для чего сопротивляться злу
О сопротивлении злу силою
После духовных бед, разразившихся над миром в первую четверть двадцатого века, нетрудно представить себе, что может создать кадр таких, одержимых злобою, агрессивно изуверствующих людей.
Нет сомнения, что граф Л. Н. Толстой и примыкающие к нему моралисты совсем не призывают к такому полному несопротивлению, которое было бы равносильно добровольному нравственному саморазвращению. И неправ был бы тот, кто попытался бы понять их в этом смысле. Напротив, их идея состоит именно в том, что борьба со злом необходима, но что ее целиком следует перенести во внутренний мир человека, и притом именно того человека, который сам в себе эту борьбу ведет; такой борец со злом может найти в их писаниях даже целый ряд полезных советов. «Непротивление», о котором они пишут и говорят, не означает внутреннюю сдачу и присоединение ко злу; наоборот, оно есть особый вид сопротивления, т. е. неприятия, осуждения, отвержения и противодействия. Их «непротивление» означает противление и борьбу, однако лишь некоторыми, излюбленными средствами. Они приемлют цель: преодоление зла (5), но делают своеобразный выбора путях и средствах. Их умение есть учение не столько о зле, сколько о том, как именно не следует его преодолевать.
Само собою разумеется, что только такая борющаяся природа их «непротивления» дает основание философически обсуждать их утверждения. Однако такое обсуждение не может принять ни выдвинутую ими постановку вопроса, ни тем более даваемый ими ответ.
Сопротивление злу и равнодушие
Русский философ и публицист И. А. Ильин (1883-1954) пишет: «И если, с одной стороны, резкий ответ, грубое требование, злобный поступок могут не исправить, а озлобить того, против кого они направлены, то, с другой стороны, уклонение от энергичного, определенно порицающего поступка, может быть равносильно попущению, потаканию, соучастию.
Человек злодействует не только потому, что он злодей, а еще потому, что он приучен к этому безвольным самоуничижением окружающих. Рабовладение развращает не только раба, но и рабовладельца; разнузданный человек разнуздан не только самим собою, но и общественной средою, позволившею ему разнуздать себя; деспот невозможен, если нет пресмыкающихся; “все позволено” только там, где люди друг другу все позволили» (1:56). Как говорит английский политический деятель, философ и публицист Эдмунд Бёрк (Edmund Burke) (1729-1797): «Раб, довольный своим положением, вдвойне раб, потому что не одно его тело в рабстве, но и душа его».
Если человек не противится неправедному поступку (т. е. молчаливо и бездейственно допускает его), то он также является виновным, поскольку повинуется несправедливости, а значит вносит свой вклад в победу зла над добром. Ведь грех — это неугодный Богу поступок, под которым понимается не только определенное действие, но и, в зависимости от воли Божьей, отсутствие должного действия. Иначе говоря, нарушить закон можно двумя путями: либо сделать что-либо законом запрещённое, либо не выполнить предписанных законом действий. В Священном Писании ясно сказано: «Уклоняйся от зла и делай добро» (Пс. 33: 15, 36: 27); «. перестаньте делать зло; научитесь делать добро, ищите правды, спасайте угнетенного, защищайте сироту, вступайтесь за вдову» (Ис. 1: 16, 17); «. отвращайтесь зла, прилепляйтесь к добру» (Рим. 12: 9); «Итак, кто разумеет делать добро и не делает, тому грех» (Иак. 4: 17) и др.
Свт. Тихон Задонский по данному вопросу отмечает: «Грех есть как-то, что законом Божиим запрещенное делается, так и то, что законом Божиим повеленное оставляется. Грешно убивать, но грешно и бедствующему, например, утопающему в воде и проч., руку помощи не подавать. Ибо Бог в законе Своем повелел как уклоняться от зла, так и творить благое: уклоняйся от зла и делай добро (Пс. 33: 15); и как сказал: не укради, так повелел: просящему у тебя дай (Мф. 5: 42)» (цит. по 2:233).
По мнению И. А. Ильина: «Таков духовный закон: несопротивляющийся злу поглощается им и становится одержимым. Ибо “зло” — не пустое слово, не отвлеченное понятие, не логическая возможность и не “результат субъективной оценки”. Зло есть прежде всего душевная склонность человека…» (1: 13, 14). О трансформации отношения ко злу свт. Василий Великий говорит: «кто смотрит на зло без отвращения, тот скоро будет смотреть на него с удовольствием».
Таким образом, злу не только можно, но и нужно сопротивляться, в том числе и силой. Иначе зло будет разрастаться и распространяться. Ведь «для торжества зла необходимо только одно условие — чтобы хорошие люди сидели сложа руки» (Эдмунд Бёрк). Аналогичная мысль высказана и другими авторами, в частности:
● древнегреческим философом Платоном (учеником Сократа и учителем Аристотеля) (427/428 – 347/348 до н. э.): «Наказанием за гражданскую пассивность является власть злодеев»;
● св. Максимом Исповедником (580-662): «Молчать об истине все то же, что отвергать ее»;
● ирландским литературным и общественным деятелем Джорджем Бернардом Шоу (1856-1950): «Самый большой грех по отношению к ближнему — не ненависть, а равнодушие; вот истинно вершина бесчеловечности»;
● русским писателем А. П. Чеховым (1860-1904) в повести «Скучная история»: «Равнодушие — это паралич души, преждевременная смерть»;
● священником Александром Ельчаниновым: «Равнодушие верующих — вещь гораздо более ужасная, чем тот факт, что существуют неверующие» (3).
Действительно, если люди не противятся несправедливости (злу), чужому горю, не участвуют в их устранении, молчаливо отворачиваются от этих вопросов, — поскольку у них всё в относительном порядке, или по причине равнодушия, или боязливости, или из-за жестокосердия, — то скоро может наступить противоположная ситуация, в которой аналогичная несправедливость и горе постигнут уже самих этих людей и их родственников! А другие — также не будут обращать на это внимание!
В рассказе А.П. Чехова «Крыжовник» об этом повествуется так: «за дверью каждого счастливого человека должен стоять кто-нибудь с молоточком и напоминать ему стуком, что есть несчастные, что рано или поздно с ним стрясётся беда, и его никто не увидит и не услышит, как он сейчас не видит и не слышит других. Но человека с молоточком нет, счастливый живет себе, и мелкие житейские заботы волнуют его слегка, как ветер осину, — и все обстоит благополучно».
По словам прп. Паисия Святогорца: «Когда что-то недуховно, нечисто, то в сердце не может быть истинной радости и мира … Кто из святых прожил эту жизнь без боли? У какого святого была такая радость, к которой стремятся многие христиане нашего времени, не хотящие и слышать ничего неприятного, чтобы не расстроиться, не потерять своей безмятежности? … Мы, православные христиане, должны отдавать себе отчет в том, что Господь спросит с нас за наше молчание и равнодушие, за то, что не стояли в истине, и не защищали ее … почему молчали, не обличали зло, почему самолюбиво замыкались на себе, когда вокруг духовно гибли люди. » (4).
Иными словами, если мы будет надеяться, что мир изменится к лучшему без нашего участия в этом, то такие надежды — призрачны. А призрачность — не только обманчива, но и вредна, поскольку отвлекает и отвращает от насущного и главного! При этом чужое горе может довольно быстро трансформироваться — и в наше собственное.
Для чего сопротивляться злу
О сопротивлении злу силою
Культ бездуховности Толстого Л. Н.
Человек без народа и Родины, без обороны, без науки, национальной культуры и Веры – это узколобый, мелкий, бездуховный дезертир-выродок. Толстой Л. Н. пишет, что вступление в брак не может содействовать служению Богу и ближнему, и плотская любовь – это служение себе самому – должна быть заменена «чистыми отношениями сестры и брата»; пусть прекратится от этого род человеческий. Он отрицает святыню брака, отцовства, материнства, преклоняется перед дурным запахом и даже появлением насекомых на человеке. Всё это он попытался выдать за учение о Боге. Настоящая Вера начинается с семьи, народа, Родины, Бога, а учение Толстого Л. Н. начинается с человека.
Настоящая Вера не приемлет восставшего против народа и Родины мирового зла и ведёт с ним волевую героическую борьбу насмерть; а это учение отвёртывается от зла и от волевой борьбы с ним. Когда душа верующего ищет религиозно-верного, волевого ответа на буйный напор идущего зла робкие и неискренние, без Бога в сердце, безвольные люди могут только мешать, уводя на ложные пути. Попытка уравнять добро и зло, это попытка труса без стыда и совести. Добро и зло не равны и не равноправны, как и их носители и слуги. Только для лицемера и слепца равноценны закалывающий змея русский богатырь и сам змей (Изображение посвящено «Сотворению мира» – разгрому русичами Китая).
Всякая зрелая Вера научает борьбе со злом. Внутреннее сопротивление злу разработано с глубиною и мудростью у аскетических учителей в русском православии. Определяя зло православные русичи учат неутомимой внутренней брани, сопротивлению злу. Воспитание человека состоит в построении внутри него духовной крепости. Чувство стыда, чувство долга, совесть, почитание Бога, любовь и верность народу и Родине. Укрепить духовный уклад, и он станет формой характера, добрыми убеждениями (поступать так, а не иначе). Цель добра укрепление доброй воли в душах (добровольцы). Кто духовно воспитывает себя, тот хорошо знает, что такое самовоспитание (самопонуждение), направленное на высшее благо. Понуждение себя к мускульному труду, к прощению обиды, к обращению к Богу дело доброе. Задача духовно воспитывать себя стоит перед каждым. Зрячий дух это совесть, честь, национализм, верность и борьба за народ и Родину, правота перед лицом Бога. Падшие и порочные натуры, слабы волей и одержимы дурными страстями (лень, азарт, запой, дурные привычки) в основном не способны к доброму самопонуждению. Неспособность к этой борьбе есть 1 (первое) проявление бесхарактерности. Не всякий сможет подняться на борьбу против зла, только тот, в ком есть хоть малая воля и характер. Слабым волей (при силе необузданных злых страстей и пороков) нужна духовная помощь и психическое понуждение. Ослаблять силу дурных страстей, укреплять силу воли. Этому мешает недостаток смирения, дурное самолюбие и ложное, извращённое понятие стыда. Люди, не создавшие в себе волевого характера, не имеющие ни «царя в голове», ни святыни в сердце, каждым своим поступком доказывают свою неспособность к самоуправлению и потребность в воспитании. Каждый сильный духом призван вести активную борьбу с противодуховным и озлобленным.
О заставлении и насилии
«… живите мирно не только с друзьями,
но и со своими врагами, а не с врагами Божьими».
/Святой Феодосий Печерский/
О физическом понуждении и пресечении
О мече и праведности
Великая борьба
«Кесарю Кесарево, и Богу Божие.»
В страданиях мудреет человечество, в мучениях душа очищается и прозревает. Грозные события, постигшие нашу Родину, проносятся опаляющим огнём. Обращаюсь к вам, белые воины, носители православного меча. Вам и вашим вождям посвящаю эти страницы. Да будет ваш меч обращением к Богу и обращение к Богу ваше да будет мечём.
Может ли человек, верующий в Бога, не сопротивляться злу мечом и силою? Подойдём к проблеме честно, искренно и зорко.
Искренно любящий и ведомый доброй волею, борется и малой силой, начиная не с верху, а снизу, в беде и нужде. Пресекающий зло, сам стоит в болоте, но нога его укрепилась в твёрдое место, и вот он уже помогает другим, засасываемым трясиной. Утвердившийся в добре, уже боец и он не ищет лицемерных отговорок, чтобы отвертеться от борьбы со злом. Быть святым в мечтании, не то же самое, что быть святым на деле. Многие святые, ответственные перед Богом и людьми, питались и одевались лишь на столько, чтобы быть в состоянии отдавать все свои силы гибнущим. Душа, осуждает всякое убийство. Убивает не только тот, кто физически прекращает жизнь другого. Есть степени ненависти, злобы и вражды, нравственно равносильные и равноценные убиению. В каждом зачатке ненависти, злобы, отвращения, неполноте любви, безразличии, укрывается акт человекоубийства. Пресечение зла прямая религиозная и национальная обязанность каждого. Нужно осознать всю отрицающую зло любовь, и в особенности задачу меча. Ведущий борьбу со злодеем может и должен исполнить казнь злодея. В битве со злом, участвуя в войне, придётся не только обнажить меч, но и взять на себя грех человекоубийства. В суровой и жестокой битве слабая душа заражается злом, а сильная каменеет и черствеет. Убиение на брани Отцы наши не вменяли за убийство. Убивать врагов на брани и законно и похвалы достойно. Великих почестей сподобляются доблестные во брани, и воздвигают им столпы, возвещающие превосходные их деяния». Убиение на брани достойно похвалы и всё же требует духовного очищения. Эта идея сохранилось в духе и традиции русского православия. Она сохраняет всю полноту обязательной силы и молитвы о воинах, в «Чине освящения знамён»: «научи их и вразуми, спаси, защити, сохрани, очисти и радости духовные исполни…» Всякий народ переживает во время войны такое духовное и нравственное напряжение, которое превышает его силы, требуется массовый героизм, самопожертвование, сила характера, мужество, решительность и воля, победа духа над телом. По окончании войны уровень народной нравственности всегда падает. Лучшие, герои гибнут. Люди на войне, разжигающей страсти и ожесточающей души, сражаются крайними мерами и привыкают к убийству. Активная героическая борьба со злом не является прямою дорогою к личной святости, напротив, этот путь наитруднейший. Человека ждут большие подвиги, требующие большой силы, но возлагающие большую ответственность. После войны народу нужно покаяние и в особенности воинам. В Православной традиции изложено воззрение на войну, как на «великое зло», участие в коем, однако, обязательно ради избавления от ещё большего зла.
Дух определяет сознание
Душа выше тела. Духовно здоровый человек не может не возмущаться при виде торжествующего зла. Боящийся повредить вредит вдвое – ибо он действует нерешительно, взращивая слабоволие в себе и сея безволие вокруг, вызывая неуверенность в своей правоте. Энергичная воля, мужество и решительность действуют укрепляюще. Непротивление злу силой есть духовное дезертирство, предательство, пособничество и саморастление. Борясь со злом нельзя выжидать, вилять и прятаться. Уклониться от этого испытания нельзя. Чтобы верно бороться с ним нужно знать 4 (четыре) его основы: единство, агрессивность, лукавство и многообразие. Цель зла злыми и «добрыми» средствами добиться своей цели. Спасение себя одного от зла идея бегущего труса. У такого человека 2 (два) исхода: или почувствовать к себе презрение и почерпнуть в нём мужество для решительной борьбы; или вступить на путь обеления зла и служить ему. Встать на преступный путь «безопасной» пассивности, «отвращения насилия», ложного смирения («я, мол, и сам грешен»), прикрыться обязанностью сохранить себя для семьи, мудрым правилом «в сомнении воздержись», придумать всё что угодно, чтобы оправдать и приукрасить своё дезертирство. Зло требует от большинства людей духовно непосильного героизма, зрелости, решительности и мужества, и отравляет души трусов сознанием собственного предательства. Герой, пресекающий зло, творит верное дело, его меч рассекает добро и зло. Он проводит чёткую, драгоценную грань между добром и злом.
1. Остановить злую волю отпором, показать, что запрет поддерживается не только совестью, словом, но и силой. Когда надо – уговаривать. Когда нужно – заставлять силой, не уговаривая.
2. Оградить других от отравляющего воздействия злодеяния.
3. Удержать от пути злодейства всех способных соблазниться (малолетних и слабых).
Нужно решить, каким методом бороться со злом: общественным мнением, Верой, исправительным учреждением, казнью. Злодей, перед извращённой волей которого бессильны все меры, достоин только казни. Борьба в условиях революции и войны, когда нужно защищать народ и Родину, ставит человека в положение не воспитателя, а воина призванного физически остановить врага.
Ложный путь Мартина Лютера
и иезуитов католиков
Сопротивление злу всегда дело благое. Чем труднее это сопротивление, чем с большими опасностями и страданиями оно сопряжено, тем больше подвиг и заслуга сопротивляющегося. Однако ошибкой является абсолютное оправдание и освящение силы и меча. Нельзя возносить силу и меч на высоту совершенства и святости. Попытка дать абсолютное оправдание мечу принадлежит Мартину Лютеру. Она навеяна иудейскими традициями ветхого завета. Цель Лютера укрепить дело «кесаря» и успокоить совесть воина. Попытка дать абсолютное оправдание не только мечу, но и любой неправедности можно найти у иезуитов. Иезуит Бузенбаум устанавливает исключение для убийств «позволенных Богом». Иезуит Алатона: «По повелению Божию можно убивать невинного, красть, развратничать…». Соблазнительность этого учения очевидна. Трижды неправ тот, кто его исповедует. Они извратили своё Боговосприятие. Такие постановки иезуитов, выросшие из запросов католической церкви, не способствуют верному различению добра и зла, права и долга, греха и святости, они не ведут к восхождению, к совершенству, к Богу, они поощряют малодушие и ведут прямо в пропасть. Рассуждения, согласно которым праведная цель «оправдывает» или «освящает дурные средства – ложь. Нравственная праведность цели и средства определяется сопоставлением каждого с полнотой добра. Средство и цель связаны друг с другом мотивационно и генетически. Средство становится причиной, а цель следствием. Однако и нравственно достойное средство может служить отвратительной цели. Когда в борьбе со злодеями, обращаются к силе, мечу и коварству, то не имеют ни основания, ни права слагать с себя ответственность, ибо эти средства борьбы не совершенны, не божественны, хотя могут быть более эффективными, и даже единственными в определённых обстоятельствах. Сопротивление злу силою и мечём допустимо не тогда, когда оно «возможно», а тогда, когда оно крайне нужно, и человеку принадлежит не «право», а обязанность вступать на этот путь. Обязанность исключает право, кто обязан, тот утратил право на свой произвол. Произвол развращает душу, тогда как обязанность связывает её. Предающий друга за деньги совершает низкое дело, даже если он хочет спасти от голода жену и детей. Благая цель не «оправдывает» и не «освящает» неправедного средства.
1. Непротивление (Толстого Л. Н.) создаёт иллюзию праведности, обеспечивая злу лёгкую победу. Только легкомыслие и злая тупость могут не чувствовать какой ценой оплачено это «спокойствие» и эта «праведность». Тот, кто перед лицом агрессивного злодейства требует «идеального» решения, не понимает трагедии в том, что нет идеального исхода.
2. Придерживаясь воззрения, что «праведность нежизненна» и «добродетель» для глупых людей, «борцы» вступают на путь зла. Оба исхода ведут к одному, предательству основной цели борьбы, к поражению добра и победе зла.
3. Борьба преступными методами ради «доброй» цели иногда целесообразна, для победы добра, однако эти средства остаются преступными. Тут борющемуся важно не оторваться от главной цели, победы над злом. Дурные средства часто начинают служить дурным целям.
Акт борьбы со злом
Смертельную борьбу со злом в себе и в других всею своей силою, волею и деятельностью ведут лучшие представители православной Руси. Православный русский ратник, сильный духом, не бежит от конфликта, не закрывает себе глаза, не впадает в малодушие и криводушие, видя трагичность своего положения он идёт навстречу злу, чтобы изжить его. Борьба со злом требует всегда героизма. Героизм меча всегда труден, полон лишений, опасностей и страданий. Меченосец нуждается в особых духовных усилиях для ограждения личного духовного Кремля. Есть только 2 (два) пути. Или недостойно, трусливо отвернуться (служа злу) или достойно принять служение, взяв меч для борьбы во имя Бога (добра).
Кто не признаёт меча, тот разрушает государство. Вести государственную борьбу со злодеями дело нужное и духовно верное. Счастливы в сравнении с государственными правителями духовники, учёные и художники; им дано творить чистое дело чистыми руками. Но не суд и осуждение должны они нести политику и ратнику сражающимся со злом, а благодарность к ним, и молитву за них. Они должны понимать, что их руки чисты, только потому, что у других нашлись чистые руки для тяжёлой борьбы.
«Все, взявшие меч, мечём погибнут». Земная гибель от взятого меча остаётся высшею «карою», предречённую для меченосца. Да, взявшие меч погибают от меча; но именно любовь может побудить человека принять эту гибель. Взявший меч готов убить; но он должен быть готов и к тому, что убьют и его самого. Принятие меча есть принятие смерти, и тот, кто боится смерти, тот не должен браться за меч. Однако в любви отпадает страх смерти. Браться за меч имеет смысл только во имя того, за что действительно стоит умереть: народ и Родина. Бессмысленно брать меч тому, кто не имеет в мире ничего выше самого себя, ему вернее бросить меч и спасаться. Не всякий способен взяться за меч и бороться им, и остаться в этой борьбе на духовной высоте. Для этого нужны лучшие люди, сочетающие в себе благородство и силу; ибо слабые не вынесут этого бремени, а злые изменят самому призванию меча…
О сопротивлении злу силою
О верном компромиссе
Человек с религиозно сильным характером не уклоняется от компромисса; он совершает поступок, – защищает слабого, обличает предателя, останавливает убийцу, отстаивает правое дело, дерётся за народ и Родину на войне. Всё это бескорыстные, вынужденные, жизненно верные и нужные действия, не отрывают человека от Бога, но ожесточают душу. Это нужный компромисс. Покаяние очистит от злых страстей. Благая цель не оправдывает и не освящает дурных средств, никогда и ни в чём. Бывает когда есть два выхода: предать свою цель или прибегнуть к жестокому средству.
1. Нужно удостовериться, что других средств действительно нет.
2. Прямой и мужественный путь всегда лучше кривого и трусливого. Всюду, где не нужна жестокость, её недолжно быть.
3. Проверить, не тайная ли склонность ко злу и корысть тянут душу на этот путь.
4. Верность благой цели не освещает дурного средства. Если дурное средство вынуждено, то к нему надо обратиться.
5. После этих действий нужно очистить ожесточившуюся душу (покаяться).