронили на Волковском кладбище в Петербурге рядом с могилой Ивана Тургенева.
В 1936 году захоронение Салтыкова-Щедрина было перенесено на Литераторские мостки.
Значение творчества Салтыкова-Щедрина
Основной пафос творчества Салтыкова-Щедрина заключался в решительном отрицании любых форм угнетения человека ради утверждения идеалов гуманизма и демократии.
Ещё в родительском имении будущий писатель был свидетелем унижения крепостных в самых отвратительных вариациях.
Будучи чиновником государственной службы, он досконально изучил взаимодействие представителей власти с народом и убедился, что Российское государство, прежде всего, печётся о дворянах, а не о простых людях, к которым сам он проникся глубоким уважением.
В своем творчестве Салтыков-Щедрин объединил качества проникновенного художника, глубоко постигшего социальную психологию разных слоев общества, и темпераментного политического мыслителя-публициста, страстно сражающегося за раскрепощение общественного сознания России.
«Его смех горек и пронзителен, его насмешка нередко оскорбительна… В Салтыкове есть что-то свифтовское; этот серьёзный и свирепый юмор, этот реализм, трезвый в своей ясности среди самой дикой игры воображения, и особенно этот непоколебимый здравый смысл… эта умеренность — ни на минуту не изменяют автору…» – писал Иван Тургенев.
Нескончаемая галерея Щедринских трусов, подлецов, праздных мечтателей, тупиц, хищников, пенкоснимателей всех мастей этих «премудрых пескарей», «карасей-идеалистов», «диких помещиков», Угрюм-Бурчеевых, Деруновых, Разуваевых и многих других уродцев положила начало новой традиции изображения негативных персонажей в русской сатирической литературе и повлияла на дальнейшее развитие демократической литературы в целом. Под влиянием Салтыкова-Щедрина создавались произведения поэтов и писателей сатирического журнала «Искра», Глеба Успенского, Николая Лескова, в дальнейшем – Антона Чехова. В XX веке его влияние отразилось в творчестве Максима Горького, Владимира Маяковского и Михаила Булгакова.
Склонность автора к языковой игре позволяет отнести его к предшественникам писателей-авангардистов XX века, для которых языковой эксперимент был почти самоцелью.
Творчество Салтыкова-Щедрина имеет общечеловеческое и даже мировое значение. Он дорог своей любовью к простому народу, верностью идеалам и страстным желанием сделать жизнь лучше.
Избранные произведения
Ссылки
Биография салтыкова щедрина детство
У будущего писателя была деспотичная мать. Забелина Ольга Михайловна была напрочь лишена человечности, и ее образ позже воплотится в «Господах Головлевых». В семье было шестеро детей, и, несмотря на то, что Миша слыл любимчиком, семейных разборок он навидался сполна. Но мальчика это будто, наоборот, закалило. Период до десяти лет автор впоследствии почти автобиографично опишет в «Пошехонской старине». Салтыков всегда вспоминал свое детство с горечью и, как правило, не любил о нем говорить. Детство его проходило в основном в одиночестве, все старшие дети уже разъехались учиться. А воспитанием его мало занимались по-настоящему.
В наказание за вольнодумие уже 28 апреля 1848 года он был выслан в Вятку и 3 июля определён канцелярским чиновником при Вятском губернском правлении.
 |
| Обложка «Дела III Отделения о высылке Салтыкова в Вятку». 1848 |
В ноябре того же года он был назначен старшим чиновником особых поручений при вятском губернаторе, затем два раза занимал должность правителя губернаторской канцелярии, а с августа 1850 был советником губернского правления. О службе его в Вятке сохранилось мало сведений, но, судя по записке о земельных беспорядках в Слободском уезде, найденной после смерти Салтыкова-Щедрина в его бумагах и подробно изложенной в «Материалах» для его биографии, он горячо принимал к сердцу свои обязанности, когда они приводили его в непосредственное соприкосновение с народной массой и давали ему возможность быть ей полезным.
Портрет и характер молодого ссыльного чиновника
Салтыков-Щедрин. 1856 г. Михаила Салтыкова
Человек очень талантливый, как чиновник. С подчиненными был очень лоялен, с начальством несдержан и своеволен, свои эмоции никогда не скрывал. Терпеть не мог взятки – боролся с ними постоянно. Характер приезжий чиновник имел несносный. Был очень умен и остроумен, однако общаться с ним было очень тяжело. Семья Иониных была одной из немногих, с которой Салтыков подружился. Софья Карловна, супруга врача Ионина, была истинной немкой – очень сдержанной в своих эмоциях. По ее рассказам, Салтыков мог убежать из-за стола, разобидевшись на какую – то мелочь, хлопнуть дверью и, побегав по улице Спасской, вновь вернуться и сесть за стол. Тогда она, как ни в чем не бывало, снова наливала ему чашечку чая, и беседа продолжалась.
В силу замкнутости своего характера, современники Салтыкова-Щедрина награждали его такими эпитетами, как одинокий, отчужденный, обособленный.
В тот день, когда Салтыков приехал в город, губернатор приболел, поэтому не смог его встречать. Но на встрече присутствовал лечащий врач губернатора, который в своих заметках довольно подробно описал детали первой его встречи с молодым ссыльным чиновником. Так он описывал первые действия молодого человека: «Прошел в приемную, начал нервно прохаживаться, подошел к зеркалу, начал растирать руки и ноги, ворча при этом: вишь, как укатали черти». Салтыков был очень раздражен тем фактом, что губернатор его не встретил и всячески выказывал свое недовольство. Внешность Салтыкова врач описал как «среднего роста с длинными волосами и бледным лицом». Так в первый же день, появившись в приемной губернатора, Салтыков начал его критиковать. Однако, стоит отметить, что в последующем Салтыков был очень любим и уважаем губернатором, так как трудился не покладая рук. Он очень многое сделал для Вятки как чиновник в сферах развития торговли, безопасности и благоустройства города. Всю свою жизнь боролся со взяточничеством.
Несмотря на то, что чиновничья служба тяготила Михаила Евграфовича, он очень ответственно к ней относился. С утра до ночи просиживая над бумагами, он писал: «Я гибну среди подлейших бумаг губернского правления». Наверное, если бы он не так рьяно относился к службе, ему было бы гораздо проще жить, но иначе Салтыков не мог.
Свою будущую жену Елизавету Болтину, дочь Вятского вице-губернатора, Салтыков встретил, находясь в ссылке. Елизавете на тот момент было всего 12 лет. Он терпеливо ждал ее взросления – повенчались они уже после возвращения Салтыкова-Щедрина в Петербург. Это были совершенно разные по характеру и темпераменту люди. Она воспитывалась матушкой-дворянкой из семьи Нарышкиных. А он матушкой-купчихой в строгой дисциплине, в семье, где детей с двухлетнего возраста наказывали розгами. О своих тесте и теще Салтыков впоследствии писал: «Семейство доброе, хотя и бестолковое, живут одним днем, если появляется лишняя копейка, то сразу ее спускают».
Дети у Салтыкова-Щедрина родились, когда ему шел уже пятый десяток. Он любил их, дрожал над ними, радовался им; в доме стало хорошо. Однако совершенно расстроились отношения с родными – спился и умер брат Сергей, совместно с которым Михаил Евграфович владел имением Заозерье, и старший брат, Дмитрий Евграфович, вознамерился лишить Михаила значительной доли причитающегося ему наследства. Тяжба с братом о наследстве отнимала силы – не столько физические, сколько душевные. Правда, Салтыков-Щедрин несколько сблизился с матерью, которая в этом конфликте поддерживала его. Мать тоже вскоре умерла, распалась семейная связь, разрушилось «дворянское гнездо» – нелюбимое, но родное. Михаил Евграфович, больной и подавленный, зимой отправился хоронить мать, но не успел к погребению. «Саваны, саваны, саваны! Саван лежит на полях и лугах; саван сковал реку; саваном окутан дремлющий лес; в саван спряталась русская деревня…» – так он начинает написанный в это время рассказ «Кузина Машенька».
Еще не очень старый, он болен насквозь: болит сердце, мучает хронический бронхит, терзает ревматизм. Его доктор Николай Курочкин замечал, что он болен весь, ни одного здорового органа. И характер у больного был тяжелый, язвительный; он изводил домашних жалобами и стонами. Кажется, это и не о Коняге он сказал, и не о русском мужике, а о себе самом: «Из всех ощущений, доступных живому организму, знает только ноющую боль, которую дает работа».
Он очень болел в последние годы и очень мучился – и болезнями, и душевно: чему он отдал свою жизнь? Для чего жил? Что изменилось? Времена изменились, но не к лучшему. «Нас одолела глупость, и она теперь до того сгустилась в воздухе, что хоть топор повесь», – писал он в 1883 году. Снова заморозок, снова гонения на журналы, «Отечественным запискам» выносят предупреждения за «вредное направление»… Закрытие «Отечественных записок» совершенно надорвало Салтыкова-Щедрина. Ошеломленный, он писал в сказке «Приключение с Крамольниковым»: «Однажды утром, проснувшись, Крамольников совершенно явственно ощутил, что его нет». Ему так и казалось – что нет его больше, нет его читателя, все напрасно, все впустую. Последнее задуманное им произведение – «Забытые слова»: «Были, знаете, слова: ну, совесть, отечество, человечество. другие там еще… – говорил он Михайловскому. – Надо же их напомнить»… Напомнить не успел.
Лекция «Михаил Салтыков-Щедрин», лектор Дмитрий Быков
Великие цитаты Михаила Евграфовича
Произведения Михаила Евграфовича Салтыкова-Щедрина
Господа Головлевы
История одного города
Пошехонская старина. Начало
Пошехонская старина. Окончание
Убежище Монрепо
Верный Трезор
Дикий помещик
Карась-идеалист
Медведь на воеводстве
Орел-меценат
Премудрый пискарь
Вяленая вобла
Годовщина
Добрая душа
Испорченные дети
Коняга
Либерал
Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил
Соседи
Чижиково горе
В больнице для умалишенных
Господа ташкентцы
Губернские очерки
Дневник провинциала в Петербурге
За рубежом
Невинные рассказы
Помпадуры и помпадурши
Сатиры в прозе
Современная идиллия