биография сергея орлова поэта
Поэт-фронтовик Сергей Орлов
«Не целован ещё
И не брит,
Крепко через плечо
Портупеей обвит».
Это строки из стихотворения «Старый снимок нашёл я случайно», написанного в 1957 году поэтом-фронтовиком Сергеем Сергеевичем Орловым. Прекрасное процитированное стихотворение можно поставить «эпиграфом» к судьбе поколения поэта: сколько их, не целованных и не бритых полегло в жестоких боях, сгорело в танках от Волги до Берлина?
Сергей Орлов родился 22 августа 1921 года в селе Мегре. Его нынче нет, ибо на его месте играют волны водохранилища. Это места современной Вологодской области. Родился в семье учителей, мать преподавала в школе русский язык и литературу. Вот где надо искать любовь маленького Серёжи к русскому слову. В школе он с большим желанием посещал литературную студию, тогда же начал публиковать свои стихи в газете «Белозёрский колхозник», а потом стихи «перебрались» и на страницы областной газеты.
Отец умер рано, дальнейшим воспитанием мальчика занимался отчим. В связи с этим им пришлось перебраться в Сибирь, куда главу семьи направили в 1930-е годы организовывать колхозы.
«Я с детства начал жить в коммуне
За Бийском у Алтайских гор.
Под небом дальнего июня
Лежал её земной простор».
Изучая биографии советских писателей, в какой-то степени им завидуешь. И вот почему. На свои первые гонорары школьник Орлов купил себе костюм. А сейчас слово «гонорар» является, по сути, устаревшим словом русского языка. О каких гонорарах можно сегодня говорить, если для того, чтобы опубликовать где-то своё произведение автору самому надо платить огромные деньги!
В 1940 году будущий поэт-фронтовик поступил на историка в Петрозаводский университет. Закончить его не позволила война. В июне сорок первого года он вместе с однокурсниками становится бойцом истребительного батальона, сформированного из студентов-добровольцев. Однако через два месяца он уже курсант Челябинского танкового училища.
В 1942 году младший лейтенант-танкист направляется на Волховский фронт. Первый бой принял у деревни Дусьево и железнодорожной станции Мга в качестве командира танка «КВ».
«От щели, может, пятый час
Водитель не отводит глаз.
А щель узка, края черны,
Летят в неё песок и глина,
Но в эту щель от Мги видны
Предместья Вены и Берлина».
В перерывах между боями офицер-танкист пишет стихи. Их с охотой публикует фронтовая печать.
Война продолжалась, и гвардии старший уже лейтенант воевал на переднем её крае. Его танковый взвод в феврале 1944-го года освобождал с боями Великий Новгород (тогда не имел «приставки» «Великий»). Здесь он снова горел в танке. Второй раз за время боёв. Но теперь дела обстояли куда хуже: 17 февраля танк подбили, он загорелся. Танкистам каким-то чудом удалось вытащить своего командира из объятого пламенем танка. Не знаю, но, возможно, Орлов этот зимний день февраля и отмечал в последствии, как второй свой день рождения. Ещё бы! Мало того, что огонь безжалостный изуродовал прекрасное лицо молодого офицера-танкиста, та ещё и осколок от фашистского снаряда пытался достать его сердце. Но на пути «встала» медаль «За оборону Ленинграда».
После госпиталя старший лейтенант вернулся в родной Белозёрск. Весь израненный.
«Уходит женщина. Ни злоба,
Ни просьбы не понятны ей,
И задержать её не пробуй,
Остановить её не смей.
Молить напрасно, звать напрасно.
Бежать за ней напрасный труд».
Храбрый фронтовик не пал духом, не сдался, а уехал в город Ленина и поступил в местный университет на филологический факультет. Сразу, понятно, на второй курс. История его не стала больше интересовать, её он сам делал на своём танке по фронтовым дорогам. В Ленинграде он подружился с поэтом-фронтовиком Михаилом Дудиным, который помог ему издать в 1946 году книгу «Третья скорость». Название оказалось весьма удачным: именно на третьей скорости советские танкисты шли в бой.
«Люк открой и взгляни в эту башню,
Где пусто, черно.
Здесь погодки мои
За великую правду
В огне умирали».
Решив стать профессиональным поэтом, Сергей Сергеевич переводится в Литературный институт, который успешно окончил в 1954 году.
«Гвардейской клятвы нет вернее
Взревели танки за бугром.
Наш полк от Мги пронёс до Шпрее
Тяжёлый гусенечный гром».
Эти строки поэт написал одновременно с получением диплома Литературного института в 1954 году. Тем самым он дал понять читателям, что тема подвига советского народа в Великой Отечественной войне у него будет на первом месте.
«Кто говорит о песнях недопетых?
Мы жизнь свою, как песню пронесли.
Пусть нам теперь завидуют поэты
Мы всё сложили в жизни, что могли».
Подвиг танкистов в годы войны «увековечен» поэтом не только в стихах, но и в фильме «Жаворонок», сценарий для которого он написал в соавторстве с М.Дудиным. Не хочу пересказывать его содержание, поскольку «Жаворонку» у меня посвящена отельная статья. Это один из любимых моих фильмов детства. Да и сегодня я его часто пересматриваю. Он того заслуживает. Не случайно, одно из лучших своих стихотворений «Его зарыли в шар земной», положенное на музыку, звучит в начале именно этого фильма в прекрасном исполнении Майи Кристалинской.
«Давным-давно окончен бой.
Руками всех друзей
Положен парень в шар земной,
Как будто в мавзолей».
Ушёл из жизни поэт-фронтовик Сергей Орлов в возрасте 56-ти лет 7 октября 1977 года. Если я не ошибаюсь, в день принятия новой Конституции СССР. Нет уже давно СССР, не действует та Конституция, а стихи его мы с удовольствием читаем и сегодня. Их не забудут и идущие за нами поколения.
Поэты
Орлов Сергей Сергеевич
поэт-фронтовик, лауреат Государственной премии России
Дата рождения: 22.08.1921
Место рождения: с.Мегра Белозерского р-на
Дата смерти: 07.10.1977
Место смерти: Москва
(22.08.1921, с. Мегра Белозерского р-на Вологодской обл. – 7.10.1977, Москва)
Поэт, лауреат Государственной премии.
Родился в учительской семье в с. Мегра Белозерского района. В 1920-е гг. это было большое, культурное село с избой-читальней, медпунктом, паровой мельницей, дававшей электричество для сельчан. Сегодня его уже нет, оно ушло под воду во время строительства Волго-Балта.
Отец поэта умер рано, отчима направили в 1930 г. в Сибирь организовывать колхозы. Там Орлов жил несколько лет, потом семья вернулась в родные места. В 1936 г. Сергей окончил семилетнюю Мегринскую школу колхозной молодежи и переехал с матерью в Белозерск, где работал его отчим.
Пробуждению в мальчике интереса к художественной словесности способствовали учитель физики из Ленинграда В.П.Нилов и мать будущего поэта Екатерина Яковлевна, преподававшая русский язык и литературу. По воспоминаниям матери, Орлов пробовал писать стихи уже в пятом классе. В Белозерской средней школе существовала литературная группа, в которую, помимо учащихся этой школы, входили и студенты педучилища. Среди участников этой группы Орлов был заметной фигурой. С 1937 г. он начал публиковать свои стихи в газете «Белозерский колхозник» и в областной периодической печати. На полученные гонорары мать смогла купить первый в жизни Сергея Орлова костюм. В 1938 г. к нему пришел первый большой успех. Он стал победителем Всесоюзного конкурса школьников на лучшее стихотворение. Из трех поэтических произведений, посланных юным Орловым на конкурс, жюри выбрало то, которое называлось «Тыква». Об этом стихотворении тепло отозвался и привел целиком его текст на страницах газеты «Правда» К.И.Чуковский.
Домой после госпиталя демобилизованный по инвалидности гвардии старший лейтенант Орлов вернулся в апреле того же года. Некоторое время работал диспетчером Белозерского участка Волго-Балтийского водного пути. Пережив тяжелую душевную драму (любимая девушка отказалась стать спутницей жизни человека с изуродованным лицом и плохо действующей рукой), он решил продолжать учебу. Орлов уехал в Ленинград и поступил в университет, на второй курс филологического факультета. Там он познакомился с поэтом-фронтовиком Михаилом Дудиным, который помог бывшему танкисту найти путь в издательство, и вскоре, в 1946 г., вышла в свет книга стихов Орлова «Третья скорость». Военная тема в ней доминировала, а ее название было навеяно памятью об участии в недавних сражениях (на третьей скорости шли в бой танки). Книгу тепло приняла критика, хотя ее автор и не избежал упреков в «пессимизме» (считалось, что литература о войне должна быть проникнута героико-патриотическим пафосом, а на трагических сторонах недавних событий заострять внимание не следует).
На филологическом факультете Орлов проучился недолго. Он перешел в Литературный институт им. Горького в Москве и закончил его в 1954 г. После этого жил в Ленинграде, принимал участие в съездах советских писателей, с 1958 г. входил в состав правления Союза писателей РСФСР, заведовал отделом поэзии в журнале «Нева», был членом редколлегии журнала «Аврора». Орлов инициировал установление связей между ленинградскими и вологодскими писателями и содействовал преобразованию Вологодского литературного объединения в региональное отделение Союза писателей. Одна за другой выходили его поэтические книги: «Поход продолжается» (1948), «Радуга в степи» (1952), «Городок» (1953), «Стихотворения» (1954), «Голос первой любви» (1958), «Стихотворения. 1938 – 1956» (1959), «Одна любовь» (1963), «Колесо» и «Созвездье» (1965), «Лирика» (1966), «Страница» (1969). Совместно с М.Дудиным он написал сценарий фильма «Жаворонок », посвященный подвигу танкистов, оказавшихся в плену на территории Германии.
В 1970 г. Орлова ввели в секретариат правления Союза писателей РСФСР, и он переехал в Москву. Сборник его стихов «Верность» был удостоен в 1974 г. Государственной премии РСФСР им. Горького. Позднее поэт стал членом комитета по присуждению Ленинских и Государственных премий. Книга «Костры», которая составлялась Орловым как итоговая, вышла уже после его смерти (1978). Не успел он увидеть и собрания своих сочинений. Оно появилось в свет на рубеже 1970–1980-х гг.
На протяжении всего творческого пути тема войны оставалась для Орлова главной, хотя ею свой поэтический кругозор он не ограничивал. Подобно другим писателям его поколения, Орлов воспринимал войну как наиболее значительное событие собственной жизни. Можно сказать, что он и родился как поэт, в точном смысле этого слова, на войне. Вопреки расхожей истине – «Когда говорят пушки, музы молчат», Орлов создал на фронте произведения, значительные не только по содержанию, но и по художественному уровню. Самое знаменитое стихотворение поэта «Его зарыли в шар земной…» было написано в 1944 г., когда до Победы оставалось еще много дней и ночей. Характерные для лирики военных лет плакатность и патетика есть и в произведениях Орлова, но они не определяют главных особенностей его поэзии. В автобиографической заметке Орлов писал: «Танкисты не любили громких слов и верили в будничные высокие ценности: дружбу, товарищество, долг». Нелюбовь к громким словам и наделение высоким смыслом фронтовых будней определяют принципы, на которых строится поэзия Орлова (стихотворения «Это было 19 марта 1943 года», «Карбусель», «Отдых», «Поутру, по огненному знаку…» и др.). Те же принципы продолжают играть важную роль и в послевоенных стихах, описывающих мирную жизнь. Заурядные, повседневные явления изображаются Орловым как события большой, эпической значимости: «Мытье полов», «У костра», «Хлеб привезли», «Ключ».
Особый тематический ряд образуют в его творчестве произведения, посвященные родному краю. Белозерская земля для Орлова – как книга, листая которую, поэт постигает главные ценности бытия. У этой земли есть прошлое, настоящее и будущее. В его стихах отражены явления разных эпох. Он пишет о кургане Синеуса, о белозерских ратниках, принимавших участие в Куликовской битве, о фресках Дионисия, о кружевницах, о ночной грозе, о пароме на Шексне, о самолете над лесом. Но поэта интересуют не изменения, обусловленные движением времени, а дыхание вечности. Разные эпохи у него сосуществуют, соприсутствуют друг в друге. Обобщающим образом всего того, что имеет непреходящую значимость, становится Белое озеро (стихотворения «На Белом озере», «Будет печалить и радовать…» и др.).
Склонность к широким обобщениям обусловила и обращение Орлова к космической теме. В детстве его воображение было потрясено рассказами учителя физики о просторах и тайнах Вселенной. Начало эры освоения космоса дало поэту новый стимул для размышлений о месте человека в мироздании и для работы творческого вдохновения («Слово о Циолковском», «Баллада о кораблях», «И я когда-нибудь, однажды…»). Однако эта тема не стала у Орлова самодостаточной, ее разработка привела поэта к еще более настойчивому утверждению традиционных ценностей: «Вечернее мычание коров – Деревни нашей древняя молитва…»; «Там вечностью веет от крыл комариных, От ветра мгновенного смол, От шлепанья на землю спелой малины И тихого рвения пчел»; «Расчеты – чушь! И формул тоже нету. Есть лишь Гомер, Толстой, Бетховен, Дант – Искусства гениальные ракеты И новые Ромео и Джульетта – Любви соединяющий талант». Об этих ценностях и написаны наиболее характерные для послевоенного творчества поэта стихи.
Сергей Орлов – один из наиболее известных и почитаемых на Вологодчине литераторов. В Белозерске установлен памятник поэту работы В.П.Астапова. Дом, где он жил во второй половине 1930-х гг., стал мемориальным музеем. Школа, в которой он учился, носит его имя, в стенах этой школы тоже есть музейная экспозиция, посвященная жизни и творчеству Орлова. В Белозерске и Вологде память о поэте-земляке увековечена в названиях улиц.
Издания произведений и литература о писателе:
Орлов С.С. Собрание сочинений: В трех томах. – М., 1979 – 1980;
Сергей Орлов: Воспоминания современников. Неопубликованное. – Л., 1980;
Дементьев В. Мой лейтенант. – М., 1981;
Оботуров В. Костры на ветру. – Архангельск, 1982;
Хренков Д. А был он лишь солдат. // Хренков Д. Встречи с друзьями: Избранное. – Л., 1986;
Панкеев И. Сергей Орлов. – М., 1988.
«Человек упрямый и смятенный…»
В 1975 году Сергей Сергеевич Орлов, поэт-фронтовик (22 августа 1921 г. — 7 октября 1977 г.) написал одно из самых известных своих стихотворений:
Когда это будет, не знаю:
В краю белоногих берез
Победу девятого мая
Отпразднуют люди без слез.
Поднимут старинные марши
Армейские трубы страны,
И выедет к армии маршал,
Не видевший этой войны.
И мне не додуматься даже,
Какой там ударит салют,
Какие там сказки расскажут
И песни какие споют.
Но мы-то доподлинно знаем,
Нам знать довелось на роду,-
Что было девятого мая
Весной в сорок пятом году.
Тогда отмечалось 30-летие Победы, Советский Союз был на пике своего могущества и только входил в пике «разрядки». А больше всего в этом на вид вроде бы простом, понятном и непритязательном (чего стоят хотя бы повторение «знаем—знать» в последней строфе?) стихотворении, идущем от самого сердца автора, интересны три момента. Первый — 9 мая 1975 года министр обороны, маршал СССР Антон Андреевич Гречко, закончивший Великую Отечественную генерал-полковником, военного парада на Красной площади не принимал, поскольку такового просто не было. Войска и техника проходили по брусчатке перед ленинским мавзолеем только 7 ноября, в день Великой Октябрьской социалистической революции — так тогда было принято по весьма понятным идейно-политическим соображениям. Второй — «какие там сказки расскажут»: в этой строке нет никакого «диссидентства», но есть прямое указание на то, что про Победу и Великую Отечественную войну рассказывали и будут рассказывать «сказки», независимо от их содержания, которое может меняться. И, наконец, третий — «выедет к армии маршал», то есть армии в описанном будущем предстоит не только существовать, но и сражаться всерьёз, и побеждать — иначе откуда там быть маршалу, а также празднованию Дня Победы 9 мая?
Собственно, это и есть поэзия — когда буквально одной строкой передаётся то, что по-другому не сообщишь и в целых томах. И то, что вызывает мгновенное понимание у «своих», — тех, кто слышит или видит эту «шифровку». Это я к тому, что Сергей Орлов — поэт. Русский поэт. И поэт советский. В этом не может быть никаких сомнений. Неприятия — да, сколько угодно. Вершиной такого неприятия можно считать слова Иосифа Бродского, который называл Орлова «полным ничтожеством». С его точки зрения, наверное, так оно и было — другие «шифрокоды», другая «матрица», «сумбур вместо музыки», то есть «варварская совковая тарабарщина» вместо поэзии…
Вообще, этот момент весьма значим — например, Дмитрий Галковский, вполне англофильски примеряя на себя роль сэра Френсиса Дрейка, невозбранно грабящего культурные «корованы», проводил чуть ли не судебно-филологические процессы над советской поэзией как высшим («поэзия — порча языка») выражением стихии «уткоречи» (она же — «речекряк» Оруэлла). И то, что «культура отрицания» советского прошлого в разных формах продолжает господствовать в современной российской культуре, ничуть не удивляет. Поэтому, вспоминая сегодня Сергея Сергеевича Орлова и его творчество, мы вольно или невольно ограничиваем господство — во всяком случае, господство над самими собой — этой «культуры отрицания», получившей сегодня уже глобальный размах.
Вот он на фото, Сергей Орлов, бравый молодой танкист, а за спиной у него — танк КВ-1. Судя по наличию гвардейского значка и отсутствию погон, эта фотография, скорее всего, относится к лету 1942 года и сделана во время учёбы в Челябинском танковом училище, следовательно, снимок ещё не фронтовой. Но первая книга стихов «Фронт» (изданная Челябгизом «на двоих»: курсанта С.С. Орлова и лейтенанта С.А. Тельканова, — десятитысячным тиражом с предисловием Льва Никулина) к тому времени, возможно, уже увидела свет. Во всяком случае, авторский экземпляр, отосланный поэтом своей матери, Екатерине Яковлевне, датирован 14 августа 1942 года.
По свидетельству людей, близко знавших Гуньку Шарова (Шаров — фамилия отчима, родной отец поэта, Сергей Николаевич скончался в июле 1924 года) в детстве и юности, он, сын сельских учителей из села Мегры у Белого озера, всегда тянулся к чтению, к технике, к техническим знаниям: «Сергей возился с машинами — невиданными игрушками в деревне того времени. Посылали ему их родственники из Ленинграда, и привозил из командировок отчим. Были у Сергея цветные железные трамваи, троллейбусы, автомобиль и даже танк». Размышлял о тайнах мироздания, о происхождении человеческого разума, читает Циолковского и даже начинает писать поэму о нём, последнем пророке и первом технологе русского космизма. То есть не только осмысливал, а переживал все эти знания в себе. «Полное ничтожество», как же?! Сказали бы ещё: «недочеловеки» (впрочем, что это я? — уже тысячи раз сказали, и с упоением продолжают повторять. — В.В.).
«За слоем Хивсайда, за лёгкою пылью…» — это написано им в 1946-м (слой Кеннели—Хевисайда, слой Е ионосферы, расположенный на высотах 90-120 км, ныне считается нижней границей «настоящего» космоса).
«Мы ещё на дальние планеты / Корабли Союза поведём», — в 1945-м.
«А с Земли в упор на мир глядит
Человек упрямый и смятенный,
Сколько человеку предстоит
Дела в неизведанной вселенной», — тогда же, в год Победы.
Так что хрестоматийное, 1944 года, стихотворение, без которого невозможно говорить о творчестве Сергея Орлова:
Его зарыли в шар земной,
А был он лишь солдат,
Всего, друзья, солдат простой,
Без званий и наград.
Ему как мавзолей земля —
И Млечные Пути пылят
Вокруг него с боков.
На рыжих скатах тучи спят,
Грома тяжёлые гремят,
Ветра разбег берут.
Давным-давно окончен бой.
Руками всех друзей
Положен парень в шар земной,
Как будто в мавзолей. — вовсе не случайная удача или чудесное прозрение-пророчество, а художественная концентрация личного опыта поэта. Он, лейтенант, командир взвода тяжёлых танков, к тому времени уже больше года сражался на передовой, в последнем из боёв (12 февраля 1944 года у Новгорода) горел в своём КВ, но всё-таки выжил…
А один из самых близких школьных друзей поэта, гвардии лейтенант Иван Прокопьевич Малозёмов погиб 31 января 1943 года в центре Сталинграда, совершив танковый таран, посмертно удостоен звания Героя Советского Союза. В победном мае 1945-го Сергей Орлов написал посвящённую другу поэму «Командир танка»:
Мой товарищ юности, которую
В сорок первом горестном году
«Юнкерсы» разбили двухмоторные —
В пламени, в развалинах, в чаду…
Знает, шедший большаками длинными,
Опалённый, чёрный, как июль, —
В эти дни мы сделались мужчинами
Не в любви, а после первых пуль.
Конечно, всё начиналось иначе. «И если для несведущих людей было дивом опубликованное в 1938 году сообщение о присуждении Сереже Орлову, ученику восьмого класса Белозерской средней школы, первой премии за стихотворение «Тыква и три огурчика» на всесоюзном конкурсе школьников на лучшее стихотворение, то для меня и остальных близких его друзей — отнюдь нет», — рассказывал об этом через много лет ещё один «товарищ юности» Сергея Орлова, тоже писатель-фронтовик Сергей Викулов.
Стихами белозерского восьмиклассника восхитился глава жюри этого конкурса, уже тогда «живой классик» советской детской литературы Корней Чуковский, который в своей статье, опубликовано главной газетой Советского Союза, органом ЦК ВКП(б) «Правда» привёл две строфы:
В жару растенья никнут,
Бегут от солнца в тень.
Одна лишь чушка-тыква
На солнце целый день.
Лежит рядочком с брюквой.
И кажется вот-вот
От счастья громко хрюкнет
И хвостиком махнёт.
Со следующим комментарием: «Стихи обрадовали меня своей очаровательной детскостью. Так и видишь озорную физиономию их юного автора. Придавать динамичность неподвижному образу — эта склонность детского ума нашла здесь блестящее свое выражение…» Может быть, не только склонность детского ума, но и литературный опыт самого Чуковского, который прекрасно понимал, что лучшей иллюстрации к сталинскому тезису о том, что «жить стало лучше, жить стало веселее!» — не найти. После такого всесоюзного признания стихи юного поэта стали широко публиковаться не только в районной, но и в областной прессе, была даже публикация в «Комсомольской правде»… Сергей Орлов, который целый год учёбы (тот самый восьмой класс) пропустил по болезни, закончив школу, летом 1940 года сдал вступительные экзамены на исторический факультет Петрозаводского госуниверситета, успешно отучился на первом курсе, активно участвовал, как тогда говорили, в общественной жизни, играл в студенческих командах по хоккею с мячом и волейболу. На фронт со своими друзьями по общежитской «коммуне» ушёл добровольцем…
«Ноосфера победит!» — писал под залпы контрнаступления Красной Армии в Московской битве академик Владимир Иванович Вернадский, создатель концепции ноосферы и выдающийся геохимик, стоявший у истоков отечественного атомного проекта. И Владимир Вернадский, и Иосиф Сталин, и Сергей Орлов, и множество советских людей были неотъемлемой частью этой ноосферы: «Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами!»
Никто не говорил, что Победа будет лёгкой и быстрой, все пропагандистские иллюзии на этот счёт: «на чужой территории, малой кровью…», — исчезли почти сразу. Но в Победе, несмотря на силу, коварство и бесчеловечную жестокость агрессоров, сомнений не было. Обожжённый, брошенный любимой девушкой поэт уже после войны написал:
Вот человек — он искалечен,
В рубцах лицо. Но ты гляди
И взгляд испуганно при встрече
С его лица не отводи.
Он шел к победе, задыхаясь,
Не думал о себе в пути,
Чтобы она была такая:
Взглянуть — и глаз не отвести!
Да, потом и отводили, и предавали, и забывали, что:
Мир — такой, могло какого
Очень запросто не быть.
За него сгорел под Псковом
Полк, меня учивший жить…
При всем очевидном несовершенстве — мир. Не рай, но — мир. Которого так и не увидели миллионы соотечественников поэта, наших соотечественников: друзей, близких, родных. «Без меня народ неполон», — написал Андрей Платонов. Россия так и живёт — «неполным народом», с Великой Отечественной — особенно, не успевая заживлять всё новые и новые раны. Сергей Орлов вернулся с войны уже в апреле 1944-го, по состоянию здоровья. По состоянию сердца он оттуда не вернулся никогда, до конца оставаясь на уже незримой линии фронта…
В ноосфере мёртвых нет. С юбилеем, Сергей Сергеевич! Мы с вами!
Нажмите «Подписаться на канал», чтобы читать «Завтра» в ленте «Яндекса»
Теги события:
Поделиться
Моей деревни больше нету.
ОНА жила без счета лет,
Как луг,как небо,бор и ветер,
Теперь ее на свете нет.
Она дышала теплым хлебом,
Позванивая погромком.
К ней на рогах коровы небо
Несли неспешно людям в дом.
Плывут над ней,взрывая воды,
Не зная,что она была,
Белы,как солнце,теплоходы-
Планеты стали и стекла.
И дела нет на них,пожалуй,
Уж ни одной душе живой,
Что здесь жила,пахала,жала
Деревня русская век свой.
Детей растила,ликовала,
Плясала,плакала,пила,
С зарей ложилась и вставала,
Гремя в свои колокола.
Сергей Орлов.1963г.
На Волго-Балте
А что думает по поводу поэтического дара Сергея Орлова Евгений Рейн, лучший друг Бродского? Вот было бы любопытно и значимо узнать. Впрочем, догадываюсь. ОНИ все думают одинаково. Говорят то, что должна услышать власть, но думают и делают так, как выгодно им.
Спасибо автору за напоминания о настоящих людях, настоящих поэтах
Спасибо за великолепную статью о замечательном человеке и поэте!
Еще утрами черный дым клубится
Над развороченным твоим жильем.
И падает обугленная птица,
Настигнутая бешеным огнем.
Еще ночами белыми нам снятся,
Как вестники потерянной любви,
Живые горы голубых акаций
И в них восторженные соловьи.
Еще война. Но мы упрямо верим,
Что будет день, — мы выпьем боль до дна.
Широкий мир нам вновь раскроет двери,
С рассветом новым встанет тишина.
Последний враг. Последний меткий выстрел.
И первый проблеск утра, как стекло.
Мой милый друг, а все-таки как быстро,
Как быстро наше время протекло.
В воспоминаньях мы тужить не будем,
Зачем туманить грустью ясность дней, —
Свой добрый век мы прожили как люди —
И для людей.
Г. Суворов, 1944г.