Братья карамазовы в чем смысл

Размышляя о Братьях Карамазовых

Роман состоит из двенадцати частей (книг). Первые две – вступительные. В третьей книге представлены отрицательные персонажи – отец семейства Федор Павлович и лакей Павел Смердяков. В четвертой книге читатель знакомится с теми, кто ведет «приличный» образ жизни (Катерина, Снегиревы, отец Ферапонт), хотя их праведность продиктована не глубокими убеждениями, а выгодой соблюдать приличия. Только в пятой и шестой книгах появляются главные герои – Иван, Дмитрий, Алеша, Зосима. Затем Достоевский подвергает братьев испытаниям, в которых проверяется внутренняя ценность каждого. В книге седьмой – Алексея, восьмой и девятой – Дмитрия, в одиннадцатой – Ивана. В заключительной двенадцатой книге суждения и нравственные устои героев оценивает общество.

Не похожая по чисто внешним проявлениям, но удивительно похожая по сути, эта обстановка снижения духовности и разрушения идеалов мало чем отличается от нашего века. Проблемы другие, а природа их та же: в атмосфере вседозволенности, жестокости и эгоизма преступление неизбежно. И виновны в нем все. Как и в нашем непростом времени, теряющем ориентиры нравственности, так и в мире Карамазовых, вина за все происходящее лежит на каждом человеке.

Младший из братьев Алеша Карамазов – тип нового религиозного правдоискателя. Он не противопоставляет себя миру, а идет к людям, напутствуемый духовным наставником старцем Зосимой. Он стремится понять и простить каждого: хитрого развратного отца, вспыльчивого Дмитрия, богоборца Ивана. Он чувствует, что нужен им всем. Будущее человечества Алеша видит в духовном совершенствовании личности. Виновен ли Алеша в смерти отца? Косвенно да, поскольку он знал о намерениях Дмитрия, о настроениях Ивана, но не предпринял ничего, чтобы остановить беду.

Достоевский полагал, что от ответа на вопрос, живущий в глубине души каждого человека, о собственной природе («божественной» или «животной») зависит общее направление и конкретный рисунок каждой жизни.

Писатель формулирует фундаментальный парадокс, согласно которому удаление от «неба» и «миров иных» приводит к ослаблению связей с землей, к исчезновению разумной цели существования на ней, к невозможности истинного, преображающего и облагораживающего душу творчества. Тогда и происходят всевозможные подмены, когда политический, идеологический или экономический человек погребает под собою человека духовного в сетях завистливой конкуренции и тайной вражды.

Иван Карамазов рассуждает об отличительной черте «русских мальчиков», которые, сойдясь на минутку в питейном заведении, начинают толковать не иначе как о вековечных проблемах: «есть ли Бог, есть ли бессмертие? А которые в Бога не веруют, ну те о социализме и об анархизме заговорят, о переделке всего человечества по новому штату, так ведь это один же черт выйдет, все те же вопросы, только с другого конца». Сам Иван и является тем глубокомысленным «мальчиком», которому не нужны миллионы, а нужно разрешить мысль об источниках добродетели и порока и который страдает от «рациональной тоски», от невозможности «оправдать Бога» при наличии царящего в мире зла.

Проблема существования Бога и посмертной судьбы человека, от решения которой зависят оценка и восприятие фактической реальности, по-своему занимает и отца братьев Карамазовых, иронически интересующегося, есть ли в аду потолок и крючья для грешников. Она не безразлична и для второстепенных персонажей, например, Коли Красоткина, чей искренний мальчишеский нигилизм соотносится с незрелым увлечением социализмом, или для госпожи Хохлаковой, ищущей ясного ответа на вопрос, заканчивается ли жизнь лопухом на могиле.

Достоевский показывает в своем романе, что от ответа на этот вопрос (независимо от степени его осознанности) зависит и принципиально разная жизненная тяга, и атмосфера, в которой рождаются соответствующие поступки и действия людей.

Если нет Бога и бессмертия души, если жизнь заканчивается «химией», элементарным разложением тела, тогда подрывается любовь и доверие к ней, теряется всякий смысл происходящего на земле, тогда все безразлично и все позволено. Эти выводы, вложенные автором в уста атеиста Ивана Карамазова и практически подхваченные лакеем Смердяковым, составляют невидимую основу исторического поля, в котором свойственное душе искание абсолютного смысла восполняется увеличением собственных прав, власти, собственности, материального преизбытка и в котором вместо положительных сил добра и света действуют отрицательные силы корысти.

Роман многослоен: обыкновенное уголовное происшествие и любовное соперничество вписываются в более общую картину мировоззренческих и социальных связей общества, а они, в свою очередь, соотносятся с вечными законами бытия и глубокими философско-историческими обобщениями. В результате художественное произведение становится повествованием не только о семействе Карамазовых, но и о судьбах России и даже всего человечества, которые всецело зависят от высоты или низости интересов, от качественного содержания душевной жизни составляющих единиц.

Гордость и эгоизм, выступающие в самых разных обличьях, проникая в любовь изнутри, разлагают это чувство. Но и в основе абстрактной любви ко всему человечеству, противоположной, казалось бы, конкретной чувственной страсти, Достоевский находит все то же «искажение в свой интерес».

Символическое обобщение драмы пребывания человека в мире дано Достоевским в легенде о великом инквизиторе. Легенда становится своеобразным философским средоточием романа, концентрируя его проблематику и сцепляя ее с выводами о ходе мировой истории.

Великий инквизитор обвиняет Христа в отказе побороть дурную свободу чудом, тайной и авторитетом, обратить камни в хлебы, овладеть людской совестью и мечом кесаря объединить всех в «согласный муравейник», устроив им окончательный «всемирный покой».

Инквизитор притязает на роль верховного судьи истории, монопольного обладателя полнотой истины о жизни и смерти, свободе и власти, самочинного распорядителя человеческими судьбами. Подобно Раскольникову, Версилову или Ивану Карамазову, он приходит к такому же абсолютному презрению к людям, замечая в них только «недоделанные пробные существа, созданные в насмешку». «О, мы убедим их, что они тогда только и станут свободными, когда откажутся от свободы своей для нас и нам покорятся». А для этого, полагает он, необходимо, выступая от имени добра и истины, «принять ложь и обман и вести людей уже сознательно к смерти и разрушению и притом обманывать их всю дорогу, чтоб они как-нибудь не заметили, куда их ведут, для того чтобы хоть в дороге-то жалкие эти слепцы считали себя счастливыми».

Неудивительно, что именно Христос, утверждающий подлинную свободу, связанную с высшим происхождением и призванием человека, с жизненной силой его совести и любви, становится для великого инквизитора главным врагом, которого надо изгнать или сжечь.

По глубочайшему убеждению Достоевского, за создание всеобщей, принижающей человека материалистической среды, в лоне которой и рождаются все преступления, в том числе и описанное в «Братьях Карамазовых» убийство, несет ответственность любой человек. Каждый виноват в меру отсутствия света и добра в собственной душе. Следствия душевного мрака и своекорыстия, до конца не искоренимые в людях, невидимыми путями распространяются вокруг нас. И малейшие наши злые помыслы, слова и поступки незримо отпечатываются в сердцах окружающих, подталкивая кого-то к зависти или гордости, рабству или тиранству. Таким образом растет и накапливается отрицательный духовный потенциал, питающий мировое зло. Ведь «все как океан, все течет и соприкасается, в одном месте тронешь, в другом конце мира отдается». И «попробуйте разделиться, попробуйте определить, где кончается ваша личность и начинается другая?»

В логике Достоевского любовь является главной движущей силой и венцом высочайшего развития личности, но она одновременно есть и «высочайшее самостеснение», совершенно свободная жертва, чудо воскрешения умирающего зерна, обновления губящей себя души.

Конкретное добро укореняет на месте эгоизма прямо противоположные начала. Именно деятельная любовь, настаивает автор романа, распространяет подлинное просвещение, гасит любые агрессивно-захватнические проявления «натуры» и создает почву для понимания себя и своих ближних.

По убеждению Достоевского, современное человечество находится в ситуации неизбежного выбора, подобной той, в какой оказался в конце романа Дмитрий Карамазов: оставаться ли «Бернаром презренным», воспользоваться неправедной силой предлагаемых братом Иваном денег и бежать в Америку, к «механикам» и «машинистам», чтобы идти в ногу со всем миром, уклонившимся от «прямой дороги», или же по примеру Христа через страдание и воскресение обрести в себе новую личность, остаться в России и стать подлинным братом ближнему своему.

Следующий тур Литературной конкурсной серии, посвященный Ф.М. Достоевскому, состоится в любом случае. Даже если он заинтересует всего десяток думающих авторов, я проведу его специально для них, а всем остальным предоставлю желанную возможность собрать лавры в «Сопливой осени» или в «Студеной зиме».

До начала приема заявок еще есть некоторое время. Найдите его у себя для погружения в текст удивительного романа «Братья Карамазовы», я надеюсь, что вы об этом не пожалеете.

Источник

Смысл романа Достоевского «Братья Карамазовы»

Такой же недостаток любви извращает сущности и некоторых других персонажей романа. Даже убийцы – что обвиненный, что настоящий – не могут быть обвинены без некоторого оправдания со стороны читателя. Ведь именно отсутствие любви толкает одного на ужасные мысли, другого на ужасное преступление. Обвиненный несправедливо безропотно принимает наказание, понимая, что это единственный путь очищения и успокоения души. Настоящий убийца совершает самоубийство, не выдержав душевных мук. Еще один сын также погружен в мрачные мысли и руководствуется эгоистичными и преступными целями. Это в конце концов приводит его к сумасшествию желает смерти отца, через которое он и приходит к очищению своей души.

Но именно на фоне разворачивающихся событий и торжества низменных пороков становится отчетливо видна светлая нить смысла романа. Каждый из героев, испытав все сложности жизни и муки душевных терзаний, в конце концов находит душевное спокойствие в покаянии. Роман гулким набатом призывает читателя к покаянию, предлагает осознать эфемерность мирского и пагубность преходящего. В основном это воплощается в представления Алеши и Зосимы, но во многих местах романа эту нить можно проследить и в повествовании других персонажей.

К покаянию герои приходят через веру. Олицетворением этого пути является описание взглядов и жизни именно Алеши и Зосимы. Великое противостояние их жизнелюбивых и человеколюбивых принципов мраку и пороку общества выделяет роман из подобных ему. Все ужасы и тяготы распада человеческой личности происходит, по мнению автора, от потери неизбывности веры. Это и приводит многих героев романа к равнодушию и одиночеству. Но в конце концов все из них приходят к выводу о доминанте веры над мирским, пусть некоторые и не осознали это самостоятельно.

Постулат всепрощения сквозит из многих глав романа, ярко контрастируя с ощущением безысходности. Основные положительные герои романа пошли еще дальше и попытались развить эту мысль до простого и гениального: надо все понять и все простить. Сразу ничего не сбудется, сначала обязательно надо пройти через невзгоды одиночества и мракобесия общества. Только так люди смогут на примере понять свет веры и ее яростную, но мягкую силу.

Еще более основательная мысль вложена в слова Алеши, когда он говорит, что жизнелюбие является половиной спасением. И спасение при этом достигается вовсе не аскетизмом, отшельничеством и уходом в монастырь, нет. Напротив, из романа доносится громкий призыв идти в люди, объяснять им, доносить им, что всепрощение и человеколюбие достигается лишь в социуме. Что сила и прощение в единстве и взаимоуважении. Лишь единением общества и индивидуальности можно найти успокоение и счастье для всех вместе и каждого в отдельности. Так перед читателем выстраивается четкое представление о гармонии мирского и вечного вместо их противопоставления. Незачем ударяться из крайности в крайность, ведь правильнее всего будет их связать и сбалансировать их между собой. А каким именно образом можно их сбалансировать, ясно показано на страницах великого романа.

Источник

«Братья Карамазовы», анализ романа Достоевского

Идея создать «психологическую драму» о противостоянии братьев возникла у Достоевского в 1874 году, хотя образы героев романа он начал разрабатывать гораздо раньше. Несложно заметить параллели в характерах персонажей из разных произведений автора: Алеши Карамазова и Грушеньки с князем Мышкиным и Настасьей Филипповной («Идиот»), Ивана Карамазова с Раскольниковым («Преступление и наказание»), старца Зосимы со святителем Тихоном («Бесы»).

Сюжетная линия произведения более четко оформилась после знакомства в остроге с осужденным Ильинским, которого по ошибке сослали на каторгу за убийство отца. В первых черновиках романа Дмитрий также носит фамилию Ильинский.

«Братья Карамазовы» – итог, осмысление всей жизни Достоевского. Воспоминания детства здесь соединены с раздумьями и впечатлениями последних лет, а образы Дмитрия, Ивана и Алексея символизируют три этапа духовного развития самого автора. Роман имеет сложную, многоплановую структуру, его жанр трудно поддается определению. События происходят в течение двух недель, но в это короткое время вмещается столько историй, споров, конфликтов, идейных столкновений, что хватило бы на несколько произведений детективной, философской и семейно-бытовой драмы.

Действие романа заключено между двумя судебными процессами: разбирательством старца Зосимы и криминальным судом над Дмитрием Карамазовым. И такая последовательность символична. Достоевский достоверно показал, что нравственное падение героев, их отступление от морали, пренебрежение духовными истинами приводит к преступлению.

Роман состоит из двенадцати частей (книг). Первые две – вступительные. В третьей книге представлены отрицательные персонажи – отец семейства Федор Павлович и лакей Павел Смердяков. В четвертой книге читатель знакомится с теми, кто ведет «приличный» образ жизни (Катерина, Снегиревы, отец Ферапонт), но их «праведность» продиктована не глубокими убеждениями, а выгодой соблюдать приличия. Только в пятой и шестой книгах появляются главные герои – Иван, Дмитрий, Алеша, Зосима. Затем Достоевский подвергает братьев испытаниям, в которых проверяется жизненное кредо каждого. В книге седьмой – Алексея, восьмой и девятой – Дмитрия, в одиннадцатой – Ивана. В заключительной двенадцатой книге суждения и нравственные устои героев оценивает общество.

Достоевский стремится глубоко проникнуть во внутренний мир своих персонажей, слой за слоем обнажить их душу, понять мотивы противоречивых поступков, нравственных терзаний, сомнений и заблуждений. Достигает он этого при помощи широкой амплитуды выразительных средств: от монологов-исповедей до идейных споров, скандалов и оскорблений. Резкие повороты сюжета, конфликты интересов и мнений, подлинный водоворот разнообразных страстей держат читателя в постоянном напряжении.

Но главная задача автора – не интрига. Достоевский изобразил в «Братьях Карамазовых» обобщенную формулу «загадочной русской души» с ее стремлением «забвения всякой мерки во всем», одновременно и разрушительной, и созидательной. Двойственность, осознанное отрицание веры и необходимость в ней как в спасительном якоре, смесь эгоизма и самопожертвования, вечное блуждание в плену ложных ценностей – таким представляется писателю русский человек.

Характерная для Дмитрия, Ивана, Смердякова и Федора Павловича социально-нравственная деградация получила название «карамазовщина». Осуждение этого явления, исцеление от него и есть, по мнению Достоевского, путь к нравственному возрождению русского народа. А в царстве «карамазовщины», в атмосфере вседозволенности, жестокости и эгоизма преступление неизбежно. И виновны в нем все.

Виновен и средний брат – интеллигент, атеист и философ Иван. Именно его проповедь об отсутствии Бога, о неистребимости зла в человеке и вседозволенности направляет руку Смердякова. Иван осознает себя главным убийцей. Его образ является предостережением для русской интеллигенции, у которой в эпоху Достоевского и в более поздние времена была чрезвычайно популярна идея развития человека на новый лад, путем освобождения от религиозных оков. Внедрение этой идеи в малограмотные, духовно неразвитые умы привело мир к величайшим разрушительным теориям.

Младший из братьев Алеша – тип нового религиозного правдоискателя. В самом начале произведения Достоевский подчеркивает исключительность этого образа, его значение. Раньше положительные герои противопоставляли себя негативной среде, стремились с ней бороться и уничтожать идейно, а то и физически. Алексей Карамазов не противопоставляет себя миру. Напротив, он идет к людям, напутствуемый духовным наставником старцем Зосимой.

Алеша стремится понять и простить каждого: хитрого развратного отца, вспыльчивого Дмитрия, богоборца Ивана. Он чувствует, что нужен всем им. Без его любви и поддержки семья Карамазовых обречена на гибель, а души близких на вечное странствие во тьме заблуждений.

Алексей всем сердцем верит, что в людях много хорошего. Будущее человечества, вслед за Зосимой, он видит в духовном совершенствовании личности: «Чтобы переделать мир по-новому, надо, чтобы люди сами… психически повернулись на другую сторону».

Виновен ли Алеша в смерти отца? Косвенно да, поскольку знал о намерениях Дмитрия, о настроениях Ивана, но не предпринял ничего, чтобы остановить беду.

Источник

7 секретов «Братьев Карамазовых»

Был ли у Мити Карамазова шанс получить оправдательный приговор по делу об убийстве отца? Почему решение по делу принимали «мужички»? Как прокурор добился победы? И в каком году все это произошло? Отвечаем на эти и другие вопросы о последнем романе Достоевского

­­1. Тайна хронологии

В «Братьях Карамазовых» нет точного указания на год, в котором происходит действие романа. Со слов рассказчика мы только знаем, что дело было 13 лет назад:

О каком времени идет речь? Чтобы узнать это, обратимся к Ивану Карамазову. Рассказчик сообщает нам, что в самом начале романа ему 23 года. Также мы знаем, что несколькими годами ранее он написал статью «на поднявшийся повсеместно тогда вопрос о церковном суде». Речь идет о судебной реформе 1864 года: по ней на заседания суда стали пускать публику, обязательными стали выступления прокурора и адвоката, была введена коллегия присяжных, которые принимали решение исходя из представленных улик и доводов обеих сторон. Кроме того, вводилась процедура предварительного следствия — сбора улик и показаний независимым представителем суда (судебным следователем). В обществе и прессе начались горячие обсуждения церковного суда: вырастет ли в нем роль государства, или он останется под контролем Церкви. В одном из последних номеров журнала «Эпоха» за 1864 год, который издавал Достоев­ский, должен был появиться отклик юриста Осипа Филиппова, но «рез­кой критики недавно изданного законоположения» его запретила цензура. Скорее всего, Иван Карамазов высказался по поводу реформы примерно в то же время. Поэтому его статья обратила на себя «внимание даже и неспециалис­тов».

Иван Карамазов. Эскиз Кузьмы Петрова-Водкина к постановке «Братьев Карамазовых». 1927 год Центральный государственный архив литературы и искусства

Верна ли в этом случае подсказка про 13 лет из начала романа? Да. 1866 плюс 13 — получается 1879 год. Как раз в этом году «Карамазовы» начали печататься в журнале «Русский вестник». Интересно, что к относятся сюжеты всех романов Достоевского, где есть убийства: это «Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы» и «Братья Карамазовы». Как будто кровавые резонансные преступления, как и молодые герои-идеологи, доводящие себя до помешатель­ства, стали знаком новой пореформенной эпохи.

2. Тайна «современной матери»

В день убийства Федора Павловича Карамазова его сын Митя ищет, у кого бы занять денег. Среди прочих он приходит к Екатерине Осиповне Хохлаковой, матери больной девочки Лизы. Хохлакова пытается втянуть его в разговор о литературе, экономике и политике (а денег в итоге не дает):

«Я написала по этому поводу писателю Щедрину. Этот писатель мне столько указал, столько указал в назначении женщины, что я отправила ему прошлого года анонимное письмо в две строки: „Обнимаю и целую вас, мой писатель, за современную женщину, продолжайте“. И подписа­лась: „Мать“. Я хотела было подписаться „современная мать“ и колеба­лась, но остановилась просто на матери: больше красоты нравственной, Дмитрий Федорович, да и слово „современная“ напомнило бы им „Современник“…»

Хохлакова — едва ли не самый комичный герой «Карамазовых». Такое впечат­ле­ние создается за счет особой речи с частыми восклицаниями, привычкой перебивать других героев, уходить от основной темы разговора, а также, как ни странно, хаотичной начитанности этой дамы. В разговоре с Митей она бросается не случайными фактами, а кратко пересказывает сводку российских и мировых новостей последнего времени, среди прочего в ужасе рассказывая о падении кредитного рубля. Речь идет о бумажных деньгах, которые обесце­ни­ва­лись неудачных попыток финансовой реформы. Начался кризис, и в 1866 году кредитный рубль упал на 35 %.

Кроме того, она настойчиво советует Мите бросить свою прежнюю жизнь и отправиться на золотые прииски. В 1861 году власти разрешили золото­добычу на новых территориях — чиновники и дворяне бросали службу в круп­ных городах, чтобы отправиться в Сибирь и на Дальний Восток.

Хохлакова также сообщает, что ее очень волнуют вопросы «женского развития и политической роли женщины»: именно поэтому она написала Салтыкову-Щедрину. Как было сказано выше, время действия романа «Братья Карама­зовы» — 1866 год. В мае был закрыт журнал «Современник», в кото­ром работал Салтыков-Щедрин. Именно поэтому Хохлакова решила в своем послании обойтись без слова «современная», не желая расстраивать писателя.

3. Тайна убийств, совершенных в будущем

Во время судебного заседания по делу Мити Карамазова товарищ проку­рора В XIX веке словом «товарищ» называли заместителя должностного лица: товарищ прокурора, товарищ председателя, товарищ министра. приводит пример преступления, которое ему кажется аналогичным:

«Вот там молодой блестящий офицер высшего общества, едва начинаю­щий свою жизнь и карьеру, подло, в тиши, безо всякого угрызения совести зарезывает мелкого чиновника, отчасти бывшего своего благо­де­теля, и служанку его, чтобы похитить свой долговой документ, а вместе и остальные денежки чиновника: „Пригодятся-де для велико­светских моих удовольствий и для карьеры моей впереди“. Зарезав обоих, уходит, подложив обоим мертвецам под головы подушки».

Это реальный случай: как и в других романах, Достоевский насыщает текст отсылками к криминальной хронике. О громких преступлениях того времени говорят многие персонажи романа, но особенно часто — товарищ прокурора и адвокат, которые приводят эти случаи в качестве примеров, доказывающих их правоту.

Офицер, зарезавший мелкого чиновника и его служанку, — это отставной прапорщик лейб-гвардии саперного батальона Карл фон Ландсберг: по мнению прокурора, это пример чудовищного убийства вроде злодеяния, совершенного Митей. Адвокат, напротив, вспоминает дело ­него юноши Зайцева, кото­рый, чтобы похитить 1500 рублей, зарезал своего ровесника, работника меняль­­ной лавки. Против него были собраны настоящие улики: меняла рас­сказал, какие купюры были похищены, и именно такую пачку денег нашли у преступника. В отличие от этого случая, в деле Мити нет доказательств, подтверждающих его вину.

Ожидая вердикта, впечатленная речью адвоката публика вспоминает дело актрисы Настасьи Каировой, которая попыталась перерезать горло жене своего любовника, но не смогла и впоследствии была оправдана. Защитник смог убедить суд в том, что Каирова стала жертвой обстоятельств.

Однако все эти преступления были совершены в годы — как мы помним, судебное заседание происходит в 1866 году. Для чего Достоевский искажает реальность и вводит такой явный анахронизм?

4. Тайна на Петровке

В самом начале романа лакей, а заодно и внебрачный сын Федора Павловича Карамазова Смердяков делится с соседской барышней Марьей Кондратьевной своими планами на жизнь:

«Я, положим, только бульонщик, но я при счастье могу в Москве открыть на Петровке».

Почему Смердяков хочет открыть заведение именно на Петровке? В середине XIX века на людной Петровке почти не было ресторанов: там располагались торговые ряды, купеческие дома и магазины средней руки. Кафе-ресторан — особый вид заведений, в которых, в отличие от трактиров и ресторанов, подавались безалкогольные напитки, еда, сладости. Там можно было читать газету, играть в шахматы и домино. Они стали появляться в российских горо­дах с и постепенно приобрели большую популярность: цены тут были ниже, чем в обычных ресторанах, а меню разнообразнее, чем в кафе. Однако куда важнее другое. Положение о трактирных заведениях запрещало женщи­нам посещать трактиры и рестораны, к столу они могли выходить только в гостиницах. Но о кондитерских, кофейных домах и кафе-ресторанах в доку­менте ничего не говорилось. Владельцы таких заведений воспользовались этим: в начале стали появляться специальные изолированные комнаты, где женщины могли перекусить. Услуга оказалась невероятно популярной, и в 1864 году запреты были сняты.

Кондитерская Gloppe. Картина Жана Беро. 1889 год Musée Carnavalet

5. Тайна обвинения

Предваряя выступление свидетелей на процессе по делу Мити Карамазова, рассказчик сообщает:

«Замечу только, что с самых первых минут суда выступила ярко некоторая особая характерность этого „дела“, всеми замеченная, именно: необыкновенная сила обвинения сравнительно со средствами, какие имела защита».

Действительно, в годы обвинению было проще подготовиться к судеб­ному заседанию. Судебные следователи осматривали место преступления, опрашивали свидетелей и подозреваемых, собирали улики, чтобы предоста­вить прокурору и адвокату максимально полную информацию, которую те могли использовать в ходе прений. При этом прокурор мог участвовать в допросах и обысках, мог попросить судебного следователя проверить то или иное обстоятельство, а защитник — нет. Вместо него это мог сделать сам обви­няемый, однако, не имея опыта в подобных делах и часто будучи не в состоя­нии сориентироваться, он допускал ошибки. Судебный следователь был гаран­том соблюдения его прав: он не подчинялся прокурору и мог как согласиться с его указаниями, так и отказаться их выполнять.

Однако судебный следователь в деле Мити, Николай Парфенович, не был беспристрастен. Он чувствовал к прокурору «необыкновенное уважение и почти сердцем сошелся с ним. …В свою очередь молоденький Николай Парфенович оказался единственным тоже человеком в целом мире, которого искренно полюбил наш „обиженный“ прокурор».

Во время допроса Мити сразу после его задержания следователь и прокурор действуют заодно:

«…Они успели кое в чем сговориться и условиться насчет предстоящего дела, и теперь, за столом, востренький ум Николая Парфеновича схватывал на лету и понимал всякое указание, всякое движение в лице своего старшего сотоварища, с полуслова, со взгляда, с подмига глазком».

Скорее всего, Николай Парфенович хотел помочь своему другу. Дело Мити Карамазова не казалось спорным и особенно проблемным, доказать его вину было легко. И это помогло бы прокурору заработать признание и известность.

6. Тайна аффекта

Чтобы спасти Митю от каторги, его бывшая невеста Катерина Ивановна приглашает известного доктора. Что именно он должен сделать, рассказывает переживающей Грушеньке Алеша Карамазов:

Действительно, после судебной реформы защитники, чтобы добиться смягче­ния или отмены наказания, могли ссылаться на душевное состояние обвиняе­мого; в газетах это называли аффектом. Для этого во время предварительного следствия судебный врач должен был освидетельство­вать обвиняемого. Позже, уже при подготов­ке к суду, нужно было провести проверку с участием двух сторонних специалистов: на основании их мнений могло быть принято реше­ние о прекращении дела. Но доказать сумасшествие Мити было проблема­тично.

В подробном описании предварительного следствия не говорится о том, что земский доктор Варвинский, исполнявший обязанности судебного врача, и городской доктор Герценштубе проверили Митино психическое здоровье. А вот у второго подозреваемого — Смердякова — врачи заметили «некоторые ненормальности». Юристы XIX века, комментировавшие Судебные уставы и судебную практику, обращали особое внимание на то, что несвоевременное освидетельство­вание часто не позволяло доказать, что человек совершил преступление, будучи не в себе. Достоевский намекает, что Варвинский был пристрастен: не случайно впервые он появляется в романе в компании исправ­ника, товарища прокурора, судебного следователя (как уже было сказано, двое последних успели сговориться).

7. Тайна мужичков-присяжных

Вердикт по Митиному делу должны вынести 12 присяжных: «четыре наших чиновника, два купца, шесть крестьян и мещан». По словам рассказчика, собравшаяся кол­легия очень не нравится публике, которая наблюдает за процессом:

«У нас в обществе, я помню, еще задолго до суда, с некоторым удивле­нием спрашивали, особенно дамы: „Неужели такое тонкое, сложное и психологическое дело будет отдано на роковое решение чиновникам и, наконец, мужикам, и что-де поймет тут такой чиновник, тем более мужик?“»

Почему такой набор присяжных смущает публику? Согласно Судебным уставам, чиновники и крестьяне были обязательными участниками каждой коллегии — наряду с дворянами, купцами и мещанами. Автоматически зачислялись в списки потенциальных присяжных чиновники ниже класса (те, кто был выше классом, освобождались от этой обязанности), а также крестьяне, которые были избраны в волостные суды или были представите­лями сельского самоуправления, например старостами. В остальных случаях должен был действовать жесткий и достаточно высокий имущественный ценз. Возможно, именно здесь кроется секрет недовольства посетителей суда.

Заседание суда присяжных по уголовному делу в период царствования Александра II. Литография второй половины XIX века aria-art.ru

Потенциальные провинциальные присяжные должны были владеть как минимум сотней десятин земли (более 100 гектаров) или недвижимостью минимум на 500 рублей или же получать годовой доход не менее 200 рублей в год. Для жителей крупных городов и тем более столицы требования были выше. Эти ограничения считались гарантом законности и порядка в суде и не допускали откровенно бедных и несведущих людей к решению важных вопросов.

Источник