даргомыжский что делать с ней
4. Романсы А. С. Даргомыжского
Иллюстрация из ин-нета. Ночной зефир струит эфир
Шумит, бежит Гвадалквивир.
ДАРГОМЫЖСКИЙ Александр Сергеевич (р.1813 – 1869), родился в селе Даргомыжл, что находилось в Тульской области и которое принадлежало бабушке будущего композитора. Он рос болезненным ребёнком и заговорил только в пятилетнем возрасте. Однако, вскоре обнаруживается его музыкальная даровитость.
Даргомыжский А.С. получил широкое домашнее образование, общее и музыкальное. Он знал несколько иностранных языков, играл на скрипке и фортепиано и проявлял большой интерес к творчеству.
После переезда семьи в Петербург у будущего композитора проявляется необыкновенная тяга к композиции. В петербургских аристократических салонах он появляется в 30ых годах и обретает славу талантливого пианиста и исполнителя романсов.
Решающей в его становлении как музыканта была встреча с М.И. Глинкой, с которым подружился. О первой их встрече Глинка М.И. с долей юмора рассказывает:
После попытки создания оперы «Эсмеральда» Даргомыжский обращается к жанру романса. В тридцатые годы появляются его романсы «Юноша и дева» на сл.А. Пушкина, «Шестнадцать лет», сл. Дельвига., где следует своему девизу:
«Хочу, чтобы звук прямо выражал слово». В мелодиях романсов появляется декламационность. Известны его романсы сатирического содержания:-«Мельник», «Титулярный советник», «Червяк». В них особенно проявилось его мастерство мелодекламации.
Его романсы и песни звучат в аристократических салонах, кружках, в чиновничьей среде, привлекая правдой и остротой.
1. Голова ль моя, ты головушка,
Голова ль моя, ты буяная!
Ой, лю-ли, лю-ли, ты буяная!
2. Выдал батюшка за немилого,
За немилого, за ревнивого.
Ой, люли, люли, за ревнивого!
Над романсами «Я помню глубоко», сл. Д. Давыдова, «Я все еще его люблю», сл. Ю. Жадовкой, «Расстались гордо мы», сл. В. Курочкина я работала уже давно.
Постепенно в репертуар вошли «ЧАРУЙ МЕНЯ,ЧАРУЙ», сл. Ю. Жадовской,- лирическая, спокойная мелодия в начале, «отвечая» на кипение ритма в аккомпанементе второй части переходит в страстное, устремлённое движение к кульминации в финале романса: «Чаруй меня, чаруй!»
1.С какою тайною отрадой
Тебе всегда внимаю я!
Блаженства лучшего не надо,
Как только слушать бы тебя!
Романс красив и развивающейся мелодией, и вокальным текстом.
Ночной зефир струит эфир
Шумит, бежит Гвадалквивир
Неожиданно наступает первый эпизод в сопровождении гитарных переборов:
Вот взошла луна златая
Тише… чу… гитары звон…
Вот испанка молодая
Оперлася на балкон.
Рефрен прерывает действие, продолжая отражать весь природный фон происходящего. Новый эпизод – лирическая сцена объяснения в любви, жанровая сцена:
Сбрось мантилью, ангел милый,
И явись как майский день!
Сквозь чугунные периллы
Ножку дивную продень!
После него снова возникает образ могучей реки. Образ Гвадалквивира в романсе главный, пронизывающий всю ткань музыкально-поэтического повествования.
1. Не скажу никому, отчего я весной
По полям и лугам не сбираю цветов.
2. Та весна далеко, те завяли цветы,
Из которых я с ним завивала венки!
Бушуй и волнуйся, глубокое море,
И рёвом сердитым грозу оглушай!
О, бедное сердце, тебя гложет горе,
Но гордой улыбкой судьбе отвечай!
Пусть небо дивится могучей пучине,
Пусть спорит с упрямой и равной себе!
Ты сильно, о сердце! Не рабствуй кручине,
Разбейся, но вживе не сдайся в борьбе!
Биография Александра Даргомыжского
Русский композитор Александр Сергеевич Даргомыжский родился 14 (2 по старому стилю) февраля 1813 года в селе Троицкое Белёвского уезда Тульской губернии. Отец ‑ Сергей Николаевич служил чиновником по министерству финансов, в коммерческом банке.
Мать ‑ Мария Борисовна, урождённая княжна Козловская, сочиняла пьесы для постановки на сцене. Одна из них ‑ «Трубочист, или доброе дело не останется без награды» была опубликована в журнале «Благонамеренный». С семьей композитора были знакомы петербургские литераторы, представители «Вольного общества любителей словесности, науки и художества».
Всего в семье было шестеро детей: Эраст, Александр, Софья, Людмила, Виктор, Эрминия.
До трех лет семья Даргомыжских прожила в имении Твердуново в Смоленской губернии. Временный переезд в Тульскую губернию был связан с вторжением армии Наполеона в 1812 году.
В 1817 году семья переехала в Петербург, где Даргомыжский начал обучаться музыке. Первым его учителем была Луиза Вольгенборн. В 1821‑1828 годах Даргомыжский учился у Адриана Данилевского, который был противником сочинения музыки своим учеником. В этот же период Даргомыжский начал осваивать игру на скрипке совместно с крепостным музыкантом Воронцовым.
В 1827 Даргомыжский был зачислен канцеляристом (без жалованья) в штат министерства Двора.
C 1828 по 1831 год учителем композитора стал Франц Шоберлехнер. Для развития навыков вокала Даргомыжский занимается также с педагогом Бенедиктом Цейбихом.
В ранний период творчества написан ряд произведений для фортепиано («Марш», «Контрданс», «Меланхолический вальс», «Казачок») и некоторые романсы и песни («Светит месяц на кладбище», «Кубок янтарный», «Я вас любил», «Ночной зефир», «Юноша и дева», «Вертоград», «Слеза», «В крови горит огонь желанья»).
Композитор принимает активное участие в благотворительных концертах. В это же время он знакомится с литераторами Василием Жуковским, Львом Пушкиным (братом поэта Александра Пушкина), Петром Вяземским, Иваном Козловым.
В 1835 году состоялось знакомство Даргомыжского с Михаилом Глинкой, по тетрадям которого композитор занялся изучением гармонии, контрапункта и инструментовки.
В 1837 году Даргомыжский начинает работу над оперой «Лукреция Борджиа», по одноименной драме французского писателя Виктора Гюго. По совету Глинки эта работа была оставлена и начато сочинение новой оперы «Эсмеральда» также на сюжет Гюго. Впервые опера была поставлена в 1847 году на сцене Большого театра в Москве.
В 1844‑1845 годах Даргомыжский отправляется в путешествие по Европе и посещает Берлин, Франкфурт‑на‑Майне, Брюссель, Париж, Вену, где знакомится с многими известными композиторами и исполнителями (Шарль Берио, Анри Вьётан, Гаэтано Доницетти).
В 1849 году начата работа над оперой «Русалка» по одноименному произведению Александра Пушкина. Премьера оперы состоялась в 1856 году в Петербургском Театре‑цирке.
Даргомыжский в этот период сосредоточил внимание на выработке естественной декламации мелодии. Окончательно формируется метод творчества компрозитора ‑ «интонационный реализм». Основным средством создания индивидуального образа служило для Даргомыжского воспроизведение живых интонаций человеческой речи. В 40‑50‑е годы 19 века Даргомыжским были написаны романсы и песни («Ты скоро меня позабудешь», «Мне грустно», «И скучно, и грустно», «Лихорадушка», «Душечка девица», «Ой, тих, тих, тих, ти», «Я затеплю свечу», «Без ума, без разума» и др.)
Даргомыжский сблизился с композитором Милием Балакиревым и критиком Владимиром Стасовым, которые основали творческое объединение «Могучая кучка».
С 1861 по 1867 год Даргомыжским были написаны последовательно три симфонические увертюры‑фантазии: «Баба‑Яга», «Украинский (Малароссийский) казачок» и «Фантазия на финские темы» («Чухонская фантазия»). В эти годы композитор работал над камерно‑вокальными произведениями «Я помню глубоко», «Как часто слушаю», «Расстались гордо мы», «Что в имени тебе моём», «Мне всё равно». Ориентальная лирика, представленная ранее романсами «Вертоград» и «Восточный романс», пополнилась арией «О, дева роза, я в оковах». Особое место заняли в творчестве композитора песни социально‑бытового содержания «Старый капрал»,»Червяк», «Титулярный советник».
В 1864‑1865 годах состоялось второе путешествие Даргомыжского за границу, где он посетил Берлин, Лейпциг, Брюссель, Париж, Лондон. Состоялось исполнение произведений композитора на европейской сцене («Малороссийский казачок», увертюра к опере «Русалка»).
В 1866 Даргомыжский приступил к работе над оперой «Каменный гость» (по одноименной маленькой трагедии Александра Пушкина), но не успел её закончить. По завещанию автора, первую картину дописал Цезарь Кюи, оркестровал оперу и составил интродукцию к ней Николай Римский‑Корсаков.
С 1859 года Даргомыжский был избран в состав Русского музыкального общества (РМО).
С 1867 года Даргомыжский входил в состав дирекции Петербуржского отделения РМО.
17 (5 по старому стилю) января 1869 года Александр Даргомыжский скончался в Петербурге. Жены и детей у композитора не было. Похоронен на Тихвинском кладбище Александро‑Невской лавры (Некрополь мастеров искусств).
На территории муниципального образования Арсеньевский район Тульской области установлен единственный в мире памятник Даргомыжскому работы скульптора Вячеслава Клыкова.
Материал подготовлен на основе информации открытых источников
1. Федор Шаляпин исполняет «Арию Мельника» из оперы Даргомыжского «Русалка». Запись 1931.
2. Федор Шаляпин в сцене «Ария Мельника и князя» из оперы Даргомыжского «Русалка». Запись 1931.
3. Тамара Синявская исполняет песню Лауры из оперы Даргомыжского «Каменный гость». Оркестр Государственного академического Большого театра. Дирижер — Марк Эрмлер. 1977 год.
Урок музыки по теме «А.С. Даргомыжский – продолжатель традиций и новатор в музыке»
Разделы: Музыка
Цели: расширение художественного кругозора, развитие творческого воображения, образного мышления учащихся.
Задачи: закрепить и углубить знания учащихся о жизни и творчестве Даргомыжского, показать преемственную связь с традициями Глинки и черты новаторства камерно-вокальных произведений композитора.
Учитель: Ребята, почему имя Даргомыжского всегда ставят рядом с именем Глинки?
Дети: Даргомыжский – младший современник и последователь Глинки.
У.: Совершенно верно. Они жили в одно время и занимались одним делом – созданием русской классической музыки. А кто первым достиг уровня классического искусства?
Д.: М. И. Глинка.
У.: Творчество Глинки отвечало самым высоким профессиональным требованиям, и именно Глинке принадлежит право называться основоположником русской классической музыки. Но это почетное для Глинки положение нисколько не уменьшает значения А. С. Даргомыжского, творчество которого также стало выдающимся явлением в русской музыкальной культуре. Скажите, а был ли Даргомыжский знаком с Глинкой?
Д.: Да.
У.: Конечно, они жили не только в одно время, но и в одном городе Петербурге. А детские годы их прошли в одной и той же Смоленской губернии, где находились родовые поместья их родителей: у Глинки – в селе Новоспасское, у Даргомыжских – в селе Твердуново Юхновского уезда. И покинули Смоленщину они в один и тот же год – в 1817-ом, правда, в разном возрасте: юному Глинке было 13 лет, а маленькому Даргомыжскому – 4 года. А зачем Глинка приехал в Петербург?
Д.: Чтобы учиться в Благородном пансионе.
У.: А Даргомыжский?
Д.: Потому что отец получил должность правителя канцелярии Коммерческого банка, и вся семья переехала в Петербург.
У.: И, конечно, находясь рядом, они не могли не встретиться. В каком году это произошло?
Д.: В 1834 году.
У.: Ранней весной 1834 года они встретились, и эта встреча сыграла решающую роль в творческой биографии Даргомыжского. Глинка тогда только что вернулся из заграничной поездки, полный решимости осуществить свою мечту – создать большую русскую национальную оперу. Как называется эта опера?
Д.: «Жизнь за царя».
У.: Можно сказать, что эта опера рождалась на глазах Даргомыжского. Когда возникла идея исполнить I акт оперы во дворце князя Юсупова, Даргомыжский принял самое деятельное участие в организации и проведении оркестровых репетиций. Помогая Глинке, он понимал, что рядом с ним был Мастер, ясно осознававший свое предназначение в музыке, для которого музыка была не салонным времяпрепровождением, а делом всей жизни. И это заставляло задумываться над своим музыкальным будущим и твердо определить свои позиции. Через год после знакомства с Глинкой Даргомыжский пишет: «Что касается меня, то мои музыкальные занятия приняли совершенно решительную форму: я всецело бросил исполнительство и пробую себя все время в различных родах сочинения».
Но Даргомыжский понимал, что имеющихся знаний у него слишком мало для серьёзного композиторского труда, и по совету Глинки и Кукольника он засел за теорию музыки, а Глинка передал ему пять своих драгоценных тетрадей с лекциями З. Дена. Александр Сергеевич тщательно их проштудировал и скопировал все 5 тетрадок на немецком языке, хотя немецким он не владел так свободно, как французским.
А теперь давайте вспомним, как проходило музыкальное развитие Даргомыжского до знакомства с Глинкой. В какой семье он вырос и какое образование получил?
Учитель показывает портреты родителей Даргомыжского.
Д.: Родители старались всячески пробуждать и развивать творческие наклонности своих детей.
У.: Мать, Мария Борисовна, сама обладала поэтическим даром, её стихи публиковались в журналах.
Отец, Сергей Николаевич, тоже был незаурядным человеком. Он начал свой путь с небольшой должности почтового чиновника, но прирожденный ум, сила воли помогли ему подняться достаточно высоко: он вышел в отставку в генеральском чине действительного статского советника. Сергей Николаевич был человеком критичного ума, очень остроумный, находчивый в беседах, и стремился развивать эти качества у своих детей. Для них существовала даже поощрительная премия: за оригинальную шутку или ловкий ход в разговоре ребенок получал 20 копеек. Композитор Даргомыжский, который пережил своего отца всего на пять лет, многое унаследовал от него: вдумчивое отношение к жизни, наблюдательность, критический подход к окружающим. Все эти черты ярко проявятся и в творчестве композитора.
А мог ли Даргомыжский учиться в Благородном пансионе, как Глинка?
Нет, так как отец его в тот период не имел дворянского звания. Личное дворянство Сергею Николаевичу было пожаловано в 1821 году за безупречную службу, а право иметь собственный герб и передавать дворянское звание по наследству он получил лишь в 1829 году, когда его сыновья были уже относительно взрослыми.
Таким образом, все дети в семье Даргомыжских получили только домашнее, но очень серьезное образование. Сергей Николаевич приглашал в дом лучших учителей и не считался с затратами. Сашу с 6-летнего возраста обучали игре на фортепиано. Правда, первая учительница Луиза Вольгеборн, как писал композитор, «только целовала и ничему не научила». Поэтому её сменил другой учитель – Адриан Трофимович Данилевский, хороший пианист и очень требовательный педагог. Но Данилевский не поощрял желания своего ученика сочинять музыку. Все пьески, которые Саша приносил ему, получали оценку «весьма скверно» и тут же безжалостно уничтожались. Удалось спасти совсем немногое – несколько романсов и фортепианных пьес. Ну а завершил пианистическое образование Даргомыжский у выдающегося пианиста-виртуоза и композитора Франца Шоберлехнера, который жил тогда в Петербурге. Шоберлехнер был учеником
Х. Гуммеля, а Гуммель в свое время учился у Моцарта. Таким образом, Даргомыжский стал как бы правнуком Моцарта по искусству игры на фортепиано и добился в этом искусстве больших успехов. Не случайно Глинка, вспоминая первую встречу с Даргомыжским, назвал его «бойким фортепьянистом».
Кроме занятий на фортепиано, Даргомыжский брал уроки игры на скрипке и мог принимать участие в квартетных вечерах.
Удивительно чуткими были родители Даргомыжского. Заметив, что сын увлечен сочинением вокальной музыки, они пригласили в дом ещё одного мэтра – учителя пения Цейбиха, прекрасного певца, актера и режиссера. Благодаря ему Даргомыжский познал основы вокального исполнительства и сам стал прекрасным педагогом. За всю его творческую жизнь у него было свыше 60 учеников. Правда, природа не одарила Даргомыжского красивым голосом. Голос его был испорчен в юности болезнью кори, от которой он чуть не умер и вследствие чего не мог говорить нормально. Его голос напоминал писклявое сопрано, охрипшее от простуды (смесь детского голоса с голосом взрослого, который осип). Тем не менее, пение Даргомыжского приводило многих в восхищение. Вот что пишет современник: «Декламация у него была доведена до совершенства, а также задушевности была бездна, так что ради этих последних качеств забывалась странность его голоса».
Итак, мы видим, что к началу 30-х годов Даргомыжский был уже достаточно известен в Петербурге как сильный пианист и сочинитель романсов, но по-прежнему оставался лишь музыкантом-любителем. Хотя далеко не каждый петербургский любитель музыки мог похвастаться такими музыкальными познаниями и таким исполнительским уровнем, каким обладал Александр Сергеевич. Шоберлехнер считал его первым своим учеником, который читает ноты как книгу.
В это время Даргомыжский часто посещает литературные, музыкальные салоны.
Что такое салон? В каких выражениях оно используется?
Д.: Салон красоты, салон-парикмахерская, салон обуви, одежды. Это то место, где представлены лучшие товары или услуги.
У.: С французского языка это слово переводится как гостиная для приемов и вечеров. Салон – неотъемлемая часть светской жизни аристократии, своеобразная форма проведения досуга. В салонах, помимо светской болтовни, велись беседы о литературе, зачитывались литературные новинки и, конечно, музицировали. В исполнении любителей музыки можно было услышать не только песни и романсы, но и фортепианные пьесы, квартеты, а иной раз и симфонические произведения.
Таких салонов в 1830-х годах в Петербурге было не счесть. Но я хочу назвать, а вы постарайтесь запомнить, несколько самых известных салонов, которые принесли большую просветительскую пользу России.
Это, в первую очередь, салон графа Михаила Юрьевича Виельгорского, человека блестяще образованного в самых разных областях, который, казалось, дышал воздухом искусства, литературы, музыки. Дж. Россини назвал его «первым знатоком в мире». Он был отличным музыкантом: пианистом и композитором, а его родной брат Матвей – профессиональным виолончелистом, принимавшим участие в концертах самого высокого класса. Братьев Виельгорских знала вся просвещенная Москва и весь просвещенный Петербург. Их дом был настоящим культурным центром, где встречались известные писатели и музыканты, актеры и живописцы, люди науки и где разговор шел исключительно по-французски. Здесь выступали многие мировые известности: Ф. Лист,
Р. Шуман, Г. Берлиоз, П. Виардо. Всякий артист с громким именем, приехав в Петербург, считал честью представиться Михаилу Юрьевичу. Несомненно, постоянным гостем был здесь Даргомыжский.
Его можно было встретить и в салоне Екатерины Андреевны Карамзиной – вдовы знаменитого писателя-историка. Современники говорили, что здесь создавались литературные и художественные репутации, т.е. обсуждение литературных новинок или иных произведений искусства носило весьма компетентный характер и заслуживало безусловного доверия. В этом радушном и высоко эстетическом доме любили бывать А. С. Пушкин, М. Ю. Лермонтов.
Часто посещал Даргомыжский и «субботы» Владимира Федоровича Одоевского. Одоевский был энциклопедически образованным человеком и большим чудаком. Его кабинет напоминал лабораторию алхимика. Повсюду были разбросаны рукописи и старинные книги, вдоль стен размещались ящички с самыми невероятными предметами. Вместо барометра князь держал в банке лягушек, которые своим поведением предсказывали погоду (к дождю они по лесенке вылезали из воды). Над роялем висел большой портрет Бетховена с красным платком на шее. Музыка была любимым занятием Одоевского. Он владел музыкальными инструментами, мог с листа сыграть самую сложную пьесу, а также писал статьи на музыкальные темы, рассказы о композиторах и музыкантах. Одоевский внимательно следил за развитием русской музыки, а в дни премьеры «Жизни за царя» Глинки он пророчески сказал, что с Глинки начинается «новая стихия, новый период в искусстве – период русской музыки».
Посмотрите, какие интеллектуалы окружали Даргомыжского, весь цвет творческой интеллигенции того времени. Но никто из них не может сравниться с той огромной ролью, которую сыграл Глинка в творческом становлении Даргомыжского. В одном из писем Даргомыжский назвал Глинку «славным советником». Композитор и критик А. Н. Серов с полным основанием отмечал близкое родство «Русалки» с операми Глинки и называл её «достойным продолжением того же стиля, той же школы». В таком же родстве находятся «Камаринская» Глинки и «Казачок» Даргомыжского.
В свою очередь, и Глинка, и Даргомыжский испытали сильное воздействие Пушкина. Они жили в одно время с великим русским поэтом. Поэтическое слово Пушкина озаряло весь их творческий путь, вдохновляло на создание лучших сочинений. Александр Сергеевич Пушкин был самым любимым поэтом Александра Сергеевича Даргомыжского. Широко известна его фраза: «Опять тезка! Что делать, не могу шагнуть без него».
«Пушкиниана» Даргомыжского по количеству одна из самых значительных в русской музыке. Из четырех сценических произведений Даргомыжского три созданы на сюжеты Пушкина. Какие?
Д.: Оперы «Русалка», «Каменный гость», опера-балет «Торжество Вакха».
У.: На слова великого поэта Даргомыжским написано более 25 романсов и вокальных ансамблей. Пушкинские романсы Даргомыжского – это, в первую очередь, конечно, любовная лирика и среди них такие шедевры, как: «Я вас любил», «Ночной зефир», «Юноша и дева».
Прежде чем послушать романс «Я вас любил», давайте прочитаем стихотворение и ощутим красоту и музыкальность его поэтического языка. О чем это стихотворение?
Д.: О несчастной, неразделенной любви.
У.: О любви, которая никогда не была возможна, которую герой утаивал, а сейчас вдохновенно произносит свое признание, потому что это – последнее, что предстоит сказать. Какой глагол несколько раз повторяется в этом стихотворении, и в каком времени?
Д.: «Любил», в прошедшем времени.
У.: Этот трижды повторенный глагол передает глубину чувства, а используемая форма прошедшего времени говорит о невозвратимости прошлого, даже если любовь ещё «угасла не совсем».
А сейчас давайте послушаем, как Даргомыжский соединил стихи с музыкой. У меня к вам будет очень простой вопрос. В каком ладу написан этот романс?
Д.: В мажорном.
У.: А уточните, какой вид мажора использован?
Д.: Гармонический. Это мажор, у которого понижена VI ступень, и субдоминантовое трезвучие становится минорным.
У.: Но почему же мажор, а не минор, ведь история грустная? Наверное, герой Пушкина в интерпретации Даргомыжского уже пережил свою любовь и хочет избавиться от страданий, хотя это ему удается не совсем, и душевная боль, как рана, напоминает о себе. Послушайте внимательно, какое слово выделяется VI низкой ступенью и минорной субдоминантой?
Д.: «В душе».
У.: То есть душа ещё отзывается болью.
Но, в целом, мажорный лад сообщает этому романсу сдержанно-благородное, возвышенно-просветленное звучание.
В искусстве есть такое понятие: катарсис. Это понятие пришло к нам из Древней Греции, его дословный перевод – «очищение». Так называли особое духовно-психическое состояние, в процессе которого человек очищается от страданий души и тела. Мне кажется, момент катарсиса есть и в романсе Даргомыжского «Я вас любил». Излечение от болезни неразделенной любви приводит к внутреннему просветлению, успокоению, восстановлению разрушенной гармонии. Отсюда и мажор, а также очень сдержанный темп, плавность и уравновешенность мелодии.
Ещё один замечательный романс на стихи Пушкина – очаровательная миниатюра «Юноша и дева». Текст романса простой, в духе сентиментальной чувствительной поэзии.
Учитель читает стихотворение.
Видите, как девушка расчувствовалась и сколько пролила слез сначала из-за ревности, а потом от умиления, глядя на юношу, задремавшего у неё на плече. Здесь, конечно, нет такой глубины переживаний, как в романсе «Я вас любил». Все счастливы, юноша безмятежно спит, а девушка оберегает его сон. Так и хочется представить эти застывшие фигуры в какой-нибудь красивой скульптуре. И хотя вы услышите минорный лад, он лишь усиливает чувствительный характер, добавляет мягкости и нежности этому романсу. Сейчас прозвучит романс «Юноша и дева» (лучше, если его исполнит сам педагог или иллюстратор), а вы, ребята, попробуйте определить, в каком переменном размере написан этот романс?
Д.: Размер на 6 долей и размер на 3 доли.
У.: Скажите, а в каком размере больше распевности, широты мелодического движения?
Д.: В размере 68.
У.: В размере 68 и начинается романс. Здесь ещё можно отметить появляющиеся в мелодии задержания – интонации, похожие на вздох, которые являются типичными чувствительными оборотами. А дальше, когда меняется размер, задержаний уже нет (юноше не подобает чувствительно вздыхать) и начинают чаще появляться сильные доли. Учащая акценты, композитор как бы хочет ещё больше заострить наше внимание на этой восхитительной паре и словно начинает лепить их образы, их пластику. (Учитель поет фразу «К ней на плечо преклонен, юноша вдруг задремал» и инсценирует её движениями головы). Когда засыпаем, голова сама собой падает, и мелодия это обрисовывает. Возникает зрительная ассоциация! И хотя этот штрих еле уловимый и, может быть, не очень существенный в этом беспредельном господстве лирической интонации, но он уже показывает стремление композитора следовать за текстом, передавать все его детали.
В лирическом романсовом стиле Даргомыжского заметно влияние Глинки. Оно сказывается в широкой мелодической напевности, в обобщенном музыкальном воплощении поэтического текста, в господстве чисто мелодического начала.
Но вот Даргомыжский взял в руки томик драматических сочинений Пушкина – «Сцены из рыцарских времен». Его внимание привлекла веселая, озорная песня «Воротился ночью мельник», которую поет миннезингер Франц. Этот сюжет достаточно распространен и встречается в фольклоре разных народов. Но Даргомыжский придал ему чисто русский характер. Песню «Мельник» нельзя просто назвать романсом. Это настоящая комедийная народно-бытовая сценка, вокальный театр с живыми колоритными персонажами. И сейчас ребята попробуют показать этот театр.
Стихотворение «Воротился ночью мельник» инсценируется по ролям.
Ребята попытались представить нам портреты действующих лиц и их характерные речевые интонации. Какой вы увидели жену?
Д.: Бойкая, сварливая, понимающая, что лучшая защита – нападение, упрекающая своего загулявшего мужа.
У.: Какая у неё речь? Как называется такая речь?
Д.: Очень быстрая. Скороговорка.
У.: Она на одном дыхании обрушивает каскад скороговорки, её визгливые крики сыплются как горох из мешка. Музыкальная интонация здесь естественно рождается из разговорной интонации и построена на народной песне «Шла девица за водой».
Учитель играет музыкальную фразу, которая из народной песни перешла в песню Даргомыжского.
Ну, а Мельник? Ещё не совсем трезвый, он идет, грузно переваливаясь, «плюхается» на лавку и видит чужие сапоги. Сначала мы слышим требовательное восклицание: «Женка! Что за сапоги?» А после атаки жены его речь становится неуверенной, вопрошающей.
«Ведра?» Какой интервал? Квинта; при движении вверх звучит как вопрос.
«Право?» Какой интервал? Неустойчивая септима передает недоумение, растерянность. Ну, а дальше герой рассудительно, не спеша размышляет. Последние слова он произносит дважды и, как указывает ремарка, «с раздумьем», как будто не может решить: верить или не верить глазам своим? И только решительно звучащее фортепианное заключение как бы «снимает» вопрос: – Нет, конечно, не видал на ведрах медных шпор. При этом трель ещё больше усиливает комизм сценки.
В ходе разбора учитель исполняет фрагменты песни «Мельник», затем включается запись песни.
Скажите, какой тип мелодии преобладает в этом произведении: кантилена или речитатив? Конечно, речитатив – мелодия, приближенная к разговорной речи, передающая интонации речи. В «Мельнике» с блеском проявилось умение Даргомыжского показать разные характеры с помощью свойственных им интонаций, умение фиксировать каждую реплику и даже манеру поведения: как идет мельник, как, подперев бока руками, его встречает жена. Такая отчетливость, реалистичность воплощения приводит к тому, что ухо обретает способность «увидеть» этот комический диалог. В то время это было поистине новаторское произведение, по сути, новый жанр – народно-бытовая речитативная сценка.
Дальнейшее развитие этот жанр получит в творчестве Мусоргского.
– Итак, какие произведения мы послушали?
– На чьи стихи они написаны?
– Что мы видим на примере этих произведений?
С одной стороны, Даргомыжский продолжает традиции Глинки, опираясь на эстетические принципы пушкинской эпохи, а с другой стороны, выступает ярким новатором, находит свой путь в музыке. Как сказал замечательный русский музыковед и композитор Борис Асафьев, «Музыка Даргомыжского ещё эхо пушкинской эпохи и вместе с тем накануне Мусоргского». 4 мая 1868 года в посвящении, предпосланном двум своим песням – «Колыбельная Еремушке» и «С няней» – М. П. Мусоргский написал: «Великому учителю музыкальной правды – Александру Сергеевичу Даргомыжскому». В этих словах – не только глубокая благодарность старшему другу и наставнику, но и определение значения творческой деятельности Даргомыжского для русской музыкальной культуры.