диссернет это что такое простыми
Диссернет. Не участвуйте в бесплодных делах тьмы, но обличайте
Андрей Заякин. Фото Алексея Жаринова
Основатель Диссернета – физик Андрей Заякин, кандидат физико-математических наук, много лет проработавший в европейских институтах (Мюнхенском университете в Германии, Университете Перуджи в Италии, университете Сантьяго де Компостела в Испании и других), недавно вернулся в Россию, в Институт теоретической и экспериментальной физики: «Я прожил несколько лет в свое удовольствие – а это главное, что дает человеку занятие наукой, – и решил, что могу пожить теперь для других», – объясняет он.
В интервью «Правмиру» Андрей Заякин рассказывает о замысле, принципах и результатах работы Диссернета.
– Андрей, расскажите, как все началось? С какой диссертации? На какой стадии все переросло в такой глобальный проект?
– Этической мотивацией моей деятельности в широком смысле слова могу считать фразу ап. Павла:
«и не участвуйте в бесплодных делах тьмы, но и обличайте» (Еф. 5:11).
В русском языке слово «обличать» имеет, в частности, коннотации с гневом, оскорблениями и прочим весьма бурным и эмоциональным поведением. Однако если мы произведем правильную экзегезу употребленного здесь Павлом elenchete, мы увидим, что смысл глагола elencho тут скорее «выносить на свет, находить, обнаруживать», как легко понять из прямой ассоциации в ст. 5:13 – elenchomena – переведенное в Синодальной версии как «обнаруживаемое», что затрудняет корреляцию со стихом 11. Вот именно этим мы и заняты – выносим на свет.
27 декабря 2012 года я сидел в гостях на дне рождения одной замечательной почтенной дамы из старинного аристократического семейства (ее дедушка был знаком с последним Государем – он был профессором права Санкт-Петербургского университета и был приглашен ко двору преподавать юриспруденцию великим князьям). Речь зашла о «Законе Димы Яковлева», за который Дума проголосовала 21 декабря. Я поймал себя на мысли, что совершенно необходим простой механизм, позволяющий выяснить, кто из политиков честный человек, а кто – проходимец. Простой инструмент, понятный каждому, умеющему читать и писать, обладающий стопроцентной доказательностью, могущий быть примененным дистанционно и с малыми накладными затратами.
Всем этим условиям удовлетворял поиск плагиата в диссертациях. Демонстрация тождества двух текстов доступна любому, кто знает кириллицу и умеет ее буквы складывать в слова.
С диссертациями на китайском языке мы пока что работать не планируем, равно как и другие языки нас мало интересуют. (В качестве эксперимента для себя я как-то проводил анализ нескольких испанских диссертаций. Специально поискал диссертации испанских политиков, причем на самые глупые темы, каких-то леваков. Ничего не нашлось. Поэтому наш проект пока что остается на 100% кириллическим.
В немецкоязычном мире свой такой проект «Врониплаг» уже есть – благодаря ему уже лишились своих позиций несколько крупных немецких политиков, а в англоязычном мире не принято защищать диссертацию, если наукой не занимаешься, поэтому там нет этой проблемы, и нет аналогичных проектов.)
Первый же наш анализ был совершенно показателен. Депутат Государственной Думы Абубакиров Ришат Фазлутдинович, списавший практически всю (ВСЮ!) диссертацию, от стр. 20 до стр. 291 с работ С.Л.Сирота, А.С.Губченковой и других людей, с которыми у Абубакирова не было совместных книг или статей, что могло бы теоретически быть уважительной причиной текстуальных совпадений.
Собственного текста как такового в этой работе почти нет вообще.
Дальше были депутаты Алексеева с компиляцией семи чужих работ по 10-15 страниц из каждой; большой специалист по управлению высшим образованием Булаев с мелкой нарезкой из всяких газетных статей на 400 страниц; Вяткин, оправдывавшийся, что в сканированной версии его диссертации, которой мы пользовались, при сканировании-де пропали… кавычки!
Причем вместе с подстраничными ссылками. Такие нынче пошли сканеры – так и норовят у честного человека оторвать ссылки и выцарапать кавычки. Депутат Вяткин при свидетелях обещал мне в Конституционном суде в марте 2013 года прислать оригинальную версию своей работы, которая не подверглась урезанию кавычек, и с тех пор пропал. Так же, как и кавычки. Не знаю, бывает ли он сейчас в Конституционном суде – или остатки совести больше не позволяют титуловаться кандидатом наук. Мы подготовили новую редакцию экспертизы, в которой добавлены новые источники заимствования, в общей сложности некорректные заимствования нашлись у него более чем на 20 страницах – это очень мало по думским меркам, честнейший человек во всей своей фракции. Следов того, что диссертацию, лежавшую в Ленинке, погрызли мыши и фигурно выгрызли кавычки вместе со ссылками, мы не обнаружили.
Диссернет как сообщество материализовался хронологически в феврале-марте 2013 г. Все мы пришли в проект со своим заделом, и я думаю, что огонь разгорелся такой мощный именно потому, что поджигали эти диссертационные склады-завалы мы со всех углов.
Наибольший практический опыт из всех нас по борьбе с плагиатом имел на тот момент профессор Михаил Гельфанд, который принимал участие в работе той самой «федякинской» комиссии, в итоге лишившей степеней 11 диссероделов. Мой коллега-физик профессор Андрей Ростовцев, с кем я был знаком по истории борьбы за нашу «научную родину» – Институт теоретической и экспериментальной физики, еще в 2012 году посвятил несколько постов истории с фальшивой диссертацией комсомольца Андриянова. С журналистом Сергеем Пархоменко я познакомился в связи с проектом оспаривания в суде результатов выборов 2011 года.
Затем события стали развиваться настолько быстро, что за три месяца мы прошли тот путь, которого немецкий «Врониплаг» (не в обиду достойнейшим немецким собратьям будь сказано) не прошел до сих пор с 2011 года, когда был основан.
Если «Врониплаг» за 3 года разоблачил 68 человек, то мы уже к лету 2013 года преодолели отметку 100, а сейчас у нас более 2500 законченных текстологических экспертиз и около 12000 открытых дел.
Вся Государственная Дума была проанализирована к июлю 2013 г., примерно тогда же были закончены массивные работы по губернаторам и сенаторам. Такую скорость удалось набрать прежде всего в силу простого и удобного программного обеспечения для текстологического анализа, которое разработал Андрей Ростовцев, и благодаря конвейерно-поточной технике просмотра текстов в РГБ, разработанной одним из диссернетовцев.
Анализ потенциальных кандидатов в плагиаторы бесконечно облегчился с помощью написанной мной примитивной программы, которая глотает список фамилий-имен-отчеств, и выплевывает список тех из них, у кого есть диссертации по заданной науке. Подобным образом удобно анализировать склонные к коррупции социальные группы, работать с которыми поштучно невозможно из-за их многочисленности – ректоров университетов, полицейских, муниципальных депутатов, судей, менеджмент госкорпораций. Просто невозможно, да и не нужно просеивать десяток тысяч фамилий вручную – а так, прогнав список через каталог РГБ, мы имеем полуфабрикат, который можно отсортировать по гуглу, степени идиотизма темы работы и другим вторичным признакам, получив «обогащенную» плагиаторами фракцию.
Далее уже они поштучно поступают в Диссерорубку – другой наш программный продукт, которая ищет в этих текстах заимствования из открытых источников.
И уже потом их по индивидуальным источникам «прокрашивает» – т.е. отбирает маркированные цветом страницы с совпадениями – эксперт Диссернета, вычитывая внимательно каждую страницу, дабы удостовериться, что мы не приписали корректному заимствованию (короткому, с кавычками и ссылкой) характер некорректного.
При этом в какой-то момент мы стали для себя открывать новые стороны проекта по мере перерастания количества в качество. Начав с анализа диссертаций публичных персон, мы очень быстро перешли к анализу целых социальных групп из российской элиты, а затем – к анализу тех диссертационных советов, в которых эти люди получали свои степени, и вузов, в которых эти диссоветы функционируют.
Сейчас публичные люди – политики, бизнесмены, крупные чиновники – составляют, пожалуй, менее половины наших клиентов. Остальные – это профессора, доценты, «эксперты». Мы в значительной мере пришли к выводу, что индустрия фальшивых диссертаций для депутатов есть надстройка над системой липовых – а иногда и нормальных – вузов, в которых действуют «фабрики» фальшивых диссертаций. Это вертикально-интегрированная система, которая пронизывает собой значительную часть российской экономической и юридической академической среды. Так наш проект, появившись на фоне политических мотиваций, сейчас очень сильно сместился в чисто академическую сферу деятельности и сфокусировался в том числе и на системной очистке именно университетской среды.
– Как сейчас работает сайт?
– На сайт мы регулярно выкладываем новые экспертизы, тематические коллекции экспертиз, публикации в СМИ о нас или о громких делах Диссернета. Туда заходят, как я надеюсь, журналисты – но мало заходят. Ради интереса туда мы выкладывали нескольких очень крупных персонажей и никому специально об этом не говорили.
Огромную помощь оказывают волонтеры. Некоторые из них заняты виртуальным хождением в РГБ, другие ходят ногами по библиотекам и копируют там редкие материалы, недоступные в электронной базе РГБ. Часть волонтеров занята непосредственно анализом текстов.
Конечный продукт – это текстологическая экспертиза, которая выполняется в нашем фирменном стиле – в виде «раскраски», т.е. таблички с маркированными номерами страниц. Кликнув на номер странички, вы попадаете на сравнение текста на ней с текстом источника. Естественно, на нынешнем уровне интенсивности проекта мы не выжили бы без народной поддержки и в ее финансовой форме.
Мы бесконечно благодарны более чем тысяче жертвователей, приславших проекту пожертвования через Planeta.ru и Яндекс-кошелек; на их доброхотные даяния мы имеем возможность приобретать аккаунты в РГБ для волонтеров, платить за поддержание сервера и сайта, юристам, готовящим жалобы и иски, секретарям и т. п. Объем технической работы стал таков, что с ним невозможно справиться, работая где-то еще, не нанимая помощников.
– Как проверить диссертацию или научную работу?
– Мы не ведем коммерческой деятельности, а работаем на общественное благо. Поэтому заказать у нас проверку невозможно. Но если вы считаете, что какое-либо лицо интересно обществу с точки зрения проверки его академической честности, об этом можно нам написать: info@dissernet.org. Если мы решим, что этот человек заслуживает проверки, мы поставим его в очередь. Если нет срочности, то на результат можно рассчитывать (если проверкой буду заниматься я) через пару месяцев – я делаю максимум 15 экспертиз в неделю, и у меня скопилась очередь более чем из сотни клиентов. Срочные экспертизы мы ведем только по тем делам, которые связаны с медийными событиями, и где экспертиза нужна именно сейчас, а не через полгода.
– А что происходит дальше – нашли плагиат, а потом?
– Дальше действуем по-разному. Если наш клиент укладывается в прокрустово ложе правительственных требований к сроку давности по заявлениям об ученой степени, то пишется таковое заявление. Срок давности этот смехотворен: мы можем опротестовать только диссертации, защищенные после 1 января 2011 года. Такую амнистию фальшивым диссертациям объявило печально известное Постановление №842 от 24 сентября 2013 г. Перед его подготовкой вокруг МОН циркулировали слухи, что наконец-то сделают срок давности в 10 лет хотя бы. Сделали, но при этом он относится только к новым работам, а к работам ранее 2011 года – не относится.
Наши юристы убеждены в том, что установленный таким образом Приказом правительства срок обжалования противоречит законодательным актам более высокого ранга – Гражданскому кодексу и Конституции. Именно, получается так, что если у вас списали диссертацию, вы не можете отстоять ваше право на имя и на авторство, коль скоро у вас списали ранее 1 января 2011 года. Такое положение вещей можно было бы исправить, если обратиться в Конституционный суд и потребовать отмены данной нормы Постановления №842. Однако обращаться должен именно тот, у кого списали, а пока что никто из них как-то себя не проявил. Поэтому мы ждем надлежащего истца – и если появится тот, кто хотел бы защитить свое право на имя, мы с превеликим удовольствием поможем ему или ей обратиться в КС.
– Волна разоблачений диссертаций прошла?
– Она не прошла, мы работаем в том же темпе. Просто там, где у нас раньше были вспышки и фейерверки, теперь горит ровное пламя. «Волна» разоблачений начинает идти тогда, когда нашу информацию подхватывают журналисты, и пользуясь экспертизой как доказательной базой, выходят на клиента и расспрашивают его, откуда у него ворованное добро в диссертации.
Нужно понимать, что мы – источник экспертиз, а не газета и не радио; бегать за нашими клиентами с микрофоном мы не можем, это часть чисто журналистской профессии. К сожалению, для того, чтобы заинтересовать журналистов, недостаточно просто положить экспертизы на сайт – нужно лично написать, объяснить, чем эти клиенты нам дороги, что интересного мы у них нашли и почему о них стоило бы написать материал.
Поэтому я призываю журналистов активнее пользоваться нашим сайтом, мы его сделали для вас и ваш репортерский хлеб у вас отнимать не хотим, а хотим, наоборот, помочь вам написать интересные репортажи. Читайте сайт, обращайтесь в случае необходимости к нам за комментариями, мы с удовольствием ответим.
– Идут ли какие-то дела о случаях плагиата, принимаются ли меры? Какие самые громкие доведенные до конца дела?
– Нашими волонтерами и помощниками подано порядка сотни заявлений о лишении ученой степени. К сожалению, искреннее желание российских граждан очистить науку от проходимцев встречает редкостное сопротивление системы. Жалобы, переданные в Диссоветы, по процедуре попадают к рассмотрению в те же самые Диссоветы, которые в свое время эти степени выдавали – хотя nemo judex in causa sua, если только совет не был разогнан. Как вы думаете, какова вероятность, что Диссовет признает свою ошибку? Правильно, угадали. Она в точности равна вероятности того, что взявший взятку гаишник сам себя арестует, сам выступит обвинителем в собственном деле в суде и добровольно сядет в тюрьму.
Диссоветом при РГГУ 212.198.07 было вынесено историческое решение – наша апелляция (поданная кандидатом в депутаты Мосгордумы Владиславом Нагановым) была удовлетворена единогласным решением Совета. В чем секрет? А в том, что в связи с роспуском Диссовета, который изначально эту диссертацию утвердил, наша апелляция попала на рассмотрение совершенно другим людям и другому Совету, которые ужаснулись масштабам похищенного не менее нашего, и пришли к тем же выводам.
Но это еще не победа. Дело в том, что вершину пирамиды диссертационной отрасли замыкают Экспертные советы ВАК как последняя апелляционная инстанция. И достаточно посмотреть
чтобы понять, что никакой плагиат не плодился бы, если бы не члены Экспертных советов, куда поступают аттестационные дела на утверждение. Именно, наше исследование показывает, что более половины членов перечисленных выше трех ЭС ВАК принимали непосредственное участие в работе диссеродельной индустрии. Нет, они не списывали сами. Теперь, даже если Диссовет признал нашу жалобу обоснованной, его решение поступает в ЭС ВАК. Тот же риторический вопрос: как вы думаете, какова вероятность того, что виновные признают свою ошибку?
В том же РГГУ сегодня нами были проиграны апелляции по не менее насыщенным плагиатом диссертациям http://wiki.dissernet.org/w/KhodyrevSA2010.html и http://www.dissernet.org/expertise/gorokhovayu2012.htm. Почему? Потому что их рассматривал тот же Совет 212.198.01, где они защищались. А теперь – сюрприз! – только на нашем сайте имеется 55 (пятьдесят пять!) работ с плагиатом из этого совета! И теперь второй сюрприз: председатель этого Совета Валерий Владимирович Минаев – член ЭС ВАК. Вы удивлены? Я – нет.
– Как системно бороться с плагиатом в высшей школе?
– Думаю, первым делом должны быть расформированы ЭС ВАК и созданы новые экспертные советы. Новые ЭС ВАК должны помочь МОН последовательно разогнать диссоветы, в которых защищали плагиат. Исторический прецедент Даниловского совета у нас уже есть – и с заседания по Северинко наш представитель так передал мне прекрасные слова проректора МПГУ:
«У нас в университете сейчас происходит самоочищение, происходящее пойдет нам на пользу, вся эта история стала для нас уроком, руководство университета сменилось, даниловский диссовет закрыт. Я сам пришел с новой командой. Благодарю комиссию за подробный анализ…».
Мы с радостью поможем МОН в деле расформирования советов. В настоящее время у нас проводится сбор данных по массовому производству фальшивых диссертаций в диссоветах. Если ВАК будет сие угодно, мы с радостью предоставим обновленным ЭС нашу аналитику. Мы заметили, что как правило фальшивые диссертации имеют свойство кластеризации. В одном и том же университете может действовать десяток нормальных советов и одна диссеродельная фабрика.
– Что Вас больше всего удивило в процессе этой работы?
– Больше всего удивил меня депутат Игошин — вот уж никогда бы не подумал, что можно взять целиком чужой диссер, заменить слово «мясо» на «шоколад», выдать его за свой – и после этого смотреть людям в глаза. Когда его в этом явно изобличили, вместо того, чтобы признать, что шоколад – это не мясо, заявил в ответ абсолютную ахинею.
Возможно, его ответ объясняется тем, что он так и не прочел свою диссертацию даже после того, как обман был раскрыт. Удивительно также, что депутат Игошин нам советует: «Кстати, прошёл уже без малого год, а никто такую процедуру [лишения степени – А.З.] не инициировал» – депутат, видимо, не шибко осведомлен в предмете своего прямого ведения – российском законодательстве и не в курсе того самого срока давности, установленного приказом Минобра. Или же просто сам не знает, в каком году ему присвоили ученую степень.
– А на Западе такие же масштабы?
– На Западе списывают меньше, а лишают степеней больше. Это к часто обсуждаемому последнее время вопросу о тотальной безнравственности Запада. Те, кто ведут на эти темы разговоры, обычно не владеют статистикой – а мы владеем. Благодаря деятельности немецкого проекта «Врониплаг» лишилось степеней 18 человек, а нашли они всего лишь 68 плагиаторов. Некоторые из них лишились через это также и своих партийных и государственных должностей. В России лишился степени благодаря нашей деятельности только один человек – глава департамента науки Москвы Алексей Комиссаров, причем лишился по своему заявлению, написанному в связи с публикацией нашей экспертизы. Это мужественный, красивый и христианский поступок; хотелось бы, чтобы люди не озлоблялись в связи с тем, что мы достали из библиотек их труды и разглядели под лупой – а исправляли свою жизнь и делали в жизни что-то полезное.
Диссернет
Вольное сетевое сообщество экспертов, исследователей и репортеров, посвящающих свой труд разоблачениям мошенников, фальсификаторов и лжецов.
Расширенный поиск (ФИО, научрук, оппонент, специальность, регион, дата защиты, лишён ли степени) http://www.dissernet.org/advanced_search/
Диссернет запись закреплена
О правах и обязанностях акул
Книга «Императоры глубин» похожа на лекарство, которое упаковано в привлекательную оболочку. Она обещает рассказ про акул, ее содержание интригует: «Акулы как социальные животные», «Мако: сверхзвуковые истребители в мире акул». На деле это экологический памфлет, лишь слегка приправленный сведениями о биологии акул.
Диссернет запись закреплена
Какой замечательный эксперт выступает с 36 минуты в этом фильме https://tvrain.ru/teleshow/reportazh/memorial-542628/
Диссернет запись закреплена
Диссернет запись закреплена
Международный математический союз просит освободить Азата Мифтахова
Исполнительный комитет Международного математического союза опубликовал заявление от 6 октября 2021 года о кейсе Азата: «Международный математический союз выражает свое пожелание, чтобы Мифтахову было позволено завершить подготовку своей диссертации во Франции, что позволило бы ему продолжить свою карьеру в математике, и просит о том, чтобы тот был освобожден из тюрьмы как можно раньше, чтобы он смог заняться своими исследованиями во Франции».
Андрей Ростовцев, «Диссернет»: «У абсолютного большинства ректоров университетов купленные диссертации»
Уточнение: за последние 15 лет
Вольное сетевое сообщество «Диссернет», которое борется с плагиатом в диссертациях и научных публикациях, появилось в России 6 лет назад. За это время его деятельность спровоцировала множество крупных скандалов в научной среде, в том числе связанных с такими именами, как Андрей Андриянов и Павел Астахов. В базе «Диссернета» на сегодня больше 10 тысяч кейсов тех, кто «остепенился» обманным путем. О том, что удалось изменить «Диссернету» за годы его работы и откуда берутся карьеристы в научной среде, в интервью «Реальному времени» рассказал один из отцов-основателей сообщества Андрей Ростовцев.
«За 6 лет у нас больше 10 тысяч таких «Андрияновых». Это огромный масштаб»
— Андрей Африканович, напомните, как начиналась история «Диссернета».
— Здесь надо вспомнить 2011 год, когда в результате громкого дела в Германии университет Байройта лишил научной степени министра обороны ФРГ Карла-Теодора цу Гуттенберга, уличив его в плагиате. Затем был создан проект силами волонтеров VroniPlag Wiki, в рамках которого пользователи проверяют диссертации на предмет плагиата. Это сплав людских ресурсов и технологий, огромные оцифрованные хранилища данных на немецком и английском языке. Все это впечатляло.
И одновременно с этим у нас в стране в конце 2012 года произошла история с Андреем Андрияновым. Молодой человек с комсомольской карьерой стал директором математической школы для одаренных детей при МГУ. Директора там всегда имели отношение к математике, люди заслуженные, известные. А он появился как черт из табакерки, человек, который закончил химфак МГУ, защитил диссертацию по истории. Попечительский комитет этой школы заинтересовался этим человеком и его научным бэкграундом. Стали проверять его диссертацию и публикации в научных журналах. Быстро выяснилось, что все публикации напечатаны в единичном экземпляре специально в подпольной типографии. В диссертации много заимствований. Как это выяснилось? Люди из комитета брали кусочки фраз и проверяли их в Google.
Фото vk.com/scipionoldest
В конце 2012 года произошла история с Андреем Андрияновым. Молодой человек с комсомольской карьерой стал директором математической школы для одаренных детей при МГУ. Директора там всегда имели отношение к математике, люди заслуженные, известные. А он появился как черт из табакерки, человек, который закончил химфак МГУ, защитил диссертацию по истории
Я пообщался с людьми из проекта VroniPlag и понял, что вручную с помощью поисковых систем проверять диссертации глупо, это все можно автоматизировать. И мы — четыре человека, отцы-основатели «Диссернета» — собрались и решили этот проект как-то приземлить в России на примере Андрея Андриянова. Получилось хорошо. В начале 2013 года появился проект «Диссернет», и мы думали, что раз в месяц будем выявлять какого-нибудь одного жулика. Но мы не знали, с чем сталкиваемся. За 6 лет у нас больше 10 тысяч таких «Андрияновых» в базе. Это огромный масштаб. Это не масштаб Европы, но, может быть, Киргизии или Таджикистана, у них происходит то же самое.
Сначала это были индивидуальные, единичные кейсы. Например, Павел Астахов: выяснилось, что он, как и Андриянов, купил себе диссертацию. Но потихоньку работа наша автоматизировалась. Уже давно нет никакого индивидуального подхода. Даже поиск кандидатских ведет машина. Но изучаем мы системно. В какой-то отрезок времени берем все экономические диссертации, защищенные в каком-нибудь ростовском вузе. Или просто все экономические диссертации за последние 15 лет. И так же с юристами, педагогами, медиками.
И машина выдает нам жуликов. Она раскрашивает их работы — показывает, на каких страницах какие фразы заимствованы. А потом уже волонтеры проводят проверку глазами, это обязательный этап, чтобы убедиться, что на этапе машинной обработки не было никаких ошибок, когда цитирование принимается за плагиат. Но обычно, поскольку машина нацелена на многостраничные заимствования, цитатами там не пахнет — не может быть одна цитата на 20 страниц.
Потом «Диссернет» начал заниматься также научными публикациями. В научных журналах тоже творится ужас. Затем у нас появилось новое направление: судебные акты, в которых тоже есть заимствования, они тоже переписываются один к одному. В общем, непаханое поле работы.
Фото Марии Зверевой
Сначала это были индивидуальные, единичные кейсы. Например, Павел Астахов: выяснилось, что он, как и Андриянов, купил себе диссертацию
«В Германии плагиаторы работают ювелирно. У нас же часто просто меняют титульную страницу»
— Что происходит после того, как вы обнаружите плагиат?
— Случай, обнаруженный нами, поступает в базу данных. Дальше автомат выбирает из базы тех, кого можно поместить на сайт «Диссернета». У нас есть правило: на сайт мы помещаем один, максимум два кейса в день. Чтобы люди знакомились индивидуально. И надо сказать, что к сегодняшнему дню на сайт выложено чуть меньше трех тысяч кейсов. А более семи тысяч стоят в очереди. Если поделить их на количество дней в году, то вы убедитесь, что даже если «Диссернет» прекратит существование, следующие 10 лет мы можем спокойно выкладывать по два кейса в день.
На часть жуликов, которых мы называем пациентами или клиентами «Диссернета», оформляем заявление о лишении ученой степени и отправляем его в Министерство образования и науки РФ.
— Для этого должны быть серьезные основания, так?
— У всех, кто попал в базу данных, есть серьезные основания. В Германии плагиатят по фразе, очень ювелирно. А у нас часто бывает, что защита диссертации сводится просто к замене титульной страницы, то есть это многостраничные сплошные заимствования, иногда по сотням страниц. Поэтому наша скорость обработки в десятки раз выше, чем в Германии. Параллельный проект VroniPlag сейчас содержит в своей базе данных три-четыре сотни работ с плагиатом. А у нас их 10 тысяч. Наши жулики дают возможность бешеных скоростей. Типичная русская халтура: «Авось никто не будет читать, никому не нужно, никто не увидит».
«Очень много ректоров университетов со списанными диссертациями»
— А каких результатов вам удалось достичь за время работы? Плагиата стало меньше?
— Откровенного плагиата, который мы обнаруживаем в старых работах, почти не осталось. Люди стали переписывать диссертации своими словами. Это другая проблема. Мы к ней подошли, но, поскольку простых кейсов с плагиатом еще много, плотно ею не занимаемся. Если в цифрах, то за время нашего существования диссертационных советов стало меньше на одну треть. Количество защищаемых ежегодно диссертаций уменьшилось в два раза: раньше было 30 тысяч, сейчас — меньше 15. Несколько сотен человек лишены степени.
К сожалению, в России был принят закон о сроке давности. То есть те, кто защитился до 2011 года, защищены этим законом, их нельзя лишить степени, даже если у них все списано самым наглым образом. Это, конечно, усложняет нашу работу и противоречит любым аксиомам правового сознания. Потому что если человек до 2011 года защитил кандидатскую, которая полностью списана, и его нельзя лишить степени, то он теперь спокойно защищает докторскую. Очень много ректоров университетов со списанными диссертациями, которых мы не можем лишить их положения.
Фото today.tj
К сожалению, в России был принят закон о сроке давности. То есть те, кто защитился до 2011 года, защищены этим законом, их нельзя лишить степени, даже если у них все списано самым наглым образом. Это, конечно, усложняет нашу работу и противоречит любым аксиомам правового сознания
По нашей статистике, абсолютнейшее большинство ректоров университетов России, защитившие диссертации за последние 15 лет, просто купили их. Честных ректоров надо еще поискать. Не берусь судить о тех, кто защитился раньше. У нас есть горизонт видимости — это начало 2000-х, просто потому, что источники, из которых списано, уже ушли из публичного пространства, мы их не видим и нам не с чем сравнивать. Поэтому мы говорим о диссертациях, которые защитились за последние 15 лет.
— Вам не угрожают?
— Угрожают. У нас постоянно идут суды, эти люди стараются сделать нашу жизнь максимально дискомфортной разными способами. Ничего с этим не поделать. Но самое большое достижение «Диссернета» — изменение в атмосфере. Атмосфера становится нетерпимой к жульничеству. Нам пишут письма: «Смотрите, у нас здесь безобразие!». Мир становится более прозрачным, люди не боятся говорить об этом, стало неприличным списывать впрямую, стараются что-то от себя добавить. Для нас это самое главное достижение. В такой атмосфере нам неприлично чем-то угрожать, это смешно. Но на первых этапах были угрозы, даже в окна стреляли, на улице ловили. У меня до сих пор простреленное окно, я его не меняю, для музея потом пригодится (смеется).
«В России много жутких историй, когда ученых с хорошей репутацией наглым образом увольняют»
— Каковы ваши личные мотивы продолжать деятельность «Диссернета»?
— Я считаю, что эти жулики вытесняют хороших ученых, они делают очень быструю карьеру за счет покупки диссертаций, становятся ректорами, проректорами, получают гранты и создают вокруг себя болото за счет увольнения недовольных. Очень много в России жутких историй, когда ученых с хорошей репутацией и огромным опытом преподавания в университете наглым образом увольняют и выкидывают на улицу. Эти жулики оттесняют ученых с поляны. Мне это не нравится.
С другой стороны, я люблю социологию науки, мне нравится наблюдать, как жизненные траектории ложных ученых вплетаются в общую структуру научного сообщества, как они там рождаются, развиваются, взаимодействуют и умирают. Это ужасно интересно, надо будет написать об этом книжку.
Фото pravmir.ru
Я люблю социологию науки, мне нравится наблюдать, как жизненные траектории ложных ученых вплетаются в общую структуру научного сообщества, как они там рождаются, развиваются, взаимодействуют и умирают. Это ужасно интересно, надо будет написать об этом книжку
— И откуда берутся такие лжеученые?
— Типичный пример. Есть некий чиновник в администрации какого-нибудь регионального правительства, какой-то десятый заместитель губернатора, занимается административной политической деятельностью в своем регионе. Он понимает, что политическая карьера недолговечна. Губернатор сменится и всю команду вычистят, поэтому он заранее готовит себе теплое место. И одно из теплых мест — это руководство местным университетом. Доходы ректоров не ограничены. Это может быть полмиллиарда в год, как у ректора Горного университета в Питере. И это только открытая часть доходов. Университеты сдают свои площади в аренду и, собственно говоря, большинство российских университетов — это просто лавочки по торговле дипломами.
Про университетскую коррупцию написаны книги. Это очень удобное теплое место. Поэтому эти люди заранее покупают себе диссертации и через некоторое время становятся ректорами университетов. Если посмотреть биографию ректора какого-нибудь регионального университета, то можно увидеть, что он был каким-нибудь замминистра в правительстве этого региона, либо помощником губернатора, либо еще кем-то. Редко-редко ректор вырастает из академической среды. В основном они вырастают из среды бюрократов или тех, кто в какой-то момент понял этот фаст-трек в карьере, как спрямить углы и быстро выбраться наверх.
Также надо учитывать, что существует очень жесткий маркетинг со стороны тех, кто предлагает эти услуги. Они просто выкручивают руки. Один журналист взаимодействовал с «Диссернетом», он решил провести расследование и обратиться в компанию, которая предлагает услуги по написанию диссертаций. Это было несколько лет назад. Так они до сих пор его обзванивают и предлагают новые акции, скидки и возможности. Это жесткий рынок, там людей убеждают, что им это нужно.
— А деятельность таких компаний законна?
— Нет такого закона, который бы их запрещал. Сейчас принимается закон, который запрещает рекламировать подобные услуги. Но они и не будут рекламировать себя. Они действуют тихо через прикормленные диссертационные советы. Можно давать скрытую рекламу. Например, консультационные услуги. Вы же не можете ограничивать человека в том, чтобы давать советы.
Фото blog.foto-mig.b
Ландшафт научных репутаций в России очень неровный, горбатистый. Есть горы, долины, болота и впадины. Одним словом это не охарактеризуешь
«В экономике около 40% плагиата. Дальше идут юриспруденция и педагогика»
— В каких научных сферах плагиата больше всего?
— Около 40% в экономике. Дальше идут большие секторы — это юриспруденция и педагогика. Потом — медицина, технические науки. И здесь я всегда говорю: вы просто как в зеркале видите отражение существующей ситуации в стране: погибающая экономика, разрушенное образование и растоптанное право. Это не удивительно. Потому что в этих областях экспертное сообщество очень ослаблено, оно не может поставить барьер на пути купли-продажи диссертаций и не способно давать рекомендации. Например, юридическое сообщество очень сильно поражено в процентном соотношении. Было бы у нас здравое юридическое сообщество, не было бы у нас продажных судей. А у нас оно слабое, потому что занимается торговлей готовыми диссертациями.
— Как сегодня к вам относятся в вузах и госорганах?
— С самого начала было негативное отношение, конечно. Сейчас относятся по-разному. Потому что сообщество в вузах или госорганах очень неоднородно. Это же вопрос репутации. Какие-то вузы щепетильно относятся к своей репутации, тогда они взаимодействуют с нами плотно. Например, Высшая школа экономики. С социологами из Европейского университета в Петербурге мы тоже делаем совместную работу. Какие-то факультеты в МГУ, Академия наук с нами дружат. До прошлого года мы плотно взаимодействовали с Высшей аттестационной комиссией Министерства образования и науки РФ. После смены руководства ситуация ухудшилась.
То есть отношение самое разное. Ландшафт научных репутаций в России очень неровный, горбатистый. Есть горы, долины, болота и впадины. Одним словом это не охарактеризуешь.
— А что вы можете сказать о Татарстане?
— Это ужасно. Казанский университет — это беда. Не столько с диссертациями, хотя их тоже покупают, сколько с научными публикациями. Вы, наверное, знаете, что они в открытую размещают тендеры на покупку публикаций в научных журналах. Но казанское сообщество тоже неоднородное. В Казанском университете есть журнал «Образование и саморазвитие», раньше в нем публиковался сплошной плагиат. Но они решили сделать из этого журнала приличный. Они пригласили главного редактора из Англии. Мы ему дали задание: «Хотите исправиться? Вы должны отозвать больше ста статей с плагиатом за последние годы, невзирая на должности авторов, будь то проректор, прокурор или министр». И они проделали эту титаническую работу, отзывали статьи. В электронной базе данных научного цитирования отмечается, что статья отозвана по причине плагиата, автор такой-то. Это репутационный ущерб. Например, к нам часто обращаются обиженные авторы: «Мы написали хорошую статью, обратились в журнал, а редакция нам говорит, что мы в «Диссернете» есть, и они не будут с нами сотрудничать. Как же нам быть? Нам негде публиковаться, мы в «Диссернет» попали».
«Из президиума ВАК наших представителей исключили намеренно»
— И что им делать? Могут они исправиться?
— Со временем, наверное, могут. Надо признать, что все те статьи, которые они купили и опубликовали, и все те диссертации, которые они защитили или помогли защитить в качестве научных руководителей и оппонентов, недействительны. Нужно написать заявление от своего лица в Высшую аттестационную комиссию о лишении ученой степени, отказаться публично от своих отзывов в качестве оппонентов, отозвать свои статьи, которые они купили. За репутацию надо бороться, она выстраивается не за один день. А потерять ее можно быстро. Им надо поработать, но обычно они не хотят. Да и не могут, потому что всегда пользовались услугами. Это ученые в кавычках.
Фото kpfu.ru
Раньше в президиуме ВАК были наши представители. Сейчас их исключили оттуда намеренно. Принимают драконовские законы, которые будут играть на стороне жуликов. Звучат разные идеи, вплоть до того, что плагиат можно оспаривать только через суд
— С какими трудностями в работе «Диссернета» вы сейчас сталкиваетесь и что хотели бы изменить?
— У нас все очень хорошо организовано, без трений. Людей нам хватает, много волонтеров, иногда даже приходится отказываться, если человек недостаточно мотивирован, потому что иначе потратим время на его обучение, а он уйдет.
Скорее, надо менять внешние условия. Например, сопротивление со стороны Высшей аттестационной комиссии. Раньше в президиуме ВАК были наши представители. Сейчас их исключили оттуда намеренно. Принимают драконовские законы, которые будут играть на стороне жуликов. Звучат разные идеи, вплоть до того, что плагиат можно оспаривать только через суд. Это бьет по нам, потому что не будешь же судиться по каждому поводу. Отношение со стороны министерства в последний год резко поменялось, стало реакционным, консервативным, агрессивным. Это сильно мешает.
— Вы сказали, что вам приходится судиться. Где берете на это средства и время?
— Время находят волонтеры. А средства у нас требуются небольшие. Пока мы все суды выигрываем, деньги нам возвращают. А судимся даже не мы, мы не юридическое лицо, у нас нет счета, печати, главы, управляющей структуры. У нас просто сетевое сообщество. Как вы можете судиться с группой в «Фейсбуке»? Просто наши юристы помогают судиться людям, котрые защищают свою репутацию ученого. Напрямую нас такие суды не затрагивают.
— Кто эти волонтеры?
— Все наши волонтеры — кандидаты и доктора наук. Другие у нас просто не смогут работать, такая специфика. Я даже не могу сказать, сколько человек вовлечено в «Диссернет». Это фрактальное число, если выразиться по-научному. Например, один человек уделяет сколько-то часов времени в неделю, другой работал неделю, на месяц отключился, потом снова включился. Есть отдельные эксперты, к которым мы обращаемся в случае необходимости провести экспертизу.
— Вопрос обывателя: как обычных людей может затронуть описанное вами происходящее?
— Напрямую это его не касается. Но когда человек пойдет в суд и увидит, что принимается явно неправомерное решение, иногда даже противозаконное и политическое, он задастся вопросом: «Где юристы? К кому обратиться?». А обратиться не к кому, потому что юристы занимаются тем, что торгуют диссертациями. Одни торгуют, а другие покупают. Очень много судей и прокуроров, которые купили себе положение докторов наук или кандидатов.
Фото indicator.ru
Мы говорим еще так иногда: если человек купил диссертацию или у него плагиат в научных статьях, у него пониженный барьер на фальсификацию, подлог в других делах, он легко пойдет на преступление против закона и совести
А купленная диссертация — это как лакмусовая бумажка. Кто чепчик украл, тот и бабушку пришил. Мы говорим еще так иногда: если человек купил диссертацию или у него плагиат в научных статьях, у него пониженный барьер на фальсификацию, подлог в других делах, он легко пойдет на преступление против закона и совести. И тому много примеров. Их у нас уже накопилось сотни.
Справка
Андрей Ростовцев — советский и российский физик, общественный деятель. Доктор физико-математических наук, профессор. В феврале 2013 года Ростовцев совместно с журналистом Сергеем Пархоменко, биологом Михаилом Гельфандом и физиком Андреем Заякиным основал вольное сетевое сообщество «Диссернет», занимающееся разоблачением фальшивых диссертаций. Ростовцевым был разработан ключевой компонент системы проверки диссертаций — «диссерорубка профессора Ростовцева».